Емилиан Буков - Андриеш

Подбоченясь ветвью гибкой

И тряхнув листвою зыбкой,

Дрогнул с головы до пят

И завел на древний лад:

— Буздуган [19] Буздуган - палица, булава. , мой верный друг,

Боевая палица!

Лишь взмахну тобою вдруг

Да как выпущу из рук,—

Все холмы гудят вокруг,

Враг на землю валится!

Эх, бывало, мы вдвоем

По витой тропинке

Странствуем в лесу моем,

Встречных супостатов бьем

В честном поединке!

Был немалым наш улов

И в открытом поле!

Сотни вражеских голов

Мы с тобой, без лишних слов,

В битвах раскололи!

К звездам я тебя кидал,

Ввысь, навстречу бурям.

Ты дробил цепей металл

И решетки тюрем.

Но тебя в свои края

Враг унес лукавый,

И теперь остался я

Без гайдуцкой славы!..

Дуб затих, но тут же третий

Вскинул ветви, словно плети,

И, невнятно прохрипев,

Затянул иной напев:

— Лист зеленый, стань на страже,

Спрячь меня в родной тени,

От лихой погони вражьей,

От облавы охрани!

Я в дубраве тиховейной

Починю замок ружейный,

Наточу я боевой

Ятаган тяжелый свой,

Заседлаю вороного

Бурногривого коня

И помчусь на битву снова

Из убежища лесного!

А покуда — спрячь меня,

Лист зеленый, лист дремучий,

Верный друг, товарищ лучший!..

Андриеш средь глухомани

Продвигался, как в тумане.

Вязнут ноги пастуха

В колтуне седого мха.

Вдруг замшелые дубы

Разом встали на дыбы,

Корни из земли рванули,

Зычно песни затянули

И пустились в общий пляс

Хороводом шумнолистым

С громким криком, гулким свистом…

Тысячи зеленых глаз

Светятся над Андриешем.

Что им надо, этим лешим?

У деревьев не суки,

А каленые клинки —

Замахнулись наготове,

И не листья там, а брови

Разлохматились вверху,

Угрожая пастуху:

— Гей, чабан! Лети вперед,

По-гайдуцки, прямо в сечу!

Ведь победа не придет,

Надо к ней спешить навстречу!

И под этот слитный гром,

Раздававшийся кругом,

Пастушок что было мочи

Смело кинулся бегом.

По дубраве прямиком

Мчался он и дни, и ночи.

Но пред ним из чащи темной

Вдруг явился дуб огромный

И простой, невероломной

Речью встретил пастушка,

О беде его проведав,

Словно песней славных дедов

Усладил издалека.

Он погладил веткой-пальцем

Пастушка по рукаву,

Чтобы бодрость со скитальцем

Пребывала наяву,

Чтоб не дрогнул в час унылый

Пастушок в бою, в борьбе,—

Дуб делился древней силой,

Что века хранил в себе.

Молвил властелин лесной:

«Каплю силы земляной,

Пастушок, возьми с собою,

Смелым будь, готовься к бою

И борись за край родной!

И когда сойдутся тучи,

Черные наступят дни,

Лес широкий, лес дремучий

Добрым словом вспомяни.

И тогда вдогон, в дорогу

Лес пошлет тебе подмогу, —

В бой пойдет наш гордый род.

Чем бы жизнь ни пригрозила,

Знай — с тобою наша сила.

Андриеш, иди вперед!»

Ровно семь ночей и дней

Меж стволов, среди корней,

Не щадя последних сил,

Андриеш бежал, спешил,

И восьмою зорькой ранней

Очутился на поляне

У лесной опушки.

Вдруг

Видит — перед ним гайдук

В шитом золотом долмане [20] Долман - гусарская военная форма. ,

С длинностволкой на ремне

И в мерлушковой [21] Мерлушка - выделанная шкурка ягненка. красивой

Серебристой кушме сивой,

Сам — на вороном коне,

Аргамаке-скакуне

С пышною, волнистой гривой:

— Стой, чабан! Куда идешь?

Что тебя по дебрям носит?

Или пули в сердце ждешь,

Или шея сабли просит?

— Добрый витязь, не спеши,

Не губи моей души!

Мне дорогу показали

И в дремучий лес послали

Говорящие дубы.

Там земля под ними гнется

И округа вся трясется

От их пенья и гоньбы!

— Не дубы взметнули ветки,

Как разящие клинки,—

То герои, наши предки,

Удалые гайдуки,

Что под знаменем свободы

В незапамятные годы

За народ родной земли

В здешних дебрях полегли.

А теперь, мой мальчик, смело

Ты свое поведай дело.

Что за горькая беда

Привела тебя сюда?

Оглянулся пастушок:

У костра сошлись в кружок

Храбрецы дубравные,

Кубки пьют заздравные,

Распевают близ огня,

Ладя сабли и чиня

Ружья неисправные.

И один из них слегка

Усмехнулся свысока,

Посмотрел на пастушка

И насмешливо сказал:

— Ты, как птенчик, слаб и мал,

Но, отважившись, пролез

В наш угрюмый, старый лес.

Разве ты не знал, что тут

Только сильные живут?

— Нет на свете ничего

Горше горя моего!

В мире целом нет нигде

Равного моей беде!

Черный Вихрь похитил стадо.

Мне сыскать злодея надо

И овец опять вернуть.

Фэт-Фрумос один лишь в силах

Указать надежный путь,

Чтоб спасти овечек милых.

Но в какой же стороне

Фэт-Фрумоса встретить мне?..

— Ты желанием напрасным

Зря томишься, мальчуган!

Фэт-Фрумос на солнце ясном

Свой тяжелый буздуган

Закалил бы, да не в мочь,—

Черный Вихрь, наш враг известный,

Напустил на землю ночь,

Тьмой наполнил свод небесный.

С той поры богатыри

Жгут костры и ждут зари.

Отнял песню Вихрь поганый!

А без песни буздуганы

Не забросишь, хоть умри!

Коль ее никто не сложит,

Буздуган лететь не может…

— Вот она! Я вам принес

Боевую песню эту,

Что собрал по белу свету!

Ты скажи — где Фэт-Фрумос?

Глянул пристально гайдук

И вскричал: — Послушай, друг!

На себя берешь ты много —

Тяжела к нему дорога.

Дерзкий пастушок бродячий!

Две дадим тебе задачи.

Коли выстоишь в борьбе,

Значит путь открыт тебе,

А не выдержишь — прости,

Значит нет тебе пути.

К испытаньям всё готово:

Выбирай коня любого!

Если справишься с конем,

С верховым красавцем ражим,

И удержишься на нем,—

Мы тропу тебе покажем,

Если ж ты, пускаясь вскачь,

Упадешь — тогда не плачь!

Не вдали паслись на склоне,

У студеного ключа,

Не расседланные кони,

Сбруей кованой бренча.

В стороне, у старой ивы,

Над стремительной водой,

Ветроногий, бурногривый,

Ржал могучий Ройб-Гнедой.

— Этот, этот мне по нраву! —

Закричал на всю дубраву

Восхищенный пастушок,

И верхом на Ройба — скок!

(Правда, сердце чабана

Задрожало от испуга,

Как натянутая туго

Зазвеневшая струна!)

Без малейшего усилья

Взвился конь под облака,

Увлекая пастушка.

У колен передних крылья —

Два лучащихся пучка —

Выросли, светясь, как пламень.

Ройб то падал, словно камень,

То взвивался в высоту,

Распластавшись на лету.

Он стрелою мчался мимо

Темных туч и светлых звезд,

А за ним струями дыма

Развевался длинный хвост,

И дождем куда попало