Дарья Эпштейн - Сказки для Яна

– Что же, еще один?..

Он совсем растерялся.

– А что тебя удивляет? – спросил его собеседник. – Ведь и мы родились близнецами.

Через несколько минут дверь распахнулась, и к ним вышла повитуха.

– У вас двойня, ваше величество, – произнесла она. – Мальчик и девочка.

– Охо-хо…

Король рухнул в кресло, расплескав вино, и принялся тереть лоб под короной. Он всегда так делал, когда был взволнован и озадачен.

– Двойня, двойня… – бормотал король. – То есть, я очень рад, дети – это прекрасно, и я их уже люблю, но ведь они же вырастут, а когда вырастут – начнут ссориться, и мне придется делить королевство пополам…

– Но мы же не перессорились, – возразил его брат.

– Да, да, конечно, может, и не перессорятся… Но ведь они вырастут, и девочку придется отдать замуж, а это значит – приданое, и ведь снова придется делить королевство! Бедные, бедные мои подданные…

Его брат в соседнем кресле спокойно пил свое вино. Он казался старше своего близнеца.

– И ты снова спешишь, Лютер, – сказал он. – Позволь, брат, я предложу тебе одну идею…

И они долго говорили. А потом долго говорили с королевой. И снова говорили. А когда разговоры кончились, брат короля взял корзину, в которой лежал один из близнецов, и увез в свой замок. Брат короля некогда отказался от своей половины королевства, уехал подальше от столицы и женился на лесной разбойнице. Это была веселая и счастливая семья, вот только детей у них не было. В народе говорили, это потому, что брат короля был колдуном, но сам король в это не верил.

И вот, брат короля поднялся по ступеням в свой замок, где его встретила жена. Она только что стреляла из лука и еще не успела переодеться к приезду мужа.

– Кого это ты привез в корзине, Вальтер? – спросила она. – Котенка?

– Нет. – усмехнулся Вальтер. – Я привез маленькую принцессу.

Тогда его жена пробежала через двор, сбросила перчатки прямо в пыль и отвернула край пеленки, который прикрывал лицо девочки. Прозрачные голубые глаза бывшей разбойницы встретились с черными, как безлунная ночь, глазами младенца.

– Принцессу? – расхохоталась женщина. – Маленькую принцесску? Поверь мне, ты даже не знаешь, кого ты привез, родной…

Далеко-далеко, в глубокой пещере, раздался писк. Пищал новорожденный дракон. Он только что пробил скорлупу и неловко выполз из яйца. Удивительно, но это случилось именно в тот момент, когда в королевской спальне закричал первый младенец.

У стены пещеры, покрытой драгоценными кристаллами, открыл глаза огромный дракон. Его шкура была темно-зеленой, а глаза искрились золотом. Он нежно улыбнулся и шепнул своей сонной жене:

– Это наш сын.

Она подняла голову и посмотрела на ковыляющего к ним детеныша. Потом развернула крыло и придвинула малыша к себе. И вгляделась в него.

– Не спеши, родной. Почему ты думаешь, что это не дочь, а?

И тут в темноте пещеры раздался второй писк. А в королевской спальне в это время закричал второй младенец.

Драконица улыбнулась.

– Ну вот. Теперь все в порядке, – сказала она и оглядела свою семью глазами, черными, как безлунная ночь…

Прошло почти восемнадцать лет. Стали выше деревья во дворах обоих замков, в волосах королевы-матери появилась первая седина, а бывшая разбойница впервые в жизни промахнулась на охоте.

Король шел по коридору замка и на ходу читал письмо от брата. Письмо было длинным и очень интересным, и король то и дело забывал смотреть по сторонам и под ноги и натыкался то на стены, то на вазы, то на своих слуг. Те кланялись или делали реверансы, король взмахивал рукой, не обращая ни на кого внимания, и шел дальше. У толстой дубовой двери он, наконец, остановился и опустил письмо. Из-за двери раздавалось бульканье, потом что-то взорвалось. Король вздохнул и постучал. Потом, не получив ответа, позвал:

– Вольдемар!

– Да, пап, заходи! Уже можно! – крикнули из комнаты.

Король вошел. Его сын выбирался из-под стола, на котором дымились остатки глиняной миски. Стол стоял в центре маленькой лаборатории, местами он обгорел, а местами был изъеден какими-то веществами.

– Слишком много синего порошка, – пояснил принц, отряхиваясь. – В прошлый раз было слишком мало. Никак не найду нужную порцию.

Он снял защитные очки и посмотрел на отца.

– Что-то случилось?

Король тоже посмотрел на сына. Принц был настоящим принцем – отважным, умным, красивым, все еще по-мальчишески угловатым, так ведь с возрастом это пройдет… Но, чтобы разглядеть все это, нужно было сперва выманить его из лаборатории и уговорить сменить рабочий халат и весы на камзол и парадный меч. Его величество вздохнул. Он бы предпочел чаще видеть сына во дворе, на тренировках. Но разве можно спорить, когда на тебя смотрят такие глаза? Черные, как безлунная ночь…

– Ничего не случилось. Письмо от дяди получил. Он напомнил мне об одном обычае… Знаешь ли… Когда наследник престола достигает совершеннолетия, король должен устроить бал, и пригласить на него…

– … всех девушек королевства, – закончил принц. – Да, я знаю, пап. И что, я должен буду выбрать себе невесту?

Король беспомощно махнул письмом.

– Ну, это совсем не обязательно… Просто традиция. Хотя мы с твоей мамой так и познакомились. И мои родители, и ее родители…

– Ага, и родители ее родителей… и родители твоих родителей… И вообще все родители всех родителей. Неужели ни с кем из них не произошло чего-нибудь поинтереснее?

– Э-э-э… – король замялся, но принц уже отвернулся и принялся наводить порядок на столе.

– Хотя, какая разница, – сказал принц. – Традиция так традиция. Мне же не обязательно жениться на ком-то сразу после бала?

– Нет, конечно нет, – сказал король и принялся тереть лоб под короной. – Хотя, мы с твоей мамой…

– Да, папа, я помню.

Его величество покачал головой. Ну что ж, по крайней мере, он не против бала, так? Это уже хорошо. Вальтеру пришлось значительно хуже. Король шел в столовую, и его единственной мыслью было: «Дети! Ох, дети…». Он усиленно тер лоб.

А юный принц, закончив уборку, достал из шкафа засаленную тетрадку, уселся на хромой стул и начал писать. Он вел дневник уже несколько лет. Даже принцам приходят мысли, которые некому рассказать. Конечно, у него были и отец, и мать, и друзья, но чего-то не хватало. И он писал, так, как пишут письма. И каждая запись в его тетради начиналась со слов: «Дорогая сестра…»

Лук чуть подрагивал. Девушка опустила его и снова подняла, на этот раз твердо. Пальцы тянули тетиву.

– Какой… еще… бал? – спросила она и выстрелила.

Стрела попала точно в середину мишени. Вальтер, брат короля, стоял возле своей приемной дочери, заложив руки за спину. Когда стрела вонзилась в доску, он кивнул. Этот лук девушка сделала сама, под чутким руководством его жены. И теперь обстреливала его во дворе.