Виктория Булдашова - Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей

– Вот он, мой пестик! А я уже и забыл про него!

Мама вынула из холодильника ванночку со льдом, вытряхнула из нее два прозрачных кубика, завернула их в салфетку и дала мне, сказав:

– Приложи скорее.

О, какое облегчение – действительно! Боль сразу уменьшилась, а приятная прохлада на голове окончательно успокоила меня. Но тогда я сразу начала думать – легко догадаться о чем: кто же шуршал под креслом? Конечно, первая мысль была: мышь. Наверное, пробралась к нам в квартиру, когда родители с Митей пришли. Кажется, эти мелкие зверьки могут шмыгать мимо людей тихо и незаметно. Но ведь когда зверюшка сидела на ладони у Марьи Степановны, она показалась мне не такой уж маленькой! Даже, честно сказать, очень крупная была мышь! Мама могла ее не заметить, но вот Митька – вряд ли. Он у нас знаете какой глазастый – все увидит! Правда, папа пришел позже и мог впустить ее. Но нет: он большой аккуратист. Прежде чем войти, всегда тщательно вытирает ноги перед дверью и смотрит при этом вниз, чтобы коврик не съехал в сторону. Папа обязательно заметил бы зубастую и, конечно, не пустил бы в дом. Но как тогда она оказалась под креслом?

От этих мыслей я завертелась на стуле. Мама, сидящая рядом со мной и делающая вид, что читает газету, сразу встрепенулась и спросила:

– Что, Ирочка, опять больно?

– Нет! – с досадой сказала я. – Это я усиленно мозгами шевелю…

– Конечно, дочка, – очень серьезно сказала мама. – С людьми иногда происходят события, от которых они покой теряют и усидеть на месте не могут. Наверное, с тобой случилось нечто подобное?

– Да, – вяло призналась я. – Но только, пожалуйста, ни о чем меня не спрашивай.

– Ладно, – согласилась мама. – Но, может, ты сама захочешь поделиться со мной пережитыми страхами? А потом мы вместе придумаем, как от них избавиться.

– Нет! – испуганно сказала я. – Ничего я не скажу.

Чем я могла поделиться с мамой? Это ведь не ссора с одноклассниками и не «тройка» по математике. Мама наверняка не поверила бы ни в угрозы «бабки из двадцатой», ни в подмигивающую мышь, ни в ее дальнейшее зловредное поведение. Да и не могло быть этой зверюшки у нас дома! Не сумела бы она проскочить незаметно! Да… но кто же тогда шуршал подо мной? Кто?!

Я почувствовала, что шишка на моей голове снова налилась огнем. И лед, оказывается, уже растаял. Я встала с места, подошла к раковине и пустила в нее холодную воду. Набрала в ладони шипящую струю и с наслаждением умылась. На больное место тоже поплескала водичкой. Жить опять стало легче, а думать веселей. Мама, оказывается, уже ушла с кухни, пока я умывалась. Видно, решила, что я уже вполне пришла в себя и хочу поразмыслить в одиночестве. Молодец у меня мама, все всегда понимает – даже когда и не знает, что должна понимать!

Так, начнем сначала. Вчера, не сумев уличить нас в озорстве, Марья Степановна угрожающе пробормотала, что сегодня она «посмотрит». Нынче утром она показала мне на ладони здоровенную мышь и пообещала, что та теперь постоянно будет следить за мной и за Светкой и что от нее уж не убежишь. Потом черная нахалка укусила подружку за ногу, мстя ей за вполне, надо сказать, справедливые слова в бабкин адрес. Но потом – она исчезла! Куда? Ведь лестничная площадка очень маленькая, двери на ней были закрыты, а в углах уж точно нет ни одной норки, способной скрыть в себе такую толстую зверюшку! То есть, получается, она растворилась в воздухе… Ерунда какая-то. А потом, значит, полчаса назад снова появилась – уже под моим креслом. Еще лучше. Просто не мышь, а привидение – только, надо сказать, очень упитанное и кусачее.

Стоп! А почему я так уверена, что под креслом была именно она? Я же ее не видела. Мало ли что там могло шуршать… Или кто… Но ведь ни кошки, ни собаки, ни даже черепахи у нас нет. В моей голове тихо зазвенело, словно я опять стукнулась о стол. Я обреченно почувствовала, что внутри она совсем пустая, как воздушный шар. Сейчас оторвется и полетит. Только волосы на ней причесывать – забота лишняя.

Мне раньше казалось, что я вроде бы не глупая и характер у меня решительный. Но тут просто не знала, что думать и – самое главное! – как действовать. Была мышь или нет? А если была, то зачем приходила? Я ведь, кажется, ничего запретного не делала – не «пакостила», как выразилась Марья Степановна. Тут какая-то мысль промелькнула в моем мозгу, но снова исчезла. Я чуть не заплакала от собственного умственного бессилия.

Ну, нет! Так дальше нельзя. Надо пойти в комнату и опять заглянуть под кресло. И пусть Митька с мамой ничего там не нашли, а я вот посмотрю!

Испытывая жажду хоть какой-то деятельности, я выскочила из кухни и влетела в комнату. Вот удача! – там никого не было. Я опустилась на четвереньки и влезла головой под кресло, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть там, в тени, и… разглядела. Прямо перед моим носом, ярко светлея на синем мехе ковра, поблескивала огромная царапина. Как будто кто-то узким ножом ловко срезал полоску ворса. Я ахнула, сразу похолодев от того, что моя догадка о мыши оказалась верной. На всякий случай я прикоснулась ослабевшими пальцами к этой лысине на ковре, выбритой ровно, будто по линейке. Да, это мне не видится и не снится – ворса здесь действительно нет… Но, однако, какой сильной и, должно быть, опасной должна быть старухина мышь, если это действительно она здесь побывала! И что, интересно, скажет мама, увидев, каким стал ее любимый ковер?

Вдруг новая мысль поразила меня. Да ведь мама заглядывала под кресло! И ничего не заметила. Митька тоже. В полном отупении я уставилась на царапину и подумала, что так, наверное, сходят с ума: ты видишь, а другие нет. Вот ты и псих!

В коридоре раздался смех братишки, и я сразу вскочила с пола. Вот сейчас возьму и еще раз проверю!

– Митя! – крикнула я. – Зайди-ка сюда на минуточку!

– Зачем? – недоверчиво спросил брат, открыв дверь и просунув голову в щель. – Хочешь пистолет забрать, да?

И тут догадка, которая появилась и вдруг опять исчезла у меня в кухне, просто вспыхнула перед моими глазами! В нем все дело – в этом злосчастном пистолете, который Митька так нежно прижимал к груди – боялся, что я отниму. Но пока я выясню кое-что другое, и брат мне в этом поможет.

– Нет, не заберу, – ласково сказала я. – Заходи, не трусь.

Мальчишка на всякий случай переложил игрушку в карман шорт, прижал ее рукой и лишь тогда переступил порог комнаты.

– Ну, чего тебе? – все еще с подозрением поинтересовался он. – Опять кажется?

– Нет, Митя, – схитрила я, – ничего мне не кажется. Просто я заколку уронила, и она под кресло улетела. А мне трудно достать – в голове стучит, понимаешь? – и я, скривившись как можно жалостнее, дотронулась до своей шишки.

– А, ну сейчас, – сказал мой любимый братишка. – Я быстро достану!