Агата Колобанова - Будь моей стаей

Ночь, это хорошо. Люди не будут ему мешать. Особенно эти девчонки, которые вполне могут попытаться его поймать и запереть еще куда-нибудь.

Лучше он сам поймает. Мышь. Или лягушку. И съест.

Обычно, конечно, он свою добычу не ел. Так, иногда, выедал самые вкусные части.

Но обычно он и не голодал, и не оказывался вдали от дома в неизвестном месте.

Пригнувшись, словно перетекая с одной лапы на другую, кот скользил вдоль забора, так искусно прячась в тенях, что становился незаметным, несмотря на светлую шерсть.

Сад был как-то пустоват. У хозяев водились и полевки, и кроты, и лягушки, и даже змеи попадались иногда. А тут…

Сначала Феофан решил, что мимо пробежала большая мышь.

Но какая-то она слишком большая. И запах неправильный – резкий, будоражащий.

Да какая разница? Это еда!

Прыжок, стремительный и легкий, как полет, должен был закончиться трепещущей в когтях добычей.

Но когти схватили только траву – добыча увернулась.

Кот огляделся, надеясь увидеть колыхание травы над удирающей добычей.

И увидел серую пасть с огромными рыжими зубами и безумными черными глазами. Уклонился, как мог – тварь вцепилась не в нежную кожу на голове, а в густую шерсть на шее и свалилась на землю.

«Убью!» – взвизгнула безумная мышь-переросток и прыгнула снова.

Феофан попятился, отмахиваясь лапой. Тварь продолжала наскакивать, тесня его, заставляя отступать. Кот уже собирался развернуться и побежать, когда заднюю лапу обожгла боль.

Подпрыгнув, Феофан развернулся в воздухе – и увидел, что тварей уже две. Пока он пытался отбиться от одной, сзади подобралась вторая.

«Крысы!» – вспомнил он их название. И старого соседского кота, который когда-то его, Феофана, еще лопоухого котенка, предупреждал: «Не лезь к крысам, если не готов как следует подраться!»

Их две. А, может быть, где-то спряталась и третья.

Вертя головой, чтобы не упустить нападение, кот отступал, пятясь и приседая, пытаясь прикрывать задние лапы мохнатым хвостом.

Отойти подальше, дальше, чем крыса сможет прыгнуть. И – бежать, бежать прочь отсюда.

Крысы продолжали наскакивать, пронзительно вереща. А потом, почти рядом с хвостом, раздался еще один визг – короткий и испуганный.

Феофан снова развернулся на месте, высоко подпрыгнув. И увидел небольшое длинное коричневое тело, которое быстро бросилось к одной из крыс. Быстрое движение лопоухой головы, короткий визг. Выжившая тварь бросилась наутек.

На траве осталось лежать две мертвых крысы. Одна из них – там, где недавно был хвост Феофана. Подкрадывалась, не иначе. Вторая – на садовой дорожке, где ее настиг Боня.

Боня?!

Кот не верил своим глазам.

Он сам, лично, видел, что щенок Боня остался запертым в старой бытовке. Слышал его крики, когда уходил, бросая щенка одного.

И вот он, Боня, уже на свободе, довольный и гордый собой.

«Феофан! Феофан! А ты зря меня не подождал. Стаей охотиться лучше. А так одна удрала. Но нам ведь и двух хватит – каждому по одной, да?» – радостно галдел щенок, вертясь вокруг кота.

Не хватало еще, чтобы на его лай вылезли люди.

«Хватай свою, и давай за мной – надо спрятаться!» – кот подхватил одну из убитых Боней крыс и потрусил, прижимаясь к забору, к куче старого хлама, сваленного рядом с бытовкой. Щенок, подхватив добычу, двинулся следом. Теперь рот его был занят, и он молчал.

Спрятавшись под перевернутой тачкой без колеса, они жадно съели свою добычу.

«Пить хочу…» – жалобно заскулил Боня.

«Только не шуми, иди тихо!» – боясь, что щенок опять начнет кричать, Феофан быстро повел его к месту, которое присмотрел по пути в укрытие. Со старого крана капала вода и собиралась в небольшой ямке в земле, образуя лужицу.

Они пили долго, с наслаждением, пока не напились вволю.

«Из тебя получилась хорошая стая, самая-самая замечательная. И спаслись, и поели, и попили. Хорошо, что ты моя стая» – радостно заявил щенок.

Опять эта загадочная «стая». Понять бы еще, что он имеет в виду.

«Сейчас снова спрячемся, и ты тихонечко расскажешь мне про стаю. Только тихо-тихо, чтобы люди не слышали».

«Хорошо!» – гордо, но уже не так громко ответил щенок.

Забившись под кучу мусора, они устроились рядом.

Еще недавно Феофан сделал бы все возможное, чтобы избавиться от такого соседства. Но сейчас, после всех перенесенных испытаний, потрепанный, потерявший свой кураж после стычки с крысами, кот чувствовал себя спокойнее рядом с единственным знакомым живым существом.

А Боня, довольный, что обычно недружелюбный кот уделяет ему внимание, рассказывал:

«Стая, это хорошо! Стая всегда ходит вместе. И все делает вместе. Вот мы с тобой охотились вместе, потому, что мы стая. А потом мы ели вместе, и пили вместе. Так всегда делают в стае. Потому, что вместе всегда лучше. А теперь мы вместе вернемся домой, да?»

Щенок смотрел на него полными доверия глазами. Он, похоже, не сомневался, что сейчас Феофан покажет ему дорогу домой.

«Эмм… не совсем домой. Сейчас наши люди на даче. И нам надо тоже на дачу…»

«Это то прекрасное место, о котором ты говорил? Так ты меня туда поведешь?»

«Нет. Я не знаю, как отсюда добраться до дачи. Нам надо вернуться к станции. Это то место, откуда нас украли девчонки».

«А зачем нам к станции?»

«Это последнее место, где мы видели своих людей. Значит, и они нас там последний раз видели. И искать они нас будут там. Нам надо туда вернуться и ждать, пока они нас найдут».

«Тогда идем к станции! Прямо сейчас и идем!»

«Да. Только дорогу к станции я не запомнил. Так что придется ее искать».

«Хорошо, мы с тобой стая, и мы будем искать дорогу вместе!»

В неверном свете ночных фонарей вдоль заборов скользили два силуэта. Один, побольше – светлый, мохнатый, грациозный. Второй, поменьше – длинный, стремительный и очень суетливый.

Странная парочка – красивый, палевый с шоколадными отметинами кот и коричневый щенок кроличьей таксы. Кот двигался тихо, осторожно перебегая между укрытиями – от куста к кусту. Но все его старания сводил на нет семенящий рядом непрерывно болтающий щенок.

«А ты, Феофан, наверное, не знаешь, но я не могу так лазать, как ты. Ты вылез, а я остался. Пока в двери дырку сделал, ты уже без меня охоту начал».

«Дырку?!»

Кот сбился с шага и удивленно оглянулся на щенка. Перед мысленным взором встало жуткое видение – острая Бонина мордочка пробивает толстые доски двери насквозь, после чего, раздирая дверь зубами на части, пролезает весь щенок.