Стефания Лемберг - Детство

В тот день я впервые поняла значение слов «болит душа». Она, действительно, болела. И я понимала, о чём.

А на следующий день после отъезда Оли, Вера сообщила мне о еще более ужасном её поступке: Оля равнодушно убила своего щенка. Нечаянно, ненароком наступила на него ногами, спускаясь с дивана, пока крохотное существо копошилось на полу рядом. Она наступила щенку на голову и раздавила её.

– Откуда ты знаешь? – с ужасом спросила я Веру.

– Да она сама рассказала кому-то из соседских детей, а те тоже учатся в нашей школе. Вот мы и узнали.

– Она хотя бы плакала о щенке, сожалела? Как она могла на него наступить? – сквозь слезы допытывалась я у подруги.

– Да нет, ни одной слезинки, – ответила Вера. – Рассказывала так, словно хвасталась.

– Боже, какое чудовище! А я еще подругой ее называла! – я закрыла лицо руками.

– Успокойся, – обняла меня Вера. – Человека ведь сразу и не узнаешь. Ты пожалела её, что она все время одна. Поддержать хотела. В жизнь класса вовлечь.

– А она считает нас всех дурачками и неудачниками, – выдохнула я со слезами. – Потому что мы живем на окраине города, и учимся в обычной школе.

– Мы учимся в классе для музыкально одаренных детей, – поправила меня Вера, улыбнувшись. – И вообще, забудь! Пойдем лучше сегодня по дороге домой лужи замерзшие мерить!

– Пойдем! – согласилась я, обрадовавшись новой затее.

Лунки, выкопанные для посадки деревьев, протянулись вдоль лесной тропинки, по которой мы с Верой шли домой. Вода, стоявшая в них, покрылась тонким осенним ледком. Мы с подругой решили проверить, выдержит ли тонкий ледок наш вес. И стали прыгать с разбегу на лед, перебегая от одной лунки к другой.

Прыг! Прыг! Под ногами у Веры послышался хруст и на льду появились трещинки. Она успела спрыгнуть со льда на землю.

Прыг! Прыг! А я не успела. В одной из ямок лед подо мной хрустнул и подломился, и я оказалась по колено в воде.

– Караул! Мамочки! Я провалилась! – вопила я, и звала Веру на помощь.

Подружка бросила на землю портфель и подбежала ко мне, чтобы помочь мне выбраться.

– Дурацкая затея! – сказала я Вере, когда, опершись на ее руку, вылезла на сушу. – Если я простужусь, родители снова поссорятся!

Глава 7. Костер в лесу

В другой раз я пошла проводить Веру и Настю домой после школы. Мы шли через больничный парк и вдруг увидели там, на задках больницы тлеющий костерок. Огонек от ветра медленно разгорался и уже пополз змейкой по сухой траве. А невдалеке стояли огромные металлические баки с надписью «Пропан». Что такое «Пропан» я не знала, но во мне закралось подозрение, что если огонь добежит до тех баков, то все взорвется. И я сказала девчонкам: «Девочки, надо тушить!».

– Как тушить? Мы не умеем! – запричитали подруги. – Надо за взрослыми сбегать!

– Пока мы бегать будем, тут такой пожар разразиться! Мы сами потушим, я знаю, как, – и я указала Вере и Насте на большую кучу песка, насыпанную в десятках метров от очага пламени.

– Но его надо таскать до огня, а нам нечем! – опять запричитали девчонки.

– А портфели на что! – сообразила я. – Выбрасывайте на землю все из портфелей, а туда насыплем песка и затушим огонь, пока он еще маленький!

Девочки повиновались. Бегать с тяжелыми портфелями с песком до огня и обратно пришлось раз десять, мы все запыхались, моя новая куртка местами почернела от дыма, Настя и Вера тоже все перепачкались, а огонь все никак не унимался. Но все-таки мы его победили! А когда очнулись от беготни и горячки, то поняли, дома нам взбучки не избежать – за свои прокопченные лица, испорченные портфели и вымазанную одежду. Чтобы не думать о предстоящей домашней взбучке, Вера спросила:

– Это ведь подвиг? И нас наградят, как пионеров-героев?

– И напишут про нас в «Пионерской правде»! – добавила я с усмешкой.

– Мне от матери попадет! – твердо сказала Вера.

– А у меня мама сильно болеет, и ее нельзя расстраивать, – сгорбившись от жалости к маме, произнесла Настя.

За новую испорченную куртку дома мне не попало. Папа, внимательно ее осмотрев, сказал:

– Ладно, купим другую.

А вот мама расплакалась. Долго ощупывая меня и прижимая к себе, она все твердила:

– Какая же ты у меня дурочка! Какая дурочка! А если бы там все взорвалось, и вы бы погибли!

– Ну, все обошлось же, мама, – оправдывалась я. – И это было совсем не опасно. Просто кто-то бросил в лесу горящую сигарету, и там трава загорелась, мы быстро ее затушили песком! Вот и все!

Но мама продолжала плакать.

Глава 8. Уроки физкультуры

Вообще я люблю ходить в школу. Учителя у нас разные, интересные, очень любят свою работу! Каждый старается всеми силами и разными способами нас воспитывать.

Вот, например, физкультурники.

Надо сказать, что из всех школьных предметов я не люблю только физкультуру. Здесь у меня сплошные тройки, хоть я и лезу из кожи, чтобы выполнить всё, чего требует от нас физрук Игорь Семёнович. Но сил-то у меня маловато: с лыжни прихожу последняя, последняя добегаю стометровку, и потом долго спирает дыхание, колет в боках. И прыгать в длину я дальше всех не могу, как например, моя подружка Вера, ведь она ростом 1,75 см – и это в шестом классе! Для нее прыгнуть в длину метра на полтора – раз плюнуть, а я – только зря стараюсь! И нормы ГТО я никак сдать не могу, потому что маленькая, и, как говорит моя мама, попа у меня тяжелая, все время вниз тянет. А физрук наш, Игорь Семенович, этого не понимает. На каждом уроке он орет на меня, стоя с секундомером в руках: «Лодырь ты, Корнеева! Тренироваться надо, а не попу себе отращивать!». А я и тренируюсь, во всех дворовых подвижных играх я первая: и на скакалках, и в «резиночку», и в вышибалы. Только бегать и прыгать в игре – интересно, а на физкультуру ходить – одна скукотища!

Честно сказать, только мальчишки из нашего шестого «Б» рады физре, и то потому, что там думать не надо: скачи себе через козла, или беги стометровку, или по шведской стенке ползай, как обезьяна, никаких тебе правил по орфографии или дат по истории заучивать не требуется.

Девочки же часто ищут причины отсидеться на скамейке «запасных» во время урока. Потому и намалевал, наверно, свой дурацкий плакат наш второй физкультурник – Аркадий Петрович – желая такими лозунгами привить нам, девчонкам, любовь к физкультуре. А на плакате том крупными буквами написано: «Кто не ходит на физкультуру – тот дистрофик!». И висит этот плакат на красном полотнище на самом видном месте – над входом в спортзал. А кто такие дистрофики, мы с подружками и не знаем.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.