Борис Евгеньев - Голос друга

У стола, освещенного светильником из гильзы снаряда, стоял, низко склонившись над картой, худощавый, подтянутый военный с седой головой. Другой — толстый, в расстегнутом кителе — сидел на табуретке, также не сводя глаз с карты.

Когда я вошел, седой поднял голову, отвечая на мое приветствие, и я сразу узнал в нем полковника Петра Александровича Линёва, с которым в свое время меня свела судьба в горном санатории, вернее, не судьба, а старая французская книга. Он мало изменился, только голова стала совсем белой.

Полковник был предупрежден о моем приходе и, жестом приглашая меня сесть, сказал:

— Придется немного подождать, товарищ корреспондент. Скоро освобожусь.

Я сел возле жарко натопленной печки, всем существом своим потянувшись к теплу.

Полковник Линёв и его собеседник, толстый майор, вполголоса говорили о чем-то, то и дело склоняясь над картой, а я, не вслушиваясь в их слова, думал о своем.

Я думал о том, как непохожа эта моя случайная встреча с Петром Александровичем на ту, довоенную, когда мы сидели с ним на террасе, с которой сквозь ветки деревьев были видны синие горы. Мир и благословенная тишина были тогда вокруг… А сейчас за плотно занавешенным окном посвистывала метель, темное мутное небо призрачно озарялось далекими вспышками, и глухой гул раскатывался порой над землей. И мне казалось — не три года, а целая вечность прошла с той, мирной поры.

Наконец майор ушел в соседнюю комнату и полковник пригласил меня к столу.

Я назвал себя, напомнил о нашей первой встрече.

— Как же, помню, помню! — сказал Петр Александрович, всматриваясь в мое лицо. — Сразу-то я вас не узнал.

Он задумался, посасывая потухшую трубку. Строгое, усталое лицо его на минуту посветлело, смягчилось.

— А ведь той славной книги у меня больше нет! — негромко проговорил он. — Как нет, впрочем, и всех моих других книг… Дом, в котором я жил в Ленинграде, разрушен вражеским снарядом. Все сгорело дотла… Семья? Семья в Башкирии… Да, книги Франсуа Тибо больше нет. Но… вот, взгляните! — быстрым движением он достал из ящика стола и протянул мне книгу.

Это было дешевое массовое издание романа «Как закалялась сталь» Николая Островского. На обложке темнели бурые пятна засохшей крови.

— Книгу нашли на груди убитого в нашем последнем бою молодого солдата, — сказал полковник. И замолчал, раскуривая трубку.

Молчал и я. Да, между книгой Тибо, о которой мы вспомнили, и той, которую я держал в руке, существует незримая связь: обе они вели людей в бой!

— Помните, как сказано у Тибо? — спросил Петр Александрович. — Не поручусь за точность, но смысл такой: «Не выпускай оружие до тех пор, пока последний враг свободы не падет от руки твоей…» Так и будет — до конца, до нашей победы!..

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

— О! Товарищ! Это плохая книга! (франц.).

— Офицер!.. Шпион!.. (франц.).

По техническим причинам разрядка заменена болдом (Прим. верстальщика).

Э. Лиссагаре. История Парижской коммуны в 1871 г. Спб., 1906.