Мария Батлук - Розовые макароны. Перемены? Да!

© Мария Батлук, 2017

ISBN 978-5-4490-0416-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Да вы в своем уме?! – крикнула Малина.

Ее розовые волосы от возмущения запрыгали по плечам.

– Выбрасывать эту чудесную коробку!?

В дом к Малине и ее дочке Томе привезли новый холодильник. И рабочие, которые затащили его в квартиру на пятый этаж, теперь недовольно поглядывали на маму.

– Нет! Ни в коем случае не резать! – замахала она руками, когда один из рабочих достал из кармана резак.

– Мам, а зачем тебе эта коробка? – робко поинтересовалась Тома.

– Как зачем? – Малина выпучила глаза. – Это же до-мик! Здесь мы нарисуем дверь, вырежем ее вот так, чтобы открывалась… – Малина принялась, как шаман, скакать вокруг холодильника, который все еще стоял в коробке. – Вот здесь мы нарисуем звонок. А лучше приделаем настоящий колокольчик на веревочке!!!

Тома с сочувствием глянула на рабочих. Те таращились на маму, как будто видели привидение.

– Вырежем окна и нарисуем по бокам ставни, – Малина обняла холодильник. – Наш милый, чудесный домик! – при этом она поглаживала его, словно плюшевого медведя. – А вы резать собрались! – тут же гаркнула она так, что рабочие отпрянули.

– Дверь меняет дело, – подал голос один из рабочих, – покажите, где она будет?

Работа закипела. Только Малина могла сделать так, чтобы рабочие не только занесли холодильник, особым способом извлекли его из коробки и принялись мастерить из нее домик для Томы.

Вообще-то за это Тома просто обожала Малину. Хотя, признаться, иногда о выходках Малины можно было сказать одно: «Это уж слишком!». Достаточно вспомнить случай, когда она кричала в магазине, что гардины (та штука, к которой крепятся шторы) не могут стоить так дорого! А потом они пошли с Томой в заросший палисадник возле школы, и Малина отыскала там крючковатую длинную палку. Точнее, это был ствол какой-то несчастной покосившейся осинки. И что бы вы думали? Малина потащила это полено домой! Дочка помогала маме тащить кончик этой огромной палки через ведь двор. Прохожие и бабуси у подъездов глазели на них, как на сумасшедших!

«Это уж слишком!» – думала Тома.

Хотя дома Томе понравилось отмывать корягу, сушить ее феном и красить голубой краской. Когда это художество высохло, Малина залезла на стул и прибила эту гигантскую ветку над окном, а на небольшие сучки и выступы повесила шторы на петельках. Выглядело это потрясающе!

Впрочем, также чудесно выглядел новый домик из коробки из-под холодильника.

«В конце концов, ни у кого в классе нет такого домика» – подумала Тома, лежа на подушках в своем новом жилище с фонариком и комиксами в руках.

Как вы уже поняли, Малина – это мама восьмилетней девочки Томы. Они живут вдвоем в большой квартире из пяти комнат, которую им подарил когда-то прадедушка Томы. Этого старичка Тома не знала и никогда не видела, потому что, увы, он умер еще до того, как Тома появилась на свет. Но он был самым читающим старичком в мире, это уж точно! Книги в доме были повсюду: на полках, стеллажах, тумбочках, подоконнике, в туалете и даже под кроватью.

В одной из комнат было особенно много книг. Здесь же была гардеробная, а также выручай-от-беспорядка-быстро-комната. Объясняем: когда нужно срочно прибраться, все можно сгрести и свалить в эту комнату. Очень удобно. Еще одна комната была фотостудