Эмили М. Дэнфорт - Неправильное воспитание Кэмерон Пост

– Ага. Но так уж получилось, что дедушка еще не ушел рыбачить, и тут приехали их знакомые из Биллингса. Мама очень дружила с их дочкой, Марго. Они и сейчас дружат. Она крутая. Ну так вот, они решили, что пообедают вместе. Родители Марго убедили дедушку с бабушкой поехать в Вирджиния-Сити, где можно было посмотреть всякие представления в старом театре и заодно переночевать. Они как раз сами оттуда приехали.

– И еще там был этот… салат-бар, – вставила Ирен.

– Шведский стол. Да, мама любит повторять, что дедушка согласился только потому, что услышал про шведский стол. Про всякие пироги, фрикадельки и десерты. Дедушка Уинтон – сладкоежка на всю голову, так папа говорит.

– А в той семье, с которой они обедали, там же кто-то погиб? – Ирен чуть понизила голос.

– Брат этой Марго. Остальные спаслись. – Я чуть заметно поежилась. Мне всегда было не по себе, когда я о нем вспоминала.

– Когда? – Ирен опустила ноги на землю и подалась ко мне.

– Поздно ночью, ближе к полуночи. Стоянку у Рок-Крика затопило, а гора обвалилась и перегородила реку, так что воде из озера Хебген было некуда деваться.

– Так и появилось озеро Квейк, – закончила за меня Ирен.

Я кивнула.

– Те люди так и остались на дне. Они до сих пор там. Со своими машинами, прицепами и другим барахлом.

– Жуть, – сказала Ирен. – Наверное, там теперь водятся привидения. Зачем только твои родители ездят туда каждый год?

– Не знаю. Там вечно кто-то толчется с палатками. – Честно говоря, я понятия не имела, почему они это делали. Но сколько я себя помнила, каждое лето поступали они именно так.

– Сколько было твоей маме? – Ирен наконец-то подцепила свой тапок и встала. Она потянулась, и я разглядела тонкую полоску кожи у нее на животе. Меня обдало жаром. Так всегда бывало в компании Ирен: в самый неожиданный момент я вдруг чувствовала, как внутри меня растет и поднимается к самому горлу огненный шар.

– Двенадцать. Как нам с тобой.

Мы бродили без всякой цели. Шатались по окрестностям, лишь бы подальше от дома. Был уже почти что конец июня, и на каждом шагу торговали фейерверками. Ребятня запускала их на задних дворах – повсюду за высокими заборами клубился дым и раздавался грохот петард. На улице Типперери я несколько раз наступала на хлопушки, которые кто-то раскидал перед домом, покрашенным желтой краской. Я едва не заорала, когда что-то взорвалось прямо у меня под ногами, но тут на нас налетела ватага мальчишек, которые до того сидели в засаде на дереве. Коленки у них были ободранные, на лицах расплывались широченные дурацкие улыбки.

– Покажите сиськи, – завопил толстяк с пиратской повязкой на одном глазу, – а то не пропустим.

Остальные согласно загоготали. Ирен схватила меня за руку, что в тот момент было совершенно естественно, и мы припустили со всех ног. Так мы промчались два квартала, вопя как сумасшедшие. Мальчишки с криками неслись за нами, но потом отстали: куда этим восьмилеткам с их короткими ножками до нас; к тому же бегать с ружьями, пускай и игрушечными, не так-то легко. Даже в такую жару лететь вперед, держась за руки, когда за тобой гонится свора малолетних чудовищ в одних шортах, было хорошо.

Когда мы оказались на парковке перед магазинчиком «У Кипа», мы взмокли и едва дышали. Цемент на площадке совсем потрескался. Какое-то время мы развлекались тем, что балансировали на верхушках бетонных полусфер, стараясь не свалиться с них, но тут Ирен сказала:

– Хочу клубничную жвачку.

– Давай купим, – предложила я, перепрыгивая с одной полусферы на другую. – Папа оставил мне десятку перед отъездом и велел не говорить маме.

– Всего-то пачка жвачки. Ты что, не можешь просто пойти и взять? – спросила Ирен.

Не знаю, сколько раз я воровала в магазинчике «У Кипа» прежде, но никогда раньше мне не случалось делать этого без подготовки. Иногда Ирен подначивала меня, задавая сложные задачки: стащить лакричные конфеты, которые отличались не только порядочным размером, но и на редкость неудобной для воровства оберткой – шуршала она так, что и мертвого бы из могилы подняла. Иногда я добывала для нее чипсы «Принглс» в неуклюжей круглой картонке, которую невозможно нигде хорошенько припрятать, слишком уж много места она занимает. Я никогда не ходила на дело с рюкзаком. Слишком очевидно. Только представьте: девчонка с большой сумкой застыла у полок с конфетами. Дураков нет. Я прятала добычу под одеждой, обычно засовывала в трусы. С начала каникул я еще ничего не украла, а в тот последний раз на мне были мешковатая толстовка и джинсы. Не то что сейчас. Ирен никогда не заходила в магазин вместе со мной. Ни единого раза.

– Ладно, но все равно нужно что-то купить, – заметила я. – Нельзя просто войти, поглазеть на товар и выйти. К тому же жвачка почти ничего не стоит.

Сама я для отвода глаз обычно покупала жевательный мармелад или банку колы.

– Тогда давай вместе. – Ирен попыталась обойти меня, наши щиколотки зацепились одна за другую, и я застыла, иначе мы обе не устояли бы на ногах.

– Есть же деньги, – возразила я. – Хватит нам обеим.

– Тогда купи бутылку рутбира. – Ей наконец-то удалось меня обогнуть.

– Да хоть десять. – Она совсем сбила меня с толку.

– Вчера нам и одной хватило, – сказала она.

И тут я все поняла. Словно бенгальский огонь вдруг с треском вспыхнул у меня перед самым носом: все дело в нас, в том, что мы сделали. Я не знала, что ответить. Ирен как ни в чем не бывало рассматривала голые пальцы на ногах.

– Тогда надо поторапливаться, – скомандовала я. – Бабуля даже не знает, что нас нет дома.

После обжигающего жара парковки в магазине было почти что холодно. За прилавком стояла Энджи – густая темная челка, длиннющие ногти – и раскладывала сигареты.

– Мороженого? – спросила она, одну за другой убирая пачки «Пэлл-Мэлл» на полку.

– Нет, – хором ответили мы.

– Двойняшки, что ли? – Она хмыкнула и что-то отметила в учетной книге.

Мы обе были в шортах и шлепанцах, только на Ирен футболка, а на мне – майка. Не много спрячешь под такой одеждой. Пока Ирен делала вид, что ее очень заинтересовала «Айдахская картошка» (шоколадный батончик с начинкой из суфле, обсыпанный кокосовой стружкой), я одним движением схватила две пачки клубничной жвачки и засунула под резинку шорт. Вощеная обертка холодила кожу.

Ирен вернула на место батончик и посмотрела на меня.

– Захвати бутылку рутбира, Кэм. – Голос был громкий и спокойный.

– Хорошо. – Я закатила глаза, а сама одними губами прокричала: «Ну же! Давай!» – а потом пошла к холодильнику у задней стены.

Я видела отражение Энджи в одном из выпуклых зеркал, которые висели в дальних углах магазина. Она продолжала сортировать и раскладывать сигареты, не обращая на нас ни малейшего внимания. Я как раз протянула руку к бутылке рутбира, как дверь с шумом отворилась и внутрь вошел один парень, знакомый моих родителей. Он был в костюме с галстуком, может, уже собрался домой с работы, хотя было еще рановато.