Тони Ветров - По прогнозу лето

Несомненно, всё чудесное и неповторимое происходит в самую беспечную пору, в период лучшего времени года, когда свобода ограничивается лишь родительским контролем и собственным желанием. Да-да, я говорю именно о лете. Лето, как большая вспышка света, озаряет все вокруг, согревая душу теплом. И когда же прочувствовать всю прелесть этого времени по-настоящему, как не в четырнадцать лет? Тот самый возраст, когда горы по колено, а море по плечо… Ну или как там говорится? Именно в этом возрасте все испытываешь по-настоящему.

Что может быть лучше, чем проснуться утром не от звука раздражающего будильника или настойчивого маминого «Подъем, пора вставать», а от солнечного света, который стремительно пробивается через шторы. На дворе уже полдень. Сладко потянулся. Так приятно. Дома тишина, никого нет, мама на работе. Не нужно даже задумываться о том, какой сегодня день недели. Как давно я об этом мечтал!

Бутерброд с сыром и колбасой, вкусный черный кофе. Очень питательно для подростка. Именно так начинается день школьника после окончания тяжелого учебного года, который, к счастью, остался позади. «Впереди целых три месяца свободы. УРА!» – лишь эта мысль бесконечно крутилась в голове. Пока я еще не осознавал, что это время пролетит быстрее, чем когда-либо. Тем не менее, это будет позже, а пока все только впереди.

Не успел еще позавтракать (если прием пищи в полдень можно таким назвать), как телефон уже затрезвонил на всю квартиру.

– Привет, Вань! Ну что, когда на улицу? – прозвучал в трубке голос моего одноклассника Миши.

– Привет! А что там сегодня по прогнозу?

– Что по прогнозу? По прогнозу – лето! Ну так что, куда сегодня двинем? Может, покатаемся на великах? – тараторил Мишка.

А почему бы и нет? Именно этого и хотелось свободному подростку. Хотя пока трудно было сказать, чего именно желаешь. Хотелось всего и сразу.

Покататься на велосипедах с лучшим другом – неплохое начало каникул. Вот именно, что неплохое. А должно быть отличным, легендарным! Ведь не может начинаться незабываемое лето всего лишь «неплохо».

«Неплохо» продолжалось первые несколько дней, после чего перестало быть чем-то приятным и превратилось в скучную обыденность. Нутро требовало чего-то большего, как будто чувствовало, что это лето должно всё изменить. Но об этом позже.

Чаще всего мы катались на велосипедах втроем или вчетвером. Дворовая компания у нас была не маленькой, в ней были мои одноклассники Мишка и Костя, сосед Димка, Шурик, живущий в соседнем дворе, и непостоянные члены нашего братства – Данил и Вова. Постоянными участниками дворовых тусовок были я, Миша, Шурик и Димка. Решающим фактором были велосипеды, так как большую часть времени мы гуляли с ними, у Кости и Данила их не было, а у Вовы был старенький «Аист», которого он почему-то стыдился.

Начало июня было очень похоже на то, когда надеваешь одежду, из которой уже вырос: вроде бы вещь хорошая и нравится тебе, но движения сковывает и становится тесно. Да и все больше появляется желание обновить гардеробчик. Так и с времяпрепровождением: раньше от всех этих гулянок на улице получал колоссальное удовольствие: покататься по улицам своего микрорайона, поиграть с пацанами в мяч, посмеяться над толстым Костей или мелким Димой – бесценно. Большего и не нужно было. Этого хватало, с лихвой. Раньше, но не сейчас, сейчас этого стало мало.

Обычное катание на велосипедах вскоре надоело нам. Мы объехали весь район и несколько раз ездили в яблочные сады. Для яблок – еще рано, но это было не столь важно. Июнь выдался жаркий, и единственное спасение от палящего солнца – тень, которой в садах было с лихвой. Да и маршрут там был более живописный и интересный: никакого асфальта, внезапно появляющиеся на дороге кочки, от которых подпрыгиваешь на своем педальном коне, и узкие тропинки, где приходится крепко держать руль, чтобы не полететь кубарем в заросли.

Нескольких заездов более чем хватило, чтобы выучить все тропинки, и интерес резко пропал. Тень садов спасала от жары только утром или ближе к вечеру, потому что яблони были невысокие, солнце легко преодолевало их не слишком густую крону. Нужно было что-то придумать. И у меня в голове родилась отличная идея.

– А давайте смотаемся на речку! – предложил я. Мы ехали около садов, жара стояла дикая. Спрятаться от солнца было негде.

– Куда? – удивился Шурик.

– На речку, на речку, – повторил я, объехав его и поравнявшись с Мишкой.

– Это такой длинный водоем, который откуда-то течет и куда-то впадает, – объяснил Мишка.

– Я знаю, что такое речка! – огрызнулся Шурик.

Димка с Мишей рассмеялись во весь голос.

– Серьезно, почему бы не съездить и не окунуться разочек, хоть как-то освежимся!

– Так-то хорошее предложение. Но ты не думаешь, что вода еще не прогрелась? – сказал Мишка.

– Да ну, брось! – я остановился возле водонапорной колонки, поставил велосипед и направился к крану.

– Я, чур, первый! – крикнул Димка, спрыгивая с велосипеда, чуть не падая.

– Не тут-то было, – сказал Шурик, перегораживая ему дорогу велосипедом. Он бросил его перед Димкой и рванул к крану.

– Ну, Шурик! Я же первый забил, – обиделся Димка.

– Кто успел, тот и съел, – ответил ему Мишка, становясь за Шуриком.

– Вань! – позвал меня Дима.

– Тут они правы. Как говорится: в большой семье клювом не щелкают, – я похлопал Димку по плечу. – Не переживай. Воды на всех хватит.

Димка скрестил руки на груди, но терпеливо стал в очередь. Вода была ледяной. Мы с удовольствием утолили жажду и оттащили велосипеды под дерево.

– Я так и не услышал ответа на мое предложение, – продолжил я тему.

– Ты, правда, хочешь съездить на речку? – спросил Шурик.

– А почему нет?

– Даже не знаю. У нас плавок с собой нет, да и полотенец тоже.

– Какие мы нежные! – рассмеялся Мишка.

– В трусах искупаемся. Что тут такого? Посмотри, какая жара на улице, мы вмиг высохнем! – ответил я.

– Ну, это верно, – согласился Шурик.

– Вот! И в чем тогда проблема?

– Меня мама на речку не пустит, – включился в разговор Дима.

– А тебя никто и не звал, – бросил через плечо Мишка.

– Почему? – удивился Димка.

– Потому что тебя мама не пустит, – ответил его же словами Шурик.

– Димка, ты же плавать не умеешь, – сказал я.

– Да… ну и что? – замялся он.