Elian Julz - Брызги платины. Книга вторая

Лика занималась любовью тихо, без единого стона и в полной темноте. Сложно догадаться, всё ли идет так, как нужно.

Даже не представлял, насколько она прекрасная без одежды, нескованная чувства вины, поэтому с удвоенным наслаждением и совершенно законно разглядываю свою девочку при дневном свете.

– Чем займемся сегодня, красотка? – Вожу указательным пальцем по соблазнительному изгибу, где талия переходит в бёдра, когда Лия поворачивается на бок и лукаво смотрит мне в глаза. Вау, вот это преображение.

– Для начала придется привести дом в порядок после вчерашней церемонии. Я слышала, как родители пошли в свою спальню только ближе к пяти часам утра. Наверное, всю ночь мыли посуду. Обычно отец занимает место возле раковины, а мама вытирает. Она столько посуды перебила за их семейную жизнь, что папа решил оставить за собой эту обязанность. Разумная экономия.

– А потом?

– Даже не знаю. Снег же на улице.

– Алекс вчера предлагал сегодня вчетвером кататься на горках. Он так обрадовался, что я съезжаю от них, освободив одну из кроватей, что уже успел подцепить новую девчонку. Такая рыжая, кудрявая, вся в веснушках. И угадай, как её зовут?

– Да, лихорадка по рыжим, похоже, отличительная мужская черта Добродумовых. Понятия не имею.

– Ю-лия. Никакой оригинальности, да? Повторюша. Так что едем? У Алекса же тачка, можно даже вечером смотаться.

На самом деле препаршивое чувство возникает при мысли, что я теперь буду жить под одной крышей с родителями Лики, которые всеми фибрами души сопротивлялись нашему браку. Вот как сейчас смотреть в глаза её отцу, когда мы оба знаем, что я делал сегодня ночью с его любимой дочуркой. Но другого варианта в нашем случае нет. Может, всё ещё образуется. Со временем.

Доедаем на завтрак остатки оливье и селедки под шубой со вчерашнего стола, которые моя жена (как это прикольно-то звучит) готовила накануне свадьбы. Лике, похоже, совершенно комфортно находиться со мной в присутствии родителей.

В мусорном ведре валяется лебедь с откушенной головой. Олежка вчера первым прибежал, когда мы с Ликой резали торт. Ему так хотелось заполучить этот трофей, который оказался невкусным, в отличие от бисквита. Второго лебедя отдали Ликиной сестренке Анюте.

Беспорядок в зале напоминает о том, что здесь творилось вчера. Никогда бы не подумал, что абсолютные трезвенники способны так безбашенно отрываться.

Но и дичи было, конечно, тоже предостаточно. Соня, последняя эгоистка, разревелась, что Лика вышла замуж раньше неё. За ней самой никто даже не ухаживает. В итоге Лике на своей собственной свадьбе пришлось утешать эту ненормальную. А потом тамада заставила меня играть на гитаре в качестве выкупа за украденную невесту. Алекс и Макс пришли на выручку. Боже, я просто ненавижу все эти свадебные заморочки. Мы столько раз с пацанами выступали на подобных мероприятиях, что меня только от одного вида тамады рефлекторно подташнивает. Думал, что хотя бы в этот раз обойдётся без тупых конкурсов. Но, похоже, всем остальным было весело.

Так, что делать со всеми этими огромными клетчатыми китайскими сумками, в которых бабушка Лики вручила нам приданное? Одеяла на все случаи жизни на десять лет вперед, посуда, домашняя одежда. Своего жилья у нас нет, и неизвестно, когда будет.

– Ты пылесосишь, я мою полы. Не хочу, чтобы ты ползала тут на коленках. Идёт?

Она радостно улыбается.

Так начался наш медовый месяц. В этот же день он и закончился.

«Есть два пути избавить вас от страдания: быстрая смерть и продолжительная любовь».

Ф.В.Ницше

Лика

Некоторых людей Ювелир использует, как инструмент, чтобы придать задуманную совершенную форму своему искусному Изделию. Но прежде драгоценный металл нужно как следует переплавить от грязи и примесей, доводя до нужной температуры.

Думала, что муки совести осталось позади. Но, оказалось, что суды ещё и не начинались. Уж слишком легко я пошла на сделку с собственным соблазном, собственноручно вручив ключ от своей жизни обольстившему меня змею. И теперь он законно мог творить со мной всё, что пожелает.

В этом суть любого греха – зонт над нами автоматически закрывается и летят раскаленные капли с самого Поднебесья прямиком на голову. Когда мы меньше всего этого ждем…

За меня крепко взялись. Пришло время платить по счетам.

Тим

Приходилось ли Вам проводить дни в оцепенении от полнейшего ужаса, когда ровным счетом ничего не зависит от приложенных усилий? Всё во власти неведомых и невидимых рук. А может, и чьих-то омерзительных лап.

На вторую ночь после свадьбы Лика слегла с жаром. Ртутный термометр показал сорок градусов Цельсия. И температура, строптивая тварь, всю ночь не падала ниже тридцати восьми с половиной. Никакие таблетки её не брали.

Я казнил себя за дебильную идею поехать кататься на баллонах с горок. А, может, её продуло в день свадьбы, или кто-то из гостей заразил? Но факт оставался фактом – Лия металась и бредила, а я был не в силах облегчить эти мучения. Ни капли.

А завтра ведь Сочельник. Знаю, какой это особый праздник в семье Воскресенских. Лика всю ночь умоляла меня распахнуть окно. Крошечные, как бусинки, капли проступали на её раскаленном лбу, шее и груди.

По ощущениям, Лие не хватало воздуха, было невыносимо душно. Но декабрьский ночной мороз её бы только добил. Она вцепилась в меня своими тоненькими пальчиками и просила дать ей подышать. Молила, потом даже ругалась и била бессильными кулачками.

Я стащил с Лики одеяло, в жалкой попытке помочь схватил подушку с дивана и начал ею махать, создавая слабое подобие ветерка.

Известно, что больше всего людей умирает от сердечных заболеваний по понедельникам, а пограничными являются предрассветные часы, когда свет борется с тьмой. Боялся, что её часики в груди просто не выдержат и замолкнут. Только бы дотянуть до утра. Бедная моя девочка.

С восходом солнца агония стихла на время – Лика погрузилась в тревожный сон, попеременно вздрагивая и иногда вскрикивая. В её бреду мать превратилась в злобное темное существо, желающее задушить собственную дочь. Лика хваталась руками за горло. Приходила в себя, прижималась полыхающим телом ко мне, ища защиты, и опять проваливалась в сон, пока я гладил ее по влажным волосам.

Лика

Я пришла в себя ближе к полудню. Ощущалось, будто кто-то за ночь сломал все мои кости. Глаза застилало невидимым песком, было больно их поднимать, смотреть в сторону. В горле пересохло, словно только что пробежала марафон. Губы потрескались до крови и покрылись коркой. На языке ощущался горьковатый привкус. Затылок неприятно щипало от влажной подушки.