Георгий Граубин - Избранное

Обмотался шар земной.

Станет он похож однажды

На сплошной моток стальной.

А возможно, что с годами,

Хоть судить о том не мне,

Он возьмёт и проводами

Примотается к Луне!

Кто-то нынче учудил:

По-над городом ходил.

Как он влез на небосвод

Этот странный пешеход?

Он держал над головой

Зонт зелёно-голубой,

А на небе между тем

Тучек не было совсем.

Он ушёл за горизонт

И унёс свой странный зонт,

И при помощи зонта

Слез на землю у моста.

Он сложил его в мешок,

Сделал палку-посошок,

Под беретку спрятал чуб

И пошёл в аэроклуб.

Как зовут его — забыл.

Подскажи, кто это был?

Я кланялся речке,

В бадейку цедя

Тугую струю,

Отголосок дождя.

За то, за мое уваженье

Всегда

И свежей, и чистой

Бывала вода!

Я кланялся рекам,

Когда перемёт

Закидывал в тихую

Прозелень вод.

Отзывчивой,

Доброй бывала река:

Давала сазана,

Давала ленка.

Я кланялся грядкам,

Сажая горох.

Горох был отличным

И лук был неплох.

Я кланялся клумбам -

И сгустком огня

Всегда полыхали

Цветы у меня.

Я кланялся лесу -

И в прелой траве

Волнушку всегда находил

Или две.

В корзину ложились

Обабок и груздь,

И всякая мелочь -

Потом разберусь!

Ты слышал, наверное,

Что без труда

И рыбки не вынет никто

Из пруда?

Природа добра к нам,

А будет добрей,

Когда, не ленясь,

Будешь кланяться ей.

Привязаны к седлам

Тугие мешки:

Соль, сахар, патроны,

Запасы муки.

Простите, коняги,

Но, выйдя в тайгу,

Доверить вам

Спальный мешок

Не могу!

Я сам, продираясь в дремучем

Лесу,

Свой спальный мешок

На плече понесу.

Не ярость взрывчатки,

Не хрупкость стекла -

В нём кров мой походный,

Запасы тепла.

Мой спальный мешок!

Под навесом сосны

Даёшь ты мне самые

Лучшие сны.

От ветра, от вьюги

Спасаешь меня,

Когда и в затишке

Не высечь огня!

Без соли пропасть в солонцах

Не боюсь.

Ружье потеряю -

Ножом обойдусь.

Из корня кипрея

Добуду муку.

На масле кедровом

Блинов напеку.

Есть сахар в саранках,

В любом корешке

Заварка…

А сны -

Только в спальном мешке!

Разжевал комбайн колосья,

В поле выплюнул охвостья.

Разжевать зерно не смог:

Повезли зерно на ток.

Триера зерно жевали,

От мякины отбивали.

Мяли так его и сяк.

Только пыл у них иссяк.

Жернова жевали зёрна

Долго, трудно и упорно.

Разжевали дотонка:

Потекла ручьём мука.

Вот лежит он перед вами,

Мягок, пышен и горяч,

Шестернями, жерновами

Трижды жёванный калач.

Разломить его осталось,

А потом отправить в рот.

Ну, да этакую малость

На себя любой возьмёт!

В городе Владимире

Владимирам почёт:

Всех граждан с этим именем

Там взяли на учёт.

Всех граждан с этим именем

Там носят на руках:

Ведь город-то закладывал

Владимир Мономах!

А в городе Иванове

Иванам благодать:

Ивану вещь последнюю

Готовы там отдать.

Бесплатно там в автобусах

Их возят и в такси.

И даже самолётами -

Лишь только попроси!

Жить можно в Николаеве,

Когда ты Николай:

Всё будет мигом сделано,

Чего не пожелай.

А если, скажем, Юра ты,

То в Юрьев поезжай -

Там будет с этим именем

Тебе не жизнь, а рай.

Борисам я советую

В Борисов уезжать.

Борисов из-за имени

Там будут уважать.

А сам я к морю Чёрному

Куплю себе билет,

Поскольку ближе

Города Георгиевска

Нет.

А, впрочем,

Припеваючи

Повсюду можно жить,

Когда с людьми хорошими

Научишься дружить.

Для них неважно — Юрий ты,

Иван или Олег,

Лишь был бы ты отзывчивый,

Душевный человек!

Жила одинокая бабка,

Маялась от тоски.

Взялась одинокая бабка

От скуки вязать носки.

Но петли неважно нижутся,

Дело почти не движется.

Раскрыла бабка секрет:

Моток под столом не катается,

Поскольку за ним не гоняется

Котёнок, которого нет.

Купила котёнка бабка,

И дело пошло на лад:

Бьет он по нитке лапкой,

Прыгая, как акробат.

Моток убегает прытко,

Такой увлечён игрой.

И на пол тугая нитка

Стекает сама собой.

Но изредка замечает

Бабка тоскливый взгляд:

Котёнок её скучает,

Работе своей не рад.

И бабка сообразила,

Смекнула, в чём дело было,

С чего у него тоска:

Никто его не гоняет,

Никто на него не лает,-

Надо купить щенка!

Бабка щенка достала,

Все сразу на место встало,

Порядок навёл щенок:

Он на котёнка лает,

Котёнок клубок катает,

Тот нитку с себя спускает,

А бабка вяжет носок!

Я живу

На самой длинной

Долготе:

За Байкалом,

В славном городе Чите.

Здесь деревья

Удивительно длинны:

Достают макушкой

Чуть не до луны.

Да и люди проживают

Им под стать:

До макушки вам рукою

Не достать!

Здесь дороги

От села и до села

Подлиннее, чем от Курска

До Орла.

И зима у нас,

Конечно же,

Длинна:

Чуть не летом

Начинается весна!

Широка у нас в Чите

И широта:

Этим тоже отличается

Чита.

Удивляет новичков

Такая ширь:

Больше Франции

Восточная Сибирь.

Широки у нас просторы,

Велики:

Пади шире

Волги- матушки реки.

А душевная людская

Широта -

Это тоже забайкальская

Черта.

Правда, осень в Забайкалье

Коротка -

Не длинней она,

Чем нос у кулика.

Длинно люди

Не умеют говорить.

Но за это и не стоит

Их корить!

У Оби две мамы -

Бия и Катунь.

У Амура тоже -

Шилка и Аргунь.

Мамы им не только

Песенки поют:

Отдают им воду,

Силы отдают,

Нежат их и холят,

Нянчат без конца.

А у Енисея

Сразу два отца.

Оба Енисеи -

Малый и Большой.

Два суровых папы,

Мамы — ни одной!

Очень жаль мне Лену,

Лена — сирота:

Сиро, одиноко

Катится с хребта.

Хорошо хоть Лену

Ждёт внизу сестра,

Прыткая такая

Речка Тутура.

Реки вниз стремятся

И в мороз, и в зной.

Быстро обрастают

По пути роднёй.

Из степных просторов,

Из лесной глуши

К ним бегут братишки,

Внуки, племяши.

Только тут поставить

Надо точку мне:

Разве разберёшься

В их большой родне?

Проснулся гром от зимней спячки,

От залпов вздрогнула земля,

И стал весенний дождь, как прачка,

Стирать пригорки и поля.

А ветер стал в ладоши хлопать,

Деревья сонные трясти,

Свистящей щёткой пыль и копоть

С домов старательно скрести!

Потом весна взяла суконце,