Маргарет Рук - Ты можешь изменить мир. Как 57 подростков боролись за свои идеалы – и победили

До несчастного случая моя жизнь была обычной. Я играл на волынке. Принимал участие во всех видах спорта, был курсантом, бездельничал. Я мог стать кем угодно.

После несчастного случая все изменилось. На несколько секунд я потерял сознание. Затем очнулся, и первое, что друзья мне сказали, было: «Ты можешь встать или нам вызвать скорую?» А я подумал: «Не чувствую ног. Видимо, придется вызвать скорую». Я сразу понял, случилось что-то серьезное. Я не выдержал и закричал: «Я не готов к такой жизни! Я не могу стать калекой!»

Следующие три-четыре дня прошли как в тумане. Когда я оказался в больнице, меня обкололи разными иголками. Меня накачали лекарствами, но я все равно чувствовал сильную боль. После травмы спинного мозга повышается чувствительность тех мест, которые могут хоть что-то чувствовать. Невесело. А медсестры не давали мне спать, чтобы успеть сделать как можно больше тестов и выяснить, насколько серьезно я пострадал.

Три дня мне не разрешали пить и есть, потому что были опасения, что фрагменты моего позвоночника могли повредить пищевод. Маме пришлось губкой обтирать мне рот – и это была единственная доступная мне жидкость. Затем тест (с отвратительным вкусом!) показал, что пищеварительная система не затронута, и мама начала заставлять меня есть и пить, но к тому времени я потерял аппетит.

В свои 15 лет я был 5 футов и 11 дюймов, то есть ростом со среднестатистического мужчину, и весил 150 фунтов [12] 180 см и 68 кг. Прим. ред. . Детская больничная кровать оказалась мала. Мне давали детские дозы морфина, которые на меня не действовали. К счастью, одна сестра додумалась взвесить меня, чтобы рассчитать правильную дозу морфина. Затем меня перевели во взрослое отделение.

После того как меня прооперировали и болеутоляющее начало действовать, мое психологическое состояние стабилизировалось. Я остался жив и с помощью физиотерапии постепенно восстанавливался. Уже нечего было лечить, кроме психологических проблем. Я не осознавал своего прогресса.

За месяц или два до выписки из больницы меня направили к психотерапевту. Но правда в том, что с психологическими проблемами мне приходилось разбираться в одиночку. Многие поддерживали меня, но основная ответственность лежала на мне.

Я хотел окончить школу вместе со своими одноклассниками, поэтому спустя две-три недели после травмы я начал учиться онлайн, лежа на больничной койке. До трех часов дня я занимался физиотерапией, затем ко мне приходили посетители, а после шести вечера я возвращался к учебе – и так до глубокой ночи. Поскольку я провел в больнице 19 недель, это была единственная возможность догнать мой класс. Я рад, что справился, но было непросто.

Помню, как провел Рождество в больничной палате. Родители купили небольшую елку. Ко мне заходили люди и желали счастливого Рождества. Это было и грустно, и здорово одновременно: здорово, потому что Рождество, а грустно, потому что я лежал в больнице с переломом.

Постепенно я научился жить в инвалидном кресле. Я перешел в новую школу, но попал в класс, только когда меня выписали из больницы, с опозданием на несколько месяцев. Оказалось, что всем известно мое имя – это было странно, я-то никого не знал. Телеканал брал у меня интервью, чтобы призвать людей быть более осмотрительными в горах, но я не предполагал, что благодаря этому прославлюсь.

Мне казалось, что из-за трех пропущенных месяцев я упустил и время для новых знакомств. Люди вели себя приветливо, но за все время я завел лишь двух близких друзей.

Сложнее всего было слушать о регби. Я занимался регби шесть лет и обожал этот вид спорта. Тяжело наблюдать, как другие делают то, на что ты больше неспособен.

Но еще хуже было то, что я всегда мечтал стать солдатом, пройти службу в армии, окончить военное училище и стать офицером. Теперь меня не примут туда, потому что я колясочник. Я даже для работы на базе непригоден: если вдруг на Канаду когда-нибудь нападут, я не смогу защитить себя и кому-то придется помогать мне.

Пришлось ставить себе новые цели, поэтому через 21 день я переезжаю в Летбридж, один из лучших университетов, чтобы стать учителем. Меня вдохновили наставники, которые сыграли позитивную роль в моей жизни. Если бы я решил заняться бизнесом, то не смог бы повлиять на чью-то жизнь. А как учитель я смогу вдохновлять молодежь. Есть много хороших учителей, но лучшие из них оставляют глубочайший след в наших жизнях. Эти учителя заботятся о нас как о собственных детях. Таким учителем я и хочу стать. Я смогу вернуть долг всем тем, кто поддерживал меня.

Мне всегда нравилась военная история, поэтому я хочу преподавать социальные дисциплины, но с уклоном в историю. Все это – часть моего стремления вернуть долг. До травмы я был нахальным подростком, немного эгоистичным. Я ни о ком особо не думал. Травма сделала меня скромнее. Трудно быть дерзким, сидя в инвалидном кресле. Несчастный случай пробудил мою человечность, и я теперь на правильном пути.

У меня замечательная семья, я достаточно успешен для своего возраста, а еще у меня невероятная девушка. Мы встречались три недели еще до моей травмы, затем расстались. Однажды она навестила меня в больнице, и мы снова стали общаться. Мы решили попробовать еще раз. И у нас неплохо получается.

Грядут перемены: скоро я перееду в колледж, окажусь вдалеке от дома совершенно один. У меня всегда бывают плохие дни, но я думаю: нельзя считать, что твои проблемы хуже, чем у других людей. Хороших дней в моей жизни намного больше. Иногда я обращаюсь за помощью. Но часто достаточно разобраться в своих мыслях, чтобы успокоиться.

В канадской провинции Альберта я работал наставником для группы людей с травмами позвоночника – говорил с пациентами, пока они лежали в больнице, убеждал их, что жизнь не заканчивается. Это чрезвычайно полезный опыт. Чтобы собрать средства для своей группы, спустя месяц после выписки я устроил марафон на инвалидных креслах. Дистанцию 10 километров я преодолел за час, а через год улучшил свой результат более чем в два раза, доехав до финиша за 28 минут.

Самый большой сбор денег я устроил в своей церкви – на масштабном мероприятии нам удалось собрать 100 000 долларов. Меня поддержали церковь и целый город. Мы были поражены тем, сколько людей прониклось моей историей.

В 2016 году совместно со своей школой я собрал 20 000 долларов. Половину этих средств я пожертвовал школе – в знак благодарности за все, что было для меня сделано. Я попросил, чтобы деньги потратили на развитие основных учебных дисциплин и на что-нибудь прикольное для учеников.

Больше всего я горжусь выпускным. На меня надели экзоскелет, чтобы я мог пройти по сцене, и никто не знал, что я собираюсь это сделать, даже мой папа. Многие ко мне подходили со словами: «Это вдохновляет!» Я и не понимал, как сильно влияю на своих одноклассников. Наверное, мои травмы показали ребятам: что бы ни случилось, все будет в порядке. Со всем можно справиться.