Валерий Гусев - Письмо дяде Холмсу

– Ладно, - миролюбиво предложил Алешка, продолжая вышагивать по комнате, вроде как бы в задумчивости, и все больше удаляясь от автомата, - вы нам объясните, зачем к нам пожаловали, и идите на все четыре стороны. Так и быть, - заключил он.

Но его великодушие не встретило ответного благородства. Оно споткнулось о коварство незваного пришельца. Тот вскочил, одним прыжком преодолел расстояние до стола и схватил автомат.

А чего ему? Не страшно. Он убедился в своем преимуществе - против него всего-то два пацана.

И он так злобно расхохотался, что у него даже челюсти щелкнули.

Я испугался на самом деле, но Алешка, по-моему, просто здорово притворился.

– Осторожно! - завизжал Алешка и выставил вперед руки. - Он заряжен!

– Вот и хорошо, - усмехнулся незнакомец. - Оба - в угол! А я вам все расскажу. Мы с тобой, парень, недавно встречались. Напомнить, где? В аэропорту Хитроу. В далекой Англии. И ты меня там здорово кинул.

– Я? - удивился Алешка. - Куда я вас кинул?

– Где камешек? - не стал больше хитрить Домовой. - Гони его сюда!

– Какой камешек? - Алешка так широко распахнул глаза, что я ему почти поверил - не знает он никакого камешка.

А вот Домовой ему не поверил. Он, видно, был большой жулик и поэтому всех других тоже считал нечестными людьми.

– Считаю до трех! - он поднял автомат и направил на меня.

Я знал, что это игрушка, но мне стало не по себе: Домовой-то этого не знал!

Алешка «пересилил» себя и «нехотя» признался:

– Я его спрятал.

– Где? - Похоже, Домовой безумно обрадовался. Из-за какой-то стекляшки.

– Глубоко.

– Это я знаю!

Тут до меня дошло, что бабка Клавдия - его сообщница, и все стало на свои места.

– Где именно?

– В погребе, - со вздохом признался Алешка. - Я сейчас достану.

– Нет уж! Я сам! - Точно - чем жаднее человек, тем он глупее. - Я сам! Где погреб?

– В сенях, - грустно прошептал Алешка.

– Показывай. А ты, - это он мне, - останешься здесь.

Домовой забрал и мой автомат, и они с Алешкой вышли в сени. Дверь за ними громко захлопнулась.

Хоть я и знал, что Алешка задумал, но все равно коленки у меня дрожали.

А тут вдруг глухо загремела автоматная очередь и раздались душераздирающие вопли.

Дверь распахнулась.

На пороге - Алешка, спокойный, как маленький слон.

– Вот теперь можно и участкового позвать, - небрежно сказал он. - Пусть медаль получит.

Все оказалось очень просто. Точно так, как и было задумано.

Жадный Домовой спрыгнул в погреб, Алешка захлопнул крышку и засунул в кольца заранее приготовленную железяку. Вот и все. Домовой, поняв, что его одурачили, выпалил холостую очередь и заорал благим матом. И не благим - тоже.

– Мне надоело, Дим, - лениво сказал Алешка. - Такой хулиган! Он хорошему нас не научит. Прими меры, Дим.

Я принял. Подошел к крышке, которая подпрыгивала от ударов, и громко сказал:

– Эй! Ты меня слышишь? Или ты сейчас же замолчишь, или мы пустим в погреб холодную воду. Все понял?

Ответом мне была послушная тишина. А потом смирившийся голос:

– А дальше что?

– Узнаешь. В свое время. Мы подумаем. И ты тоже подумай.

Мы не спеша пообедали. Обсудили положение вещей. В общем, почти все было ясно. Этот случайный камешек имел какую-то ценность. Домовой следил за Алешкой от самой Англии. Здесь он нашел сообщницу Клавдию, и она помогала ему пошарить в доме в поисках камешка. И ничего-то у них не вышло. Вот только что это за волшебный камень, из-за которого Домовой примчался аж из Англии? И кто он, этот Домовой, на самом деле? Я был уверен, что он ничего не скажет.

