Рахиль Гуревич - Два трюфеля. Школьные хроники

− Во-во! – оживился Данила. − Мы с мамой, помните, к школе опоздали, и сами до музея добирались!

Класс опять загудел. Ребята, все одновременно, стали рассказывать Галине Юрьевне о том, какие приключения случались с ними в дороге. Вова пробубнил о том, как бабушка забыла проездной билет и стала уговаривать контролёра не выписывать штраф, а контролёр всё равно выписал штраф. Лёша Речкин поведал, как подвернул ногу и из-за этого вообще не попал на экскурсию – хорошо, что без перелома обошлось! Вика Белкина сказала, что продвинутые девчонки за десять минут не то, что до парка не дойдут, а даже причёску сделать не успеют:

− И вообще! Девочка на свидание всегда должна опаздывать.

Галина Юрьевна присела на стул. Галина Юрьевна потеряла дар речи, онемела Галина Юрьевна…

− Прекратили галдёж! Садись, Вова. Плохо!

Довольный Вован резво вернулся за свою родненьку-природненькую парту! Притаился.

Галина Юрьевна сказала железным голосом:

− Всем одеваться. И в парк!

− А как же физкультура, Галина Юрьевна?

− С Алексеем Альбертовичем я насчёт следующего урока договорюсь. Все у кого часы, засекайте.

− У нас мобильники, Галина Юрьевна.

− Тогда не знаю как. Смотрите тогда на школьные часы и засекайте.

− Секундомер надо выставить!– закричал Костя Подленко.

Костя всем включил в мобильнике режим секундомера и Галина Юрьевна сказала:

− Какой молодец Подленко. Как твои цифровые знания вдруг пригодились!

− А то! – довольно сказал Костя. – У меня секундомер вообще на планшике.

Оделись. Вышли на крыльцо. У школы включили секундомеры, пошли в парк, постояли при входе, чтобы до десяти минут дотянуть. Погуляли по парку. Ребята столпились на дороге и смотрели, как бабушки вербу ломают и крестятся.

− Что же вы, женщины, деревья губите? Детям какой пример подаёте, а? И белок распугали! – строго обратилась Галина Юрьевна к бабулям. Обратилась – как отрезала.

Бабули зашипели недовольно, пооббивали грязь с резиновых сапог и испарились. Зато появились белки: заскакали по кормушкам, распугали синиц.

− Вот вам и воспитание лесное, − расстроилась Галина Юрьевна. – Маленькие больших гоняют.

Побегали ещё немного, Галина Юрьевна на дорожке асфальтовой мелом нарисовала чертёж и спросила:

− Вот мы шли десять минут. Вот мы тут сейчас гуляем. Сколько времени мы на прогулке?

Все уставились в мобильники.

Но тут Таня Минеева закричала:

− Лягушка! Лягушка! И поскакала по грязи, по недавно растаявшей земле прямо к поломанным вербам.

− Да не может такого быть! – сказала Галина Юрьевна. – Лягушки не раньше июня же!

− Это жаба, − вернулась Таня Минеева, вся грязная, и даже лицом перемазанная. – Лягушки из икринок в прудах вылупляться сейчас будут − это верно. А это жаба. Она из спячки вышла. Ути: моя миленькая земноводная.

Галина Юрьевна посмотрела на часы, и сказала:

− Так. Сорок минут в парке прошло. Идём к школе. Неторопливо. Только Минеева можешь поторапливаться. Ведь промокла же?

− Промокла. Но у меня всё запасное есть для продлёнки.

И Таня побежала переодеваться.

Постояли у школы, дождались, чтоб ровно десять минут прошло.

− Выключай, Подленко! Раз-два, − скомандовала Галина Юрьевна.

Костик всем выключил секундомеры.

− Смотрим теперь на экраны все: какие первые две цифры?

− Так. Так. Разряд единиц и десятков

− Правильно Словарёв. Разряд единиц и десятков. Так сколько десятков

− Шесть, − ответил Слава.

− А единиц?

− Шестьдесят! – хлопнул себя по лбу Подленко.

− Почему шестьдесят? – послышались голоса. – Как шестьдесят? Разве шестьдесят?

Разделись, зашли в класс.

−Продолжим, – прогремела Галина Юрьевна. − Пишите. Условие. Так. Написали? Теперь сорок плюс десять плюс десять. Так. Сколько, Балдин, получилось?

Вова надолго задумался, почесал затылок – Вове за партой как-то легче думалось, легче считалось, легче складывалось:

− Шестьдесят.

Птичка-складка на переносице Галины Юрьевны пропала:

− Правильно! У всех так?

Ребята молчали.

− Так. Молчание – знак согласия.

Тут подняла руку Таня Минеева

− Что тебе Минеева?

− А у меня не шестьдесят. У меня пятьдесят пять.

− Да шестьдесят у тебя, Минеева, − сказал Словарь. – А пять минут ты в сухую одежду переодевалась.

− А может пятнадцать она переодевалась! А может три! – загалдели все.

− Спокойно, − сказала Галина Юрьевна. – Минеева не считается. В задаче, кажется, никто лягушек не ловил. Пишем ответ. Шестьдесят минут. Минут не забудьте! Минут!

О том, что шестьдесят минут – это один час, Галина Юрьевна решила не вспоминать: и так много времени с задачей потеряли. Галина Юрьевна тяжело вздохнула протёрла лоб платком, поправила очки и сказала:

− Алексею Альбертовичу я теперь урок должна. Поэтому завтра вместо моей любимой математики ваша любимая физкультура.

Рисунок Риты Гарнык

С марта месяца, когда снег начал таять, в первом «А» на физкультуре стали проходить новую тему – «гандбол». Алексей Альбертович так и сказал:

– Первый «А». У нас новая тема. Начинаем играть в гандбол. В мае у нас будет матч.

– А что такое матч? – спросила Влада Любушкина.

– Матч это… Балдин! Носки за линию! – гаркнул физрук и, страшно оскалившись, продолжил: – Матч – это так. Сначала игры в подгруппах, потом – четверть финал, потом полуфинал, и наконец – финал. Я очень на вас рассчитываю, первый «А». Вы у меня самые дисциплинированные. Балдин! Два шага вперёд!

– Хи-хи! – сказала Лада. – Сейчас Балдину сто приседаний зададут.

– Нет, Любушкина, – сказал физрук. – Владимир у нас будет вратарём.

Вставай, Владимир, в ворота. На тебя теперь вся надежда. Победа первого «А» на матче зависит прежде всего от тебя. Второго вратаря тоже сейчас выберем, на команды разобьёмся и будем учиться играть. У нас два месяца тренировок. По субботам также всех приглашаю на факультатив по физкультуре в три часа дня.

И стал первый «А» тренироваться. И на уроках физкультуры, и по субботам, и на переменах в коридорах без мяча нападающие прыжки и пасы отрабатывать. На тренировках больше всех доставалось несчастному Вовану – в гандболе очень тяжело вратарю приходится: площадка маленькая, ворота, правда, тоже маленькие, меньше футбольных, но больше хоккейных. Вове от этого не легче: мяч быстрый, тяжело на него среагировать. А пропустишь – все орут, ругаются на вратаря, обзывают слизняком и медузой варёной. Вратарь всегда крайний.