Елена Семёнова - Удивительные странствия. Сборник сказок

– Скажу, что исцелишься ты, но не от моей руки исцеление примешь. Не приспело ещё время к тому.

Кирилл поник головой.

– Не отчаивайся, чадо, – старец опустил Кириллу руку на плечо. – Обожди здесь. А ты, дочь моя, пройди со мною, – с этими словами он прошёл в свою пещеру, Любава последовала за ним.

– Ну, дочь моя, сказывай дело своё, – обратился старец Илия к княжне, когда они вошли в пещеру.

– Ты, должно, и сам ведаешь про то. Хочу я отца спасти и одолеть жестокого Румбольда. Говорят, будто есть у тебя Меч Истины…

– И чего только не выдумают люди! – усмехнулся старец.

– Разве ж лгут они?

– Подумай сама, дочь моя, разве ж может Истина быть в мече? Истина лишь в чистой и незамутнённой ничем душе человеческой быть может! Коли есть такой человек, то в его руках любой меч Кладенцом станет.

– Значит, нет меча у тебя?

– Есть меч. И кольчуга, и шлем. Всё есть. И меч, правда, не прост. Грешная рука не подымет его. Хочешь испытать себя?

– Хочу, – твёрдо сказала Любава.

Старец открыл стоявший в углу сундук, в котором лежали богатырские доспехи, а поверх них – остро наточенный меч. Илия легко извлёк меч и подал его княжне:

– Бери!

Любава схватила меч обеими руками, но удержать не смогла: меч со звоном упал на землю. Княжна схватилась руками за голову и прошептала:

– Что же я натворила! Зачем же тогда в грозу поддалась я слабости и возроптала? Всё я сама сгубила! Нет мне прощения…

– А ты отыщи человека, который смог бы поднять сей меч, – посоветовал старец. – Или же ты считала себя чище всех прочих?

– Я не думала о том… – тихо ответила Любава. – Только где же я найду такого воина?

Княжна вышла из пещеры и, спустившись к бьющему неподалёку ключу, умыла пылающее лицо ледяной водой, затем тяжело опустилась на траву и горько заплакала. Внезапно кто-то тронул её за плечи. Любава обернулась и увидела Кирилла, стоявшего подле неё на коленях. Княжна бросилась ему на шею и, рыдая, сказала:

– Всё напрасно оказалось… Погубила я и себя, и отца моего! Не поднять мне меча! Ну, что же ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь! А лучше уйди от меня… Дурная я, а ты… У тебя душа чистая!

Кирилл обнял княжну и ответил:

– Что ты говоришь такое? Когда бы ни ты я бы погиб в пути. И нет на свете никого, кто был бы мне дороже тебя. Если б я был здоров и силён, то просил бы твоей руки. Я отдал бы жизнь за тебя, я всё бы для тебя сделал! Но я всего лишь жалкий слепец, бродячий музыкант, так давно оставивший дом, что уже и позабывший род свой и племя… Я не смею и смущать слух твой такими речами… Меня любить нельзя…

– Молчи! – остановила его Любава. – Ты лучше всех. И это мне нужно посыпать голову прахом, ибо я грешна! И не ты слеп, но я! Помнишь Прошу? Её дурочкой считали, а она всех их умнее была. Так и ты, быть может, один зрячий среди тысяч слепцов, которые видят лишь себя, и даже весь мир умудряются видеть только как своё отражение! Милый мой, я тебя теперь никогда не оставлю, если не прогонишь… – княжна со слезами стала целовать чело и глаза Кирилла.

Внезапно тот вскрикнул и резко вскочил на ноги. Губы его задрожали, а глаза, неподвижные прежде, обрели вдруг выражение. Кирилл огляделся и сказал едва слышно:

– Я вижу…

Любава поднялась на ноги не в силах сказать ни слова. Кирилл подошёл к ней и долго пристально вглядывался в её лицо.

– Знаешь, сколько раз я мечтал увидеть тебя. Увидеть твоё лицо, – прошептал он. – Даже лица матери не желал я так видеть, как твоё… Как же ты прекрасна! Как солнце. Как небо! – Кирилл взглянул вверх. – Вот, оно какое небо! Синее небо! И красное солнце на нём!

– Видишь, сын мой, не долго пришлось ждать тебе, – послышался голос старца, спустившегося к роднику.

Кирилл бросился перед ним на колени, но Илия покачал головой:

– Слёзы любящей девушки вернули свет твоим очам и вера твоя.

– Отче! Этой девушке я обязан всем! Позволь мне испытать себя и поднять твой меч. Грешен я, но, быть может, смилостивится Господь и предаст сил мне.

– Добре молвил, – одобрил старец. – Идём же!

Едва войдя в пещеру, Кирилл увидел лежащий на полу меч. Прочитав молитву и перекрестившись, он протянул руку и поднял его неожиданно легко.

– Добре, сын мой! – улыбнулся Илия. – Видать, повторяешь ты судьбу мою. Тридцать лет был я прикован к постели, но странные люди исцелили меня, и тогда-то явилась во мне сила великая, за долгие годы накопленная. Мечом этим немало побил я врагов и разной нечисти и всё ждал, кому передать его. Теперь он твой! И отныне ты – Воин Истины! И этим мечом сокрушишь ты ложь и злобу и оборонишь от них святую правду Божью! Не отступись же, сын мой, неси этот меч с честью!

– Благослови, отче! – Кирилл опустился на колени.

Старец благословил его и сказал:

– Теперь возьми доспехи мои и отправляйся в город Белоярск. Туда со всем своим полчищем движется теперь чёрный Император Румбольд. Там собираются лучшие силы, чтобы противостоять ему. Там место тебе!

Кирилл поклонился старцу и, надев доспехи, отправился вместе с Любавой в город Белоярск…

Лука поднялся на крепостную стену и огляделся кругом. Немало трудов здесь положено, немало сил… В считанные дни возвели укрепления! Ещё и теперь внизу суетятся люди, насыпи сооружают, орудия тащат, смолу варят… Едва пронеслась весть о приближении войска Румбольда, воеводы местные оставили город и позорно бежали. Начался тогда в народе разброд да шатание. Одни из города уходить собрались, другие – дань Императору предложить, третьи – защищать город до последней капли крови… Не может быть победы там, где нет согласия. Смотрел-смотрел Лука-богатырь на свары своих со своими да и не вытерпел: созвал народ на площади, бросил шапку оземь и держал речь такую:

– Что же это, братья, делаете вы? Куда зовёте? Враг на нас идёт, а вы между собою всё ссоритесь, Бога гневите вместо того, чтобы единым целым стать и пойти на рать великую, сечу грозную с силой тёмною и несметною! Предатели-воеводы бежали. Но неужели и мы бросим дома свои, предадим землю свою на поругание, святыни свои – на осквернение? Не будет нам прощения тогда!

Поднялась тут Феона, жена Луки, стала рядом с мужем, крикнула:

– Братья мои, сёстры, отцы и матери, не возьмём греха на душу, встанем грудью за родной край!

Молвил тут старый купец, в соболиную шубу кутаясь:

– Хорошо говорите. Да только войско без воеводы, что стадо без пастуха! А воевод нет у нас…

– Как же нет? – подал голос кузнец Минай. – Лука Терентьич у нас богатырь знатный! Коли он такое справедливое слово молвил, так пусть станет над нами воеводой, а уж мы тогда распри оставим и за землю-мать постоим! Так ли я говорю, православные?

– Так! Так! – послышались голоса в толпе.