Алан Чароит - Чаша судьбы

– Ты же знаешь, это была не моя идея!

– Давай, вали всё на Браннана!

Элмерик не знал, что делать. А ну как эти двое и правда сцепятся не на жизнь, а на смерть? Бежать к Каллахану бессмысленно – защита Фиахны никого не пропустит. Мастер Патрик пока ещё влезет на стену… Мастер Флориан ещё не совсем оправился. Мастера Дэррека нет в замке. Конечно, Мартин был уже здесь, и он всегда выступал миротворцем в чужих ссорах, но чутьё подсказывало барду, что сейчас был совсем не тот случай.

– Я лишь хочу сказать, что Браннан – хороший король. Глуп тот, кто этого не видит. Ваш Каллахан попросту сбежал, а Браннан взвалил на свои плечи всё королевство. Теперь же Фиахна прибыл на всё готовенькое и хочет узурпировать власть.

Где-то вдалеке глухо заворчал гром.

– Тот Фиахна, которого я знаю, никогда не желал воссесть на трон. Я думал, ты тоже его знаешь. Или мы говорим о разных эльфах?

Серая мгла заволокла небо, и только над головой Шона в просвете туч продолжало сиять закатное солнце.

– Все меняются со временем.

– Глупости. – Рыцарь Сентября тоже шагнул вперёд, теперь они стояли почти вплотную. – Если Браннан такой хороший правитель, почему бы вам просто не подождать, пока Фиахна сам не передаст ему венец Финварры? Куда спешить? У Дворов перемирие…

– Которое Фиахна, кстати, не подтвердил, – с улыбкой ввернул Эйвеон.

– Значит, ещё подтвердит.

– Ой ли? Смотрите, как мы защищаем папочку! Думаешь, тебе что-нибудь перепадёт от его щедрот?

В вышине громко хлопали от ветра полотнища флагов. Чёрный и белый сцепились меж собой и никак не могли разъединиться. Фиолетовый по-прежнему гордо реял выше всех.

– Я никогда не претендовал на трон, – процедил Шон сквозь зубы, бледнея.

Мартин тронул его за рукав, но рыцарь Сентября лишь повёл плечом, отмахиваясь от него, будто от назойливой мухи.

– Я знаю, у тебя было целых две веских причины этого не делать. Но если вмешается папа…

Эйвеон многозначительно умолк, играя бровями.

– Перестань, – сказал Мартин уже принцу Грозовых Дней. – Вы оба заходите слишком далеко.

– Я просто хочу, чтобы Браннан получил то, чего заслуживает. – Эльф отступил на шаг, открывая дорогу к лестнице. – Просто не стойте у нас на пути.

– Давайте подождём окончания переговоров… – Мартин попытался увести Шона, но тот стоял крепко, как скала.

– Пусть сперва договорит, раз уж начал. Что за веские причины?

– Твоё происхождение. – Эйвеон вздохнул. – Негоже недоэльфу править эльфами.

– Но это не запрещено, – ледяным тоном напомнил рыцарь Сентября.

Плащ колыхался у него за спиной, будто чёрные вороньи крылья.

– Да, но есть и вторая причина.

– Какая же?

– Ты – урод, если ещё не заметил. – Эйвеон развёл руками.

И в следующий же миг согнулся от удара под дых, хватая ртом воздух.

Шон облизал костяшки пальцев – он сбил их до крови о медные накладки на перевязи Эйвеона.

– Давно мечтал это сделать. – Он кивнул Мартину. – А теперь пошли.

Но тут Эйвеон выхватил меч из ножен и с рёвом бросился вперёд. Ярость затмила его рассудок: он даже не сразу заметил, что Шон безоружен, опомнился, только получив водяным заклятием в лоб (рыцарь Сентября тщетно надеялся остудить пыл противника), и взревел:

– Возьми оружие! Сражайся мечом и магией, как все!

