Рахиль Гуревич - Два трюфеля. Школьные хроники

− Да! Ремонт бы здесь не помешал, − проворчала бабушка Лаптина.

Анна Сигизмундовна провела ребят в зал, показала рукописные и первые печатные книги.

− Вот на этом месте, где мы с вами сейчас стоим, в позапрошлом веке была типография. Листы книг на станке печатали, и на верёвке как бельё сушили. Это было вредно для здоровья, ведь свинец, смешиваясь с печатной краской, выделяет вредные вещества.

Лёша Речкин вместе со всеми рассматривал книжки-раскладушки с нарисованными барынями и кавалерами, мужиками и бабами: вот они едут в санях, вот пьют чай, а вот танцуют вместе с мишкой на ярмарке.

− Ответьте, пожалуйста, ребята, эти картинки вам что-нибудь напоминают?

− Комиксы! Это комиксы!

− Верно, − кивнула Анна Сигизмундовна, − в позапрошлом веке многие люди были неграмотными, или читали по складам. Для них издавали дешёвые книжки: мало текста и много картинок.

− Бу… Я только комиксы читаю! – пробубнил Вова.

− И я − комиксы! Комиксы по-любому классные! – обрадовалась Лена.

Анна Сигизмундовна нахмурилась:

− Надо, ребята, учиться правильно говорить, грамотно излагать свои мысли. Надо читать хорошие детские книги!

− Сейчас вместо книг – компьютер! – крикнул Вова.

Ребята засмеялись. Анна Сигизмундовна очень обиделась и сказала:

− Так уж и компьютер. Вы, ребята, осторожнее. Сейчас мы спустимся в одну залу. Там, пожалуйста, говорите тихо. Не ругайтесь. И слов современных – «мобильник», «компьютер» – не произносите, договорились?

Ребята закивали. А бабушка Лаптина спросила:

− Почему это?

− Потому что этот зал волшебный. Кто слово, которого в старину не было, проговорит, тот в позапрошлом веке окажется.

Ребята притихли. У бабушки Лаптина поджилки от страха затряслись.

Анна Сигизмундовна, приподняла полы юбки и начала спускаться по ступеням. Крутые ступеньки ухали, скрипели, взвизгивали – не желали видеть чужаков.

− Ой! Боюсь! – запищала Лена.

− Бу! Держись за меня, Урашкина, − и Вова и протянул Лене руку.

Лена поморщилась, но руку Вове дала.

− Ох, ох! – охала, бабушка Лаптина, − старость не в радость…

В просторной зале − длинный необычный стол. Ножки стола − резные, с изящным изгибом, спинки у стульев − с витиеватым рисунком.

− Эта комната − сказала Анна Сигизмундовна, − находится ниже уровня земли. Давным-давно тут проходили заседания: образованные люди читали, спорили, общались.

− Кина не было – вот и читали, ток-шоу, не было – вот и спорили, Интернета не было – вот и общались, − проворчала бабушка Лаптина и плюхнулась на стул.

− Да-да! Присаживайтесь! − пригласила Анна Сигизмундовна.

− Но, но, Лаптин, аккуратнее! Локти убери со стола! У меня тут мобильник лежит!

Лена всегда клала мобильник рядом с собой. Когда звонила мама, Лена подносила телефон к уху и томно произносила: « Алло! Я сейчас не могу говорить!»

Анна Сигизмундовна проплыла, шурша юбкой, раздала бумагу и перья:

− За этим столом писали только перьями! Давайте и мы попробуем. Видите – баночки? В них чернила. Осторожно – не опрокиньте! Были такие книги − письмовники. Письмовник подсказывал, как оформить своё послание, как выразить свою мысль.

− Это как сейчас учебники? – переспросил Лёша Речкин.

− Почти, – строго сказала Галина Юрьевна.

− Давайте и мы напишем письмо из письмовника, − предложила Анна Сигизмундовна.

– А любовные письма в письмовнике есть? – оживилась Лена.

− Есть, − кивнула экскурсовод.

− Бу! Признание в любви давайте напишем! – поддержал Лену Вова.

Мальчишки захихикали, девочки смутились, и даже покраснели. Анна Сигизмундовна полистала книгу и начала диктовать:

− Милостивый государь…

Ребята принялись выводить буквы: сначала неуверенно, неуклюже, разбрасывая кляксы, потом всё твёрже, всё сноровистее, бойчее и бойчее:

«Милостивый государь! Должность обязывает меня открыть Вам то, что я скрывал так долго: я люблю Вас сердечно!»

– Точки не забываем ставить, – волновалась Галина Юрьевна. – О наклоне букв не забываем. И без ошибок, без ошибок! Ищем проверочные слова. Знаки препинания, Лаптин, где в твоём письме? О! Вот и клякса!

– Все написали? – улыбнулась Анна Сигизмундовна, рассматривая кляксу Лаптина. – Свёртываем письма в трубочки– так всегда раньше делали. Та-аак, перевязываем… Та-ак. И дарим кому захотим.

– Вованчик! Подари Галине Юрьевне! – обратилась к внуку бабушка.

– Ну ба! Ну не командуй!

− Отличненько! – загадочно улыбнулась Лена. − Речкин! Хочешь получить моё письмо?

Речкин казалось и не услышал Лену, он положил письмо перед Настей – Лену перекосило от злости и зависти.

− Бу! – пыхтел Лаптин, − бу… Вот и всё. Держи, Урашкина, письмо.

− Очумел? Сбрендил?

− Бу! А чё я такого сделал? – оправдывался Вова, − Сказали, подарить, я и дарю.

− Мне не надо твоих писем, понял?

− Хорошо, Урашкина, только не сердись. А письмо я Петраковой отдам.

И Вова, и все остальные мальчики положили свои письма рядом с Настей.

− Молодцы ребята, − сказала Анна Сигизмундовна, − экскурсия наша закончилась. Забирайте на память перья, только осторожно – не испачкайтесь.

Ребята радостно загалдели. Вова заметил, как сильно Лена расстроилась из-за того, что мальчики подарили письма не ей.

− Хочешь, Урашкина, я подарю тебе перо? Это даже лучше, чем письмо!

Раздалась электронная мелодия.

− Ой, мобильник! – всполошилась Лена.

Вова вздрогнул, от неожиданности махнул пером, задел баночку с чернилами. Чернильница опрокинулась, покатилась по столу, и… тёмное безобразное пятно расползлось по модной розовой юбке Лены…

− Обалдел, Лаптин? Ты мне юбку испортил и колготки! Будешь новое покупать!

Тут вокруг Лены всё закружилось, завертелось. Лена ничего не могла понять: где телефон, где ребята, где Галина Юрьевна? Всё вмиг пропало! Вот и одежда на Лене не та: длинная, с широкими рукавами, чистая, без чернильных пятен! Комната та же. Та − да не та. Стол знакомый, а на стенах − картины удивительные. Всё святые в саванах. Книги, много книг. И мальчики, много мальчиков! В длинных одеждах, верёвочкой подпоясанные, с причёсками странными, сидят за столом, скрипят в толстых книгах перьями, бурчат себе под нос:

− Обалдел − обалдеть − обалдели. Мобил – мобила − мобильник.

Во главе стола сидел страшный дядя с бородой. Он был одет в чёрный кафтан с золотыми пуговицами.

− Ну и борода! Ну и прикид! – прошептала Лена.

− Прикид, − заскрипели перьями мальчики.

− А позвольте поинтересоваться, сударыня. Что это за слово такое – обалдеть? И что такое мобильник? А прикид – это название блюда или марка оружия?

− Ты чё, дятел, с Луны свалился? – оторопела Лена.