Валерий Гусев - Письмо дяде Холмсу

– Может, участкового позвать? - предложил дед Вася.

– Потом, - сказал Алешка, надевая лыжи. - На готовенькое позовем. Пусть ему медаль дадут, мне не жалко.

Дед Вася проводил нас до самого дома.

– Ну, хлопцы, - веселился он, - если вы мне «Буран» подарите, то я свою мечту сделаю.

– Какую мечту? - Алешке интересно было, о чем может мечтать пожилой человек. Наверняка о чем-нибудь серьезном.

– Полетать мне охота, - таинственно сообщил дед.

Ну вот, еще один со съехавшей крышей! От Клавдии, что ли, заразился.

– Куда полетать?

– Да хоть бы над нашим раздольем, - мечтательно проговорил дед Вася. - Глянуть на нашу красавицу-Землю с высоты птичьего полета. На леса, на поля, на огороды… Со стороны оно ведь одно, а сверху - совсем другое. Заманчиво…

Да, похоже, что «сдвиг по фазе» - болезнь заразительная.

– А помело? - серьезно спросил его Алешка. - У вас уже есть?

– Почти что. Вон оно, - и дед мотнул головой куда-то назад. Где томился без дела его славный Буян.

А мне не только жалко его стало, а даже страшновато за него. Носится Клавдия по снегам на Буяне, воображая, что на помеле, а теперь и дед Вася заболел - на том же Буяне в небо подняться задумал. И подмигнул Алешке: мол, переводим разговор на другие рельсы, не такие опасные.

Но Лешка… Лешка, похоже, тоже эту заразу подцепил.

– А зачем откладывать? - заинтересованно спросил он. - Дадите полетать? Чур, первый!

– А как же! Дам, конечно. А откладывать-то?… Разорять Буяна жалко. Хотя там и не шибко переделывать-то надо.

– Конечно! - подхватил Алешка. - Винт есть. Переставить его, как у вертолета, и все.

– Не все, - вздохнул дед Вася, - редуктор менять надо - обороты чтоб поболе давал.

Я переводил в изумлении глаза с одного на другого - со старого мечтателя на малого фантазера. Но постепенно и мне становилась ясной задумка деда Васи.

Задумка простая. А с его золотыми руками - вполне реальная. Переставить винт в горизонтальное положение, соединить его с двигателем другим редуктором - вот вам и помело. Летай себе над полями, над лесами и над огородами. А Клавдия будет бегать внизу, махать руками, бесполезно подпрыгивать и злиться.

И мне подумалось, что дело вовсе не в том, чтобы посмотреть сверху на леса и поля. Просто дед Вася мечтает улететь от своей Клавдии куда-то далеко…

Мы вернулись домой, очень довольные. Все у нас получилось. Вернее - пока получается.

И мы стали готовить «капкан». Вытащили все вещи из платяного шкафа и отнесли их наверх.

Я принес из сарая отвертку и ввернул шуруп в дверцу шкафа изнутри. Вошел в него, притянул дверцу за шуруп - она прикрылась.

– Нормально, - сказал Алешка. - Надо еще термос приготовить. И бутерброды.

– А яичницу? - усмехнулся я. - Или суп сварить?

– Да ладно тебе. Неизвестно, сколько мы там сидеть будем. Проголодаемся…

– Тогда и ночной горшок надо захватить.

– Потерпим. Как бы ему, этому Домовому, горшок не понадобился - от страха.

– Что ты еще задумал?

– Щаз! - Алешка сорвался с места и помчался в кабинет.

Через некоторое время я услышал за дверью:

– Дим, ты готов? Только в обморок не падай. - И он распахнул дверь.

В обморок я не упал, но чуть не сел на пол. На пороге стояло маленькое страшилище. У него была черная голова с оскаленными белыми зубами и горящими злобными глазами. Хорошо еще, что это чудище я уже видел.

– Здорово? - прогудел Алешка. - Я и тебе взял. - И он помахал в воздухе другой маской, такой же страшной.

– Может, не стоит? - засомневался я. - Помрет еще от страха.

– Ты лучше обо мне побеспокойся, - заявил Леха. - Бандит ворвется тайком в дом. А в этом доме - твой любимый младший брат. Маленький и беззащитный.

Вот выдал! Особенно - «тайком ворвется» и «беззащитный брат» с автоматом.

В общем, мы все подготовили. Оставалось только ждать завтрашнего дня. И мы занялись хозяйством. Прибрались, сготовили обед и припасы для засады. Поели от души и уселись перед видаком смотреть веселые комедии.

На самом интересном месте ожил мобильник. Звонил Митёк: как у нас дела и прочее?

– Да, - сказал он потом. - Я совсем забыл. Сходите к деду Васе, отнесите ему мой тулуп. Я его специально достал, чтобы он проветрился. Что ты молчишь?

– Уже.

– Что уже?

– Уже отнесли. Пусть чихает.

– Молодцы. В кладовке валенки стоят. Тоже ему отдайте.

Про оружие мы, конечно, не сказали. Еще успеем.

Капкан в засаде

Кажется, все, - сказал я.

– Окно не забудь отпереть.

– Сам не забудь.

И мы пошли в поход. Вышли из дома будто целое войско. Разве что без барабанного боя. Но с громом и треском. Постарались раза два или три погромче уронить на крыльце лыжи; переговаривались так, будто искали друг друга в глухом лесу. В общем, постарались, чтобы вся округа знала, что мы надолго уходим из дома. И делайте в это время в нашем доме все, что хотите. Ищите, прячьте - мы вам не помешаем.

Надели лыжи, вышли в поле. Алешка свистнул, как Соловей-разбойник, и мы помчались под горку с хохотом и визгом.

И очень скоро скрылись в лесу.

И, скрываясь за деревьями, обошли пруд, теперь уже тихонько - без хохота и визга - подобрались березовой рощей почти до забора. Здесь мы сняли лыжи, закопали их на всякий случай в снег и, как отважные разведчики, поползли к дому.

Очень скоро эта отвага нам разонравилась - в штанины, в рукава набился холодный снег. Там он начал быстренько таять и превращаться в не менее холодную воду. А что делать? Хорошо еще, что ползти пришлось не так долго, не до Северного полюса. Но когда мы подобрались к окну, зубы наши стучали так, что мы боялись спугнуть нашего любимого жулика. Домового то есть.

Я привстал, тихонько толкнул оконную раму, подумал с надеждой, как мы сейчас согреемся… Однако окно не отворилось.

– Сильней толкай, - простучал зубами Алешка. - Слабосильный…

Я толкнул сильнее.

– Ты что! - Алешка опять клацнул зубами. - Стекло выбьешь.

– Сам толкай, - рассердился я.

Алешка вдруг хихикнул. Подполз к другому окну, и оно послушно распахнулось от его легкого толчка.

– Ты, Дим, не в то окошко стучался.

– Это ты не то окно отпер!

Мы чуть не поругались во весь голос. Сообразили - притихли. Я подставил Алешке руки в «замке», он ловко влез в окно, протянул мне ледяную ладошку, помог забраться на подоконник.

Вот и дома! Вернулись под родной кров из дальнего похода.

Сейчас бы на горячую печку - согреться как следует. Но вместо этого мы, не раздеваясь, забрались в шкаф. Я притянул дверцу за шуруп, оставив для обзора узкую щелку.

Алешка тут же отвинтил крышку термоса. Я не возражал - горячий чай сейчас очень кстати.

После чая стало жарко. Мы сняли куртки, свернули их потуже и уселись на них.