Мартин вложил свой клинок в протянутую руку Шона. Элмерик помнил, что это волшебный меч, способный нанести раны эльфу. Но и у Эйвеона наверняка был такой же.

Сталь ударилась о сталь, в стороны брызнули искры. Неизвестно, чем бы всё закончилось, но, к счастью, в этот момент раздался зычный голос Браннана:

– Что тут происходит? А ну прекратите, живо!

Заслышав окрик, Эйвеон вмиг отступил и спрятал клинок в ножны. Рыцарь Сентября так и остался стоять с обнажённым мечом, но не атаковал.

Браннан встал перед ним, отстранив Эйвеона плечом.

– Сложи меч в ножны. – Это был не приказ, а просьба. – Если хочешь, я принесу тебе извинения за поведение моего вассала.

Шон нашёл взглядом Мартина и вернул ему клинок.

– Не нужно извинений, – произнёс он хрипло. – Просто исполни то, что обещал.

Браннан кивнул и вдруг понизил голос до тихого шёпота. Слов почти не было слышно, но Элмерику удалось прочитать по губам:

– Я нашёл способ.

А потом Мартин заслонил его своей спиной, и больше ничего разобрать не удалось.

Небо темнело, на замок спустились сумерки.

– До чего вы договорились? – сгорая от любопытства, спросил Эйвеон.

Ох, зря он напомнил о своём существовании! Браннан злобно зыркнул в его сторону и рявкнул:

– Дома расскажу! Мы уходим! Немедленно!

Почти бегом они спустились во двор и вскочили на коней. Мост через замковый ров со скрежетом поднялся сразу за их спинами. Поспешный отъезд больше напоминал бегство.

– Кажется, что-то пошло не так… – вздохнул Шон.

– Да, полагаю, переговоры не задались. – Мартин точь-в-точь скопировал его вздох.

Ближе к вечеру выяснилось, что всё не просто плохо, а очень плохо. Браннан не только отказался признать Фиахну наместником отца, но и усомнился в его праве судить и выбирать. Они крепко поссорились, и тут уже Каллахану пришлось выступать в роли миротворца. Браннан поклялся, что ноги Фиахны не будет при Неблагом дворе, пока тот жив. На что Фиахна объявил, что лишает Браннана права наследования и будет править сам, пока не сыщется достойный преемник.

Низложенный король сбежал и каким-то непостижимым образом умудрился закрыть за собой все пути. Сколько Фиахна ни пытался, ничего не получалось: он мог пройти куда угодно, в любой из миров, но только не в Неблагой двор. Видимо, земля продолжала считать правителем Браннана.

Тогда Фиахна отправил с вестями птиц. Поскольку уже спустилась ночь, это были совы. Они понесли вести другим эльфийским правителям и лордам, что новый король Неблагого двора вернулся из Аннуина и приветствует собратьев.

– Не зря я построил такой замок. – Неудачные переговоры, похоже, ничуть не огорчили Фиахну – он по привычке улыбался. – Поживу пока тут. А там, глядишь, что-нибудь да изменится. Ты уже передал Розмари, что я велел?

Элмерик мотнул головой.

– Беги тогда, чего стоишь!

– Но вы же вроде хотели пир. В вашу честь. – промямлил бард. – Может, лучше того… начать приготовления?

– До пира ли нам теперь? – Фиахна подпёр кулаком скулу. – Ох, и тяжёлую же задачку задал мне братец! Иди, мальчик, иди, не нервируй меня…

Разумеется, Розмари оказалась не в восторге. Хорошо ещё, не влепила Элмерику леща. А могла бы сгоряча-то.

– Что он себе позволяет-то? – Она бегала взад-вперёд по кухне, и половицы жалобно скрипели под её ногами. – Наглец! Хам! Остроухий бесстыдник!

Разумеется, на крик сбежались остальные Соколята и Мартин. Бард только и успевал, что поддакивать. А Розмари бушевала, гремя тарелками: