Эрин Груэлл - Писатели свободы. Как 150 «трудных» подростков и учительница бросили вызов стереотипам

Она не хочет, чтобы ее хвалили или приписывали ей все то замечательное, что исходило из класса 203 школы Уилсон-Хай, но она заслужила похвалы. Эрин была (и по-прежнему остается) для «Писателей свободы» не просто учителем. Она заменяла родителей тем, у кого их не было, или тем, кто не мог прийти к взаимопониманию в семье. Она стала старшим другом, с которым весело проводить время, но вместе с тем оставалась всецело преданной своим «детям», заботилась о них и боролась за каждого из них. Она подарила им свои знания, упорство и любовь и коренным образом изменила жизнь своих учеников. Они могли бы остаться «способными, но ленивыми», соответствуя ярлыку, приклеенному на них до того, как они попали в ее класс. Но всего за несколько лет Эрин кардинально изменила ситуацию и создала спокойную, безопасную обстановку, в которой ученики смогли вырасти, расцвести и стать прекрасными людьми. Эрин превратила их в писателей и даже, не побоюсь этих слов, в исторических личностей. Многие учителя дорожат личным временем, оставшимся от уроков, но Эрин отдавалась работе целиком и полностью. Она поставила себе цель помогать своим ученикам получать знания, замечать несправедливость и указала им оружие для борьбы с нетерпимостью (таким оружием стали перо, знания, твердая вера и непреклонная решимость). И наконец, Эрин научила их, как занять место в мире, принадлежащее им по праву. Я знаю: ученики будут помнить ее до конца своих дней, и не без причины. Хотелось бы мне, чтобы учителя повсюду были такими же, как она, потому что тогда мир стал бы гораздо лучше. Я всегда повторяю, что молодежь – это будущее мира, и если мы начнем с нее, если будем учить молодых людей и развивать в них чувство терпимости, наше будущее и будущее планеты окажется в надежных руках на много поколений вперед.

Сколько добра может получиться из худа? Я – наглядный пример. Я была маленькой счастливой девочкой из Сараева, когда в нашей стране разразилась война. И вдруг я обнаружила, что мне есть что сказать и что я могу повлиять на мир. Я не желала такой ответственности – я хотела бы, чтобы мой дневник никогда не был опубликован. Если бы не война, у меня не было бы причин делиться им со всем миром. Но даже это привело к чему-то хорошему.

Дневник Анны Франк вдохновил весь мир, ее трагедия обернулась ростками добра. Благодаря силе духа Анна держалась так долго, как только могла, и впоследствии удостоилась признания от миллионов людей разного возраста. Величие тех, кого больше нет с нами, продолжает, к счастью, вести за собой и вдохновлять тех, кого они оставили после себя.

Мой дневник отчасти воодушевил «Писателей свободы» и, возможно, других людей, побудил их начать собственные дневники и изменить ситуацию, в которой они оказались. Я слышала, как люди говорят: важно не столько то, что происходит с нами, сколько то, как мы справляемся с происходящим, – и «Писатели свободы» наглядный тому пример. Они могли принять решение ответить расизмом на расизм, ненавистью – на ненависть, болью – на боль. Но они не стали. Если все мы поступим так же, как «Писатели свободы», примем решение по-человечески справляться с нечеловеческими ситуациями, мы преобразим окружающий мир и преподадим позитивные уроки самим себе и остальным.

К сожалению, я убедилась, что мы не в состоянии полностью искоренить все зло, какое есть в мире. Но мы можем изменить способ, которым справляемся с ним, – можем стать выше этого зла и быть сильными и верными себе. И самое важное – мы можем вдохновлять других, что и делает нас человеческими существами и приносит нам бессмертие. Надеюсь, эта книга вдохновит читателей вести собственные дневники, писать рассказы, стихи, книги, искоренять предрассудки и выбирать позитивные способы борьбы с ними, усваивать новые уроки и делиться знаниями с другими людьми. Все это остается на ваше усмотрение, читатель, а я желаю вам удачи.

Дублин, июль 1999 года

завтра утром официально начнется мой путь учителя английского языка. Поскольку первое впечатление очень важно, интересно, что подумают обо мне мои ученики. Что я далека от их мира или слишком уж благополучна? Или, хуже того, что я чересчур молода, поэтому не примут меня всерьез? Пожалуй, попрошу-ка я их написать в дневниках о своих ожиданиях от меня и от класса.

Хоть я и провела в школе Уилсон-Хай весь прошлый год в качестве учителя-практиканта, в городе до сих пор еще толком не освоилась. Лонг-Бич разительно отличается от закрытого коттеджного поселка, в котором я выросла. Благодаря MTV, который окрестил Лонг-Бич «столицей гангста-рэпа», и красочным описаниям оружия и граффити, у моих друзей сложились искаженные представления об этом городе, или «Эл-Би-Си», как именуют его рэперы. Друзья считают, что мне следовало бы носить бронежилет, а не жемчуга. Ньюпорт-Бич, где я живу, – утопия по сравнению с районами, которые показывают в видеоклипах Снуп Догги Дога. Однако телевидению свойственно делать из мухи слона.

На самом деле школа находится в тихом месте, всего в нескольких милях от океана. Благодаря расположению и репутации она пользуется популярностью. Причем настолько, что множество учеников, живущих, как они сами выражаются, «на раёне», ежедневно добираются сюда с двумя-тремя пересадками. Ученики съезжаются со всех концов города: дети из богатых семей с побережья сидят рядом с детьми бедняков из неблагополучных кварталов… В пределах школьного двора найдутся представители всех рас, религий и культур. Но еще со времен беспорядков из-за приговора Родни Кингу до школы докатилась межрасовая напряженность.

Из-за автобусных перевозок и активности преступных группировок демографический облик Уилсон-Хай изменился кардинально. Раньше в нем преобладали белые из высших слоев общества, теперь большинство учащихся – афроамериканцы, латиноамериканцы и азиаты.

В прошлом году я, практикантка, была довольно-таки наивной. Мне хотелось не придавать значения этнической и культурной принадлежности учеников, однако с тем и с другим пришлось столкнуться сразу же, как только прозвенел мой первый практикантский звонок и ученик по имени Шарод явился в класс, постукивая об пол баскетбольным мячом. Он был новичком, недавно переведенным за нарушения дисциплины с другого конца города – из школы, аналогичной Уилсон-Хай, и дурная слава обгоняла его. Говорили, что своему прежнему учителю английского он угрожал пистолетом (позднее я узнала, что пластмассовым и водяным, но вполне пригодным для эффектного конфликта). В первые же несколько минут он предельно откровенно дал понять, что ненавидит Уилсон-Хай, английский и меня заодно. Его единственной целью было довести до слез практикантку «из богатеньких». Он и не подозревал, что через месяц лить слезы придется ему.

Читать дальше