Андрей Жвалевский - Сиамцы

Геля вздрогнула и поняла, что ее занесло в лесок между Красным Бором и Сухарево [19] Микрорайоны Минска. .

«Нужно научиться себя контролировать, — грустно подумала она, — в следующий раз проснусь в Литве. Меня будут допрашивать, как я пересекла государственную границу, а ответить мне будет нечего».

— Так как? — спросила девушка-наездница.

Геула погладила лошадь по меланхоличной морде и отказалась. С трудом нашла скамейку, не оккупированную мамочками с детьми, и попыталась думать.

«Надо просто понять, чего от меня хочет судьба. Она наверняка подает мне какие-то знаки».

Геля мысленно вспомнила все, что сегодня с ней происходило. Поняла, что целый день все крутилось вокруг блога. Прислушалась. Вокруг висела тишина. В городе такой тишины вообще не бывает. Геула потрясла головой и продолжила думать.

«Нужно срочно делать “Столичную штучку”, — решила она. — Видимо, мне нельзя сидеть без дела. Завтра поеду в Молодечно!»

И тут же совсем рядом с Геулой в фонаре лопнула лампочка. Геля вздрогнула. Где-то заплакал ребенок. Засигналили машины. Процокали по дорожке копыта прокатной лошади.

Порыв ветра сорвал с клена большой зеленый лист и бросил его на фонарный столб. Лист повис на столбе, как яркий фейспалм.

Мама читала у торшера, когда в гостиную ворвался Ян. Глаза его, казалось, светились в полумраке.

— Ты была права! — произнес он так энергично, что мама зашикала.

— Тихо! Отец спит уже, у него конец недели был тяжелый.

— Ты права, — повторил Ян потише. — И про распад… то есть что надо расставаться!

— Я не про это говорила… — попыталась поправить мама, но Ян не слушал.

Расхаживая по комнате, он вещал:

— И про знаки тоже! Ты говорила, а я на монитор смотрел… А там — реклама старого фильма. «Район номер девять»! Смотрела?

Мама покачала головой.

— Неважно! Мегаблокбастер! А сначала два чувака в ЮАР сняли прикольную короткометражку. Я должен свое кино снять! Без Гели! Без никого! И не по папиному заказу… тем более что и заказа никакого не было… Короче! Я напишу сценарий!

— Какой сценарий? — вздохнула мама.

— Убойный! Я уже накачал учебников по сценарному мастерству… Даже читать начал… Но там муть! Я и так напишу! Как те чуваки, что «Район номер девять» сняли. Они сначала короткометражку замутили, а уж потом жена Джексона… который «Властелин колец»! Вот его жена короткометражку увидела и бабла им дала! И я так сделаю.

— Что именно? — К этому моменту мама окончательно потеряла нить рассказа.

— Сниму свое кино! Сам, понимаешь?

— Но те люди, — уточнила мама, — которые сначала короткометражку сняли, их же двое было?

— Да какая разница! — махнул рукой Ян. — Их двое, я один. В учебниках одна мура! Я и так все без них знаю! Я придумаю во такую историю! Меня Спилберг позовет, вот увидишь! И без всяких Геул! И папа узнает…

Ян увидел, что мать с сомнением качает головой, и обиделся:

— Да ну тебя! Нет чтобы поддержать!

— Я поддерживаю, Янчик, но…

Ян выскочил из гостиной. Через секунду мама услышала хлопанье дверцы холодильника и звяканье кастрюльных крышек, встала и пошла разогревать ужин.

Электричка была прекрасна. Новая, красивая и пустая.

Геула уселась, вытянула ноги, подключила телефон к розетке, чтоб не расходовал батарею, и врубила в наушники «OneRepublic».

За окном было очень позитивно — все, что не ярко-зеленое, цвело пышным цветом. Заборы покрашены, зимний мусор с обочин давно убран, палисадники в тюльпанах, картошка посажена, аисты позируют на полях, только успевай фотографировать.

У Геулы возник диссонанс картинки с музыкой, и она нашла в плейлисте «N.R.M.»:

Молодечно оказался очень милым. Прямо от вокзала пешеходная улица, воздух свежайший, люди не бегут, а идут все такие расслабленные. До парка пешком пятнадцать минут, в парке красотища.

Геула поймала себя на том, что ей хочется прыгать и скакать, как будто она первоклассница перед днем рождения. Она уселась на скамейку над прудом и стала мечтать о том, что будет здесь жить, будет бегать в этом прекрасном парке каждое утро, сядет на диету, похудеет на пять кило, станет красоткой и обязательно встретит свою любовь.

— Можно я присяду рядом?

Симпатичный. Немного похож на Костю, но пониже. Зато пошире в плечах.

Геля улыбнулась, парень радостно сел.

— Кофе? — спросил он.

Да, оказалось в Молодечно есть кафе. Правда, пирог пришлось выкинуть, есть его было невозможно, зато кофе оказался настоящий. Слава старался изо всех сил — рассказывал Геуле местные байки, объяснил, что «тут круто в школе, потому что оценки не жмут», но «поступать все равно в Минск», пригласил к себе домой «вот прямо сейчас», получил решительный отказ, но не обиделся, а пообещал, что, когда она приедет в следующий раз, познакомит ее с друзьями и сестрой.

Геула тихо млела. Ей нравился Слава, нравился этот тихий городок, нравилось то, что на улице солнце. Она уже мысленно стала выбирать дом, в котором хотела бы жить. Пожалуй, вон тот, высокий. Чтоб из окна вид на парк.

Слава проводил Гелю до вокзала.

— Ты так и не сказала, как тебя зовут, — сказал он.

Геула осмотрелась. Это место идеально подходило для того, чтоб начать все с нуля.

— Галя, — сказала она, — полное имя Галина. Галина Вегирейко.

— Где тебя искать? — спросил Слава и полез за телефоном.

— В инстаграме, — ответила Геля. — Но когда я уеду, хорошо?

Слава удивился, но телефон убрал.

В вагоне Геля первым делом полезла менять имя в профиле.

— Мам, я была в Молодечно! — сообщила Геула.

— Угу, — сказала мама.

— Мам, там классно! Там парк! Тебе понравится!

— Угу…

— Мам, я даже присмотрела дом. Я скажу тебе адрес, там так красиво! У нас окна будут выходить на высоченные деревья.

— Угу…

— Мама, наверное, это судьба! И все эти неприятности были для того, чтоб мы туда переехали! Я думаю, ты там быстро найдешь работу…

— Угу…

Последнее мамино «угу» было гораздо грустнее остальных.

— Мам, и я хочу поменять имя, — сказала Геула, — раз уж мы начинаем новую жизнь, я хочу, чтобы Геула умерла, я хочу… Мам! Мам, ты чего?