Лейна Шак - Дети Света

А больше думать Герду во все последующие дни особенно и не пришлось. Ни о том, куда он попал, что ему делать и что вообще с ним будет дальше, ни о том, что сталось с Олвой. Весь следующий месяц для него превратился в одну бесконечную изнурительную пытку. Со следующего же утра у него начались подготовки всевозможных видов – общая физическая, тактическая и специальные: боевая и огневая. Причем, по особому распоряжению генерал-полковника, Герд занимался по ускоренной программе.

Подъем по звонку в шесть утра и понеслось по кругу. Быстро одеться и заправить кровать. Заправить кровать дело нешуточное – кучу требований соблюсти надо. Табурет должен стоять ровно посередине между двумя соседними койками, полотенце должно висеть с левого краю, в трех сантиметрах от него, и быть разглажено. Простыни, две штуки, для проверки их наличия – как будто их можно было бы употребить куда-то еще помимо прямого назначения. Подушка взбита, одеяло натянуто.

После проверки внешнего вида солдата и его кровати на предмет соответствия уставу по расписанию шел завтрак. Завтрак был хорошим, плотным. Чего было не отнять, так это того, что кормили в Противостоянии замечательно. Местные повара готовили, конечно, не так вкусно, как Олва, но продукты все до единого были лучшего качества, чем те, которыми Герд привык питаться большую часть свой жизни в Бабиле. И это его удивляло, ведь, казалось бы, в распоряжении государства было намного больше ресурсов, а значит, и качество пищи должно было быть выше. В теории. Практика же показала иное.

После завтрака начинались тренировки. Герд бегал, прыгал, ползал на пузе, карабкался на стены, приседал, подтягивался, кувыркался и чего только ни делал вплоть до самого обеда, затем тренировки возобновлялись, но уже с оружием или в спарринге. После ужина шли лекции по тактике. Отбой в десять вечера. На сон отводилось ровно восемь часов до следующего подъема. А на следующий день все повторялось сначала.

Дружно нелюбимая всеми солдатами общая физическая подготовка начиналась всегда одинаково – с бега. Командир взвода, в который угодил Герд – «Да что ты будешь делать, опять женщина!» – гоняла их самозабвенно. Видимо, бег вообще был ее любимым занятием, ибо она никогда не уставала повторять: «Бег – основа физической подготовки любой армии любой страны любой эпохи» и «Бег – основа тренировки дыхания и выносливости».

Но просто заставить их бегать для нее было мало: в первый же день всем новобранцам выдали не обычные армейские берцы, а тяжеленные сапожищи, в которых они на первых порах и нарезали дистанции. Результатом явились огромные кровавые волдыри и мозоли. Однако и этого их предприимчивому командиру оказалось недостаточно. После первой недели тренировок она велела приволочь из спортзала блины от штанги и заставила каждого из них бегать сначала с пятикилограммовым блином за плечами, потом с десяти, а потом и с пятнадцати. В конце своего месячного пребывания в учебке Герд уже гонял с тридцатью килограммами за плечами. «Для разнообразия, чтоб не заскучали», – аргументировала свои издевательства командир.

Расстояние, которое они преодолевали, тоже с каждым днем увеличивалось. Начинали с десяти километров, а самой длинной дистанцией, которую пробежал Герд, стали сорок пять километров. Правда, тут над ними командир все же сжалилась – дальние расстояния они покрывали в легких, как перышко, после сапог берцах и почти что налегке: всего-то по десять килограммов за спиной.

Самым важным при беге, дабы не заработать себе наряда вне очереди, считалось правильно дышать. Дыхание только через нос: два коротких вдоха и два коротких выдоха. С этим правилом у Герда никогда проблем не возникало, его легкие работали безотказно, с ритма он не сбивался, и у него даже ни разу одышки не было. Хотя Герд знал, остальным приходилось куда тяжелее – многие из солдат под землей страдали от кислородного голодания. Причиной тому служила старая вентиляционная система. Нередко новобранцы жаловались на плохое самочувствие, головокружения и потерю координации. Несколько раз Герд видел, как на пробежке кто-то из его товарищей терял сознание.

Дышать Герд умел, а на остальное его командир смотрела со снисхождением. Например, очень скоро Герд заметил, что для того, чтобы быстро не устать, но пройти дистанцию ровно и точно прийти к финишу, особенно если он будет только через сорок километров, лучше всего бежать весь путь в одном темпе, причем, достаточно медленном. Все остальные, стараясь выдать лучшие результаты, давали стремительные старты, но зато и уже на половине пути они выдыхались. Также почти все старались при беге делать шаг шире, дабы скорее покрыть ненавистное расстояние, Герд же обнаружил, что бежать легче, делая короткий шаг. Этими открытиями он и пользовался, и командир ни разу не сделала ему по этому поводу замечания.

Тем не менее, весь день потратить на покрытие дистанции никто позволить себе не мог. На расстояние в десять километров в полной выкладке, а это без малого тридцать килограммов, выделялось пятьдесят минут. Если солдат не успевал их пробегать, то на следующий день непокрытые им накануне километры прибавлялись уже к новой дистанции. Если солдат не успевал три раза подряд, он получал наряд.

Также для разнообразия, «а то вы на зомбаков стали похожи, совсем не думаете, что делаете», командир любила чередовать просто бег с бегом с переползаниями. Ненавидели ее все в эти моменты, конечно, люто, но ту это совершенно не смущало. «Воспитание в вас боевой злости, – приговаривала она, – тоже входит в военную подготовку».

Различных видов бега у их командира тоже было великое множество, прямо неиссякаемый запас какой-то. То они бегали с ящиками, полными боеприпасов, на вытянутых над головой руках, то зигзагами и преодолевая препятствия, то метая на ходу в круговые мишени бутафорные гранаты, то с «раненым» – манекеном на закорках. Больше же всего Герд не мог терпеть так называемый бег с ускорением, когда нужно было пробегать двадцать метров, но раз так десять-пятнадцать под режущие слух звуковые сигналы. «Не иначе, как подопытная крыса в лаборатории, которой прививают условные рефлексы», – Герд прямо помирал от бешенства, когда раздавался гудок, вынуждающий его подчиниться команде.

Зато он любил, когда во время движения нужно было поражать мишени, местоположение которых не было фиксированным и заранее известным, а которые появлялись внезапно и двигались в разных направлениях. Он вообще любил, когда во время тренировок от них требовалось соображать, правда, делать это приходилось ой как нечасто.

Несмотря на успехи Герда в беге, даже к нему у их командира имелась претензия. Ей отчаянно не нравилась его прическа. Волосы, полностью занавешивавшие его лицо, вполне устраивали Герда, но не устраивали командира.