Арина Шарапова - Страна чудес Коктебель

И только на кухне всё кипело, скворчало, варилось, жарилось, доходило в духовке! Бабушка, как всегда, занималась вкусным обедом. Душистый салат с мясистыми розовыми помидорами, тончайшими дольками свежих, только с грядки, огурцов и редиски, зеленью и кольцами красного сочного лука стоял на столе. Ровно за минуту до того, как все садились за стол, бабушка всегда солила его крупной солью, перчила и заправляла оливковым маслом, настоявшимся на специях, так что оторваться было невозможно, пока всё не съешь. Густой ароматный бульон с лапшой тоже уже ждал своего часа. Чебуреки тончайшего теста попыхивали на огромном блюде под салфеткой, и уже на подходе была шарлотка с яблоками, абрикосами и корицей, поверх которой бабушка собиралась положить ещё кусочки инжира прямо с дерева… В воздухе пахло пряностями.

Было хорошо, уютно. И, несмотря на жару, уже очень хотелось быстрее садиться за стол…

…И когда обед был в самом разгаре, бульон с лапшой уже давно кончился, а салат и чебуреки ещё только-только начинались, в калитку вдруг позвонили.

Немного попререкавшись, решили, что открывать пойдёт Степан. Опасливо оборачиваясь и следя, чтобы салат и чебуреки без него невзначай не кончились, мальчик добежал до калитки, распахнул дверь и… тут же досадливо её захлопнул.

– Да тут и нет никого!

Но не успел Степан вернуться к столу, как опять раздался звонок.

– Всё, Алексей, теперь точно тебе идти! Ты ж видел, у меня ничего не получилось!

– Вот и пойдём со мной, заодно научишься открывать дверь!

– Да я открыл, там не было никого!

– А ты даже не посмотрел как следует, всё на чебуреки оглядывался!

– Ничего не на чебуреки!..

– Нет, на чебуреки!..

– Конечно! Ты меня специально услал, чтоб самому побольше съесть!

Мальчишки уже собрались подраться, напрочь забыв про обед, но звонок теперь уже трезвонил не переставая.

Решили идти открывать все вместе.

Алексей с суровым выражением лица распахнул калитку. Никого не было! Оглядываясь по сторонам, мальчишки вышли на дорогу. Степан на всякий случай прятался за спину брата, но отважно оттуда выглядывал. Топ и Баксик осторожно ступали вслед за братьями, а Альма пулей выскочила и уже успела пробежать метров двести до ближайшего куста, чтобы удостовериться, что и там никто не прячется!

– Что за дела… – проворчала Альма и собралась хорошенько налаять на звонок. Но подняла голову и… изумлённо застыла.

На звонке, крепко вцепившись в пластиковую коробочку, висел крабик Крестик и сосредоточенно давил клешнёй на кнопку, получая при этом несказанное удовольствие! Поняв, что его наконец заметили, он с сожалением прервал своё занятие и начал спускаться. Достойно слезть со звонка не вышло – Крестик как-то неуклюже повернулся и панцирем пребольно стукнулся о булыжники. Потирая клешнёй ушибленное место, он сурово и безапелляционно сообщил столпившимся вокруг него друзьям:

– Значит так! Сейчас мы все идём в Литературный парк на берег моря. У нас там важная встреча.

– Что-о-о? – переспросили братья. – Да там нет ни одного аттракциона! Что там делать?.. Не-е-ет, исключено. Мы ещё не дообедали!

– Ничего, вернётесь и дообедаете! Вернее, доужинаете!

С крабиком Крестиком совершенно бесполезно спорить! Как представитель морской стихии он очень упрям. Ещё бы! Противостоять течениям и штормам – это вам не на берегу озера загорать!

Через час вся команда подходила к Литпарку. Братья были здесь уже, наверное, раз сто и не сомневались: всё должно быть так, как и всегда. Дом поэта и художника Максимилиана Волошина, деревянная лестница наверх, надпись над дверью: « Дверь отперта. Переступи порог. Мой дом раскрыт навстречу всех дорог… » Что такого особенного и неожиданного может здесь случиться?..

Но крабик Крестик уверенно свернул во двор дома, и друзья поспешили за ним. В этом уютном дворике, устланном особенным природным крымским строительным материалом – луганским камнем, уже много лет стоял бронзовый памятник Максимилиану Волошину.

Гости и местные жители обычно собирались здесь, чтобы послушать стихи давно ушедшего поэта. И каждому, кто входил сюда, всякий раз казалось: вот сейчас памятник обязательно оживёт, радушный хозяин вдруг заговорит, пригласит в дом… Но как бы ни хотелось посетителям поговорить с Максимилианом Волошиным, памятник не оживал! Люди любовались морем и скалами с террас, ахали при виде библиотеки в 10 тысяч томов, брали себе на заметку уникальную архитектуру дома-корабля, подолгу всматривались в живописные работы художника, слушали рассказы экскурсовода об образе жизни хозяев дома и их многочисленных друзей, гостивших здесь летом, пытались запомнить стихи, наслаждались атмосферой быта и творчества Серебряного века русской культуры и – уходили восвояси.

Алексей и Степан не раз уже были здесь и теперь решительно не понимали, зачем Крестик опять зазвал их сюда, да ещё вместе с котами и собакой!

Друзья пошли обычным экскурсионным маршрутом вслед за решительным Крестиком, поднялись на второй этаж, прошли в студию, где любил работать поэт… И вот тут-то мальчишки заметили нечто странное. Посередине студии воздух сгустился и стал похож на прозрачный столб!

Пока все разглядывали странную субстанцию, Степан отвлёкся на красочного жука, ползущего по полу, отделился от команды и, пытаясь поймать его, случайно вполз под бархатный ограничитель, в запретную зону студии, куда посетителей обычно не пускали. Это был альков – небольшая ниша в стене. Там, напротив друг друга, стояли два дивана, чтобы хозяину дома и гостям, любившим здесь отдыхать, было удобно разговаривать. Над диванами, на полочке, стоял Габриак, деревянная фигурка, сделанная самим Максимилианом Волошиным. Он очень любил собирать причудливые ветки деревьев, выглаженные морем до шелковистой поверхности, и превращать их в различные замысловатые фигурки. Между двумя диванами, в так называемой «каюте царицы Тайах», как называл этот альков сам хозяин дома, на стене крепился её гипсовый барельеф.

Степан, добравшись до диванов, напрочь забыл про жука и начал разглядывать волшебный барельеф царицы Тайах. Казалось, стоило ему чуть отклонить голову, и лицо царицы оживало, она нежно и ласково смотрела на мальчика… И вдруг рядом с ним раздалось покашливание.

– Кхе-х, добрый день, молодой человек! Приятно видеть вас в нашем доме. Как ваше имя, позвольте спросить?

Конечно, самый смелый на свете Степан, прежде чем назваться, очень громко ойкнул, понимая, что забрёл на чужую территорию.