Марина Голомидова - Приключения Макса и его верных друзей в Японии

Прошло несколько дней. Утихла радость от победы, но Макс не мог расстаться с мыслями о скорой встрече с Японией. Тётя Джейн написала мисс Мэри, и та, разумеется, пригласила его остановиться у неё и – к его великому счастью – предложила приехать также и Хантеру с Матильдой. «Во время пребывания Макса мне придётся уехать на несколько дней в командировку на север, так что лучше, если в эти дни он останется со своими верными друзьями. С Хантером и Матильдой он будет, как за каменной стеной.» – написала она в письме. Тётя Джейн не возражала: она тоже очень им доверяла.

Том и Сиенна ужасно огорчились, узнав, что им придётся остаться дома. И у них созрел план: они решили забраться в чемодан Макса и вылезти из него уже в Токио. Конечно же, они посвятили в этот план своих друзей. Макс был счастлив, что вся компания поедет вместе, но боялся сказать об этом тёте Джейн, поэтому просто попросил её дать ему в дорогу самый объёмный чемодан, объяснив это тем, что ему необходимо взять с собой побольше нот и других необходимых в дороге вещей.

За день до отъезда все собрались в комнате Макса, чтобы сделать окончательные приготовления. Кей и Джуна пришли попрощаться. Хантер прикрепил к внутренней стороне крышки чемодана замки, чтобы Том и Сиенна могли выбраться, когда попадут в багажный отсек самолёта.

– Главное – не забыть открыть внешние замки перед полётом, – напутствовал он Макса. – Мы должны быть очень бдительны, иначе наши друзья не смогут выбраться из чемодана. Полёт долгий, и у них должна быть возможность размять ноги и поесть. Давайте проверим, хватает ли всем места. Залезайте, – обратился он к Тому и Сиенне.

Котики тотчас влезли в чемодан. Оказалось, что места в нём более чем достаточно. Здесь вполне уместился бы еще один Том. И тут Кей спросил:

– Может быть, и я мог бы поехать с вами?

Джуна рассердилась:

– Почему именно ты? Я тоже хочу в Японию.

Макс сразу же принял решение:

– Кинем жребий. Кто угадает, в какой руке у меня бумажка, тот и поедет.

Он взял клочок бумаги, отвернулся и протянул зажатые кулаки лисятам. Судьба была благосклонна к Кею: он указал на руку, в которой была бумажка. Джуна огорчилась, но виду не подала: жребий есть жребий.

– Ничего, я останусь с мамой и папой. Им всегда нужна помощь. А вам я желаю прекрасного путешествия.

Утром в день отъезда Макс положил в чемодан пакетик с колбасой и бутылку воды для котиков и лисёнка. Ближе к полудню вызвали кэб, и, когда нужно было выносить чемодан из комнаты, Макс скомандовал: «Скорее залезайте вовнутрь». Том, Сиенна и Кей быстро юркнули в чемодан, Макс закрыл его и передал Эдварду.

В аэропорту Джейн и Эдвард обняли Макса, Хантера и Матильду, дали им последние напутствия и распрощались. Перед тем, как багаж увезли в специальный отсек, Хантер не забыл открыть внешние замки, так что когда самолёт взлетел, Том, Сиенна и Кей легко выбрались наружу. Они достали пакет с колбасой, чтобы перекусить, и очень удивились: в чемодане помимо колбасы и воды лежало две бутылки молока и большой свёрток с сэндвичами. «Это от Джейн. Она догадалась» – поняли они, и были очень ей признательны: во время долгого-долгого полёта до Токио благодаря её заботе они не остались голодными.

Пока в доме тётушки Джейн происходило столь много приятных событий – Рождество с мисс Мэри, появление новых друзей, победа Макса на конкурсе, жизнь Вулфи разительно поменялась.

Князь, опасающийся ареста, решил сбежать из Англии. Недолго думая, он выбрал своим пристанищем самую далекую страну, где у него имелись единомышленники. Георгиус был искусным ювелиром и умел подделывать очень сложные и дорогие драгоценности, которые затем выдавал за подлинные и продавал либо отдавал другим мошенникам, обманывающим честных людей. В преступном мире он был известной фигурой, и заказы на фальшивые браслеты, кольца и диадемы сыпались на него, как из рога изобилия. Последний заказ, который его очень заинтересовал, был из Японии: глава преступного клана пригласил его в Токио, чтобы князь скопировал знаменитую «хризантемовую тиару». Это прекрасное украшение из изысканных бриллиантовых цветков, окруженных платиновой листвой, служило короной японским императрицам. Преступники замыслили подменить тиару и с помощью сообщника, работающего во дворце, надеялись завладеть сокровищем – да так, чтобы никто и не догадался.

Георгиус отправился в путь. Понимая, что перелёт на самолете может быстро навести на его след полицию, он выбрал самую долгую, но безопасную дорогу в Японию – на корабле. Чтобы не привлекать внимания, князь купил дешевые каюты для себя и своих домочадцев. Вулфи посадили в клетку в трюм, сказав капитану корабля, что это очень злой и опасный дикий кот, от которого можно ожидать самых ужасных неприятностей. Сам Георгиус разместился в каюте вместе со своей дочкой Стеллой, его слуга Якуб – с собаками. Изабеллы с ними не было: она отбыла в неизвестном направлении, сказав, что у неё неотложные дела.

Вулфи был в отчаянии. Он не знал, что произошло с его любимыми друзьями, и очень горевал, когда думал о болезни Джейн и пропаже Сиенны. Вдобавок к мучительным мыслям, ему было тяжело находиться в трюме: здесь было влажно, жарко, душно и очень укачивало.

Князь, ненавидевший Вулфи, намеревался сделать из него циркового кота. Денег у Георгиуса оставалось совсем немного, так что он рассчитывал, что ему удастся хорошенько заработать, показывая представления с ловким котиком.

Каждый день Якуб забирал Вулфи из клетки в свою каюту и вместе со Стеллой заставлял его выполнять невероятно сложные трюки:

стоять вниз головой на одной передней лапе, прыгать сквозь кольцо, ходить по тонкой проволоке на задних лапах с завязанными глазами.

Если бедный котик плохо выполнял приказы Якуба, тот бил его палкой, а Стелла пребольно дергала за хвост. Но самое ужасное, что они придумали, – вы не поверите! – Вулфи приходилось закладывать свою голову в пасть то одной, то другой собаки. Он дрожал, он плакал и молил его не мучить, но Стелла лишь хихикала, а Князь, который иногда заходил посмотреть, как проходят жестокие занятия, приговаривал:

– Ты причинил мне столько неприятностей и убытков, что тебе придется всю жизнь работать на меня циркачом. Потом я, может быть, и разрешу тебе вернуться к твоими противным друзьям. Если будешь стараться. А не будешь – отдам тебя псам на растерзание, вот уж они порадуются! – всякий раз, говоря это, он злорадно смеялся.