– А нам-то что? - сказал Алешка, уплетая яичницу. - Пусть милиция разбирается. - Тут он вдруг задумался. И сказал с тревогой: - Дим, получается, что наши родители в опасности. И Митёк вместе с ними.

– Почему? - не понял я, уплетая яичницу.

– Потому! Помнишь, мама звонила, что камешек пропал? Их целая шайка, Дим. Один здесь камешек ищет, а другие - в нашей квартире.

Я подумал и не согласился.

– Лех, мама ведь камешек нашла.

Лешка подумал и тоже не согласился:

– Дим, это уже другой камешек. Они его подменили.

Значит, родителям опасность не грозит. На том мы и остановились. Но тайна камешка так и осталась неразгаданной.

– Разберемся, - успокоил меня Алешка и, похлопав себя по животу, сказал: - Ну, вот и пообедали. Можно участкового вызывать. Звони, Дим.

«Домовята»

Местный участковый со смешной фамилией Котик (кстати, и имя у него подходящее - Тиша) был наш старый знакомый. К тому же прошлым летом папа с Митьком помогли ему в одном сложном деле. И поэтому он примчался мгновенно.

– Где задержанный? - спросил он, доставая пистолет.

– Там, - Алешка ткнул пальцем в пол.

– Молодцы, - похвалил нас участковый. - Отойдите-ка в сторонку.

Он вытащил из колец железяку, откинул крышку:

– Вылезайте, задержанный! И без фокусов.

Снизу послышался голос:

– Заявляю протест! За незаконное задержание.

– Обязательно. Доставлю вас в отделение, и там вы все, что хотите, заявите.

Из люка показалась голова Домового. Он щурил глаза от света и возмущенно пыхтел:

– А еще они грозились залить меня водой.

– Учтем, - пообещал Котик и вдруг, взяв Домового за подбородок, приподнял ему голову: - Что-то мне ваше лицо знакомо.

– И мне тоже, - сказал Алешка.

– Что-то мне кажется, что я ваше фото в ориентировке по розыску видал. Фамилия?

– Без адвоката не скажу.

– Ишь, научились, - усмехнулся участковый. - Телевизор смотрят. А из погреба без адвоката вылезешь? - И он, взяв Домового за шиворот, помог ему быстренько покинуть погреб без адвоката. И без адвоката надел наручники и отвел в машину.

Алешка глубоко задумался.

До самого вечера мы почти не разговаривали. В основном потому, что на мои вопросы Алешка не отвечал - он думал. Изо всех сил вспоминал.

– Ну вот, - сказал он, наконец, - мне все ясно.

И он рассказал о своем небольшом приключении в Англии.

Когда он досрочно отправлялся в Москву, то ему пришлось провести несколько часов в аэропорту: рейс на Москву задерживался. Сотрудник музея, который его провожал, изо всех сил маялся, спешил вернуться на Бейкер-стрит, где его ждали другие победители конкурса. И ему, и Алешке было скучно: один из них не говорил по-русски, другой - молчал по-английски.

Наконец, Лешке это надоело, и он, поднапрягшись, кое-что вспомнил и великодушно проговорил со своей обаятельной улыбкой:

– Гоу хоум, сэр. Плиз.

Сэр очень обрадовался, пожал ему руку, показал, куда ему идти на регистрацию и посадку и радостно сделал «гоу хоум».

Алешка стал шляться по всем помещениям, глазел по сторонам и в каком-то закутке обнаружил знакомую по Москве ситуацию. Какой-то парень на жутком английском языке зазывал пассажиров сыграть с ним в интересную и обнадеживающую игру. Он сидел у стены на рыбацком стульчике, а перед ним лежала фанерка, а на ней три пластиковых стаканчика. И блестящий камешек, который он накрывал то одним, то другим стаканчиком, все время меняя их местами. Суть игры: угадаешь, под каким стаканчиком камешек - получай денежки, дорогие английские фунты; ошибешься - плати сам. В общем, лихо работал в Англии российский наперсточник.