Василий Лебедев-Кумач - Избранное: стихотворения, песни

Что, взяв победу с бою,

Я буду праздновать ее

Как следует с тобою!

Ну, поцелуй — и я бегу!

О нас услышишь вскоре…

Я погостил на берегу —

Пора домой, на море!

1940

Тают беленькие точки

В зимнем небе голубом —

Улетают «ястребочки»

На жестокий бой с врагом.

Среди многих, среди прочих

Там летит в одном звене

Молодой веселый летчик,

Тот, что всех дороже мне.

Взор его и прям и светел,

Ясный голос, звонкий смех…

Много летчиков на свете,

Мой любимый — лучше всех!

Про его большую смелость

Говорили мне друзья.

Мне ответить им хотелось:

«Не трудитесь, знаю я!..

Знаю все его повадки

И сказать не постыжусь:

За него боюсь украдкой,

Беспокоюсь… и горжусь!

Сердцем я всегда на страже.

Если милый мой в бою, —

Верю я, что пулей вражьей

Не убить любовь мою.

Вам смешно, а я вот знаю,

Как там в небе у него,

Помогаю, охраняю

Ястребочка моего.

Знаю сердцем, чую кровью,

Что и рану и беду

Я своей большой любовью

От родного отведу.

И вернется невредимый,

Всем врагам задав урок,

Мой веселый, мой любимый,

Мой отважный ястребок!»

1940

Без пышных тостов и речей,

Взволнованно и просто

Споем о доблести врачей,

О наших храбрых сестрах.

Они на вахте день и ночь

Полны одним желаньем —

Героям раненым помочь

И облегчить страданья.

И под огнем и под свинцом,

Под вражеским ударом

Хлопочут сестры над бойцом,

Подходят санитары.

И опирается боец

На руку молодую:

«Я думал, что пришел конец..

Нет! Значит — повоюю!»

На рану жгучую легла

Умелая повязка.

И так светла и так тепла

Заботливая ласка!

Бойцов спасая вновь и вновь

Упорно и бесстрашно,

Свою дают героям кровь

Врачи и сестры наши.

Не зря кипит в госпиталях

Работа днем и ночью, —

Боец идет на костылях,

Потом бросает прочь их.

И тот, кто на носилках был

Худой, изнеможенный,

Выходит в жизнь, набравшись сил,

Как заново рожденный.

Он вновь готов к любым боям,

И, штык проверив острый,

Он говорит: «Спасибо вам,

Мои врачи и сестры!»

1940

В дальний путь идут корабли

И летят самолеты…

Уходя от милой земли,

Крепче любишь ее ты.

Много стран на свете большом, —

Но своя нам милее,

Много звезд на небе чужом, —

Только наши светлее!

Нет таких друзей и подруг,

Как на родине нашей, —

Вся страна миллионами рук

Нам приветливо машет!

Словно мать, в бою нас хранит,

Ободряет и греет.

«В добрый час! — она говорит. —

Возвращайтесь скорее!»

Кровь свою мы рады отдать

За родных и любимых.

Всех врагов сумеем прогнать

И в бою победим их.

Помним мы родимой земли

И любовь и заботы…

В дальний путь идут корабли

И летят самолеты!

1940

Три балтийца, три героя,

Три воздушных храбреца,

Как всегда, готовы к бою

И дерутся до конца!

Не пугает их ни вьюга,

Ни зенитной пули свист,

Смотрят весело три друга:

Штурман, летчик и радист.

Ни один из них не ропщет,

Не теряется в беде,

Их лихой бомбардировщик

Появляется везде.

Чем трудней дают задачу,

Тем приятней для ребят —

Все на карте обозначат,

В уголке поговорят.

«Все понятно!» — скажет летчик

И на прочих поглядит,

И радист ответит: «Точно!»

«Ясно!» — штурман подтвердит.

И пойдут вразвалку трое,

Три воздушных храбреца,

Три красавца, три героя,

Три балтийца, три бойца.

1940

В больной фашистской голове

Благоразумья нету и в помине.

Наполеон — и тот обжегся на Москве,

А Гитлер — просто прогорит в Берлине!

22.VI. 1941 г.

На нашу Родину свои науськав орды

Предательски, бесстыдно, как бандит,

Фашистский пес о нашем варварстве твердит,

Кровавую облизывая морду.

Он, видите ль, спаситель всей культуры

От дикарей–большевиков…

Похабней не было карикатуры

На протяжении веков!

Палач безумный с волчьего ухмылкой,

Маньяк с ухваткой бешеного пса,

Он солнце самое готов отправить в ссылку

И свастику привесить к небесам.

Насилуя народы и калеча,

Неся повсюду голод и разбой,

Он о культуре произносит речи,

Визжа от упоения собой.

В молчанье копят гнев поруганные страны,

И слышен плач среди глухих ночей,

Разбитых городов зияющие раны

Внимают треску шутовских речей…

От гнусной и кровавой клоунады

Земля устала, смрад — невыносим.

С фашизмом озверелым без пощады

Пора кончать!

И мы покончим с ним!

1941

Нет, не знаешь ты, Гитлер, славянской породы, —

Не понять палачу душу вольных людей!

Не согнутся свободные наши народы

И не будут лежать под пятою твоей.

Никакая твоя мясорубка–машина

Вольной расы славянской с земли не сотрет.

Ты бессилен убить светлый дух славянина,

Потому и взбесился ты, кат и урод.

Но ни зверства твои, ни насилья, ни плаха,

Никакие драконы не сломят вовек

Нашей силы, свободы, культуры, размаха —

И машину войны победит Человек!

Ты решил упразднить на земле честь и совесть,

Благородного — в рабство отдать подлецу, —

Но твоя бредовая, кровавая повесть,

Твой кошмарный «порядок» приходит к концу.

И славяне, которых ты в мании дикой

За людей не считал и плевал им в лицо,

Встали грозной семьею единой, великой,

Чтоб тебя, вурдалак, посадить на кольцо.

Вместе с русским испытанным набольшим братом

Бьется брат украинец и брат белорус,

Братья сербы и чехи, поляки, хорваты

Рвут кровавые цепи — и крепнет союз.

Будет гнев наш святой беспощаден и страшен,

Расплатиться заставим мы катов и псов

За сестер и за братьев замученных наших,

За Белград и Варшаву, за Минск и за Львов!

1941

«Коварен враг, товарищи, поверьте,

Он спит и видит — взять нас на испуг.

Ответим же ему презреньем к смерти!» —

Так говорил танкистам политрук.

«Еще Чапай психической атаке

Умел давать решительный отпор.

Пусть знают все фашистские собаки,

Что мы не стали трусами с тех пор!

От страху глаз и рта мы не раскроем,

Не страшен нам ни дьявол, ни дракон.

Покажемте врагу, что быть героем —

У нас обычай общий и закон.

Старайся быть в бою из первых первым, —

Бежит от храбрых смерть и враг бежит.

Стремится враг ударить нам по нервам,

Так пусть же сам от страха задрожит!

Итак, вперед, друзья! И слава смелым!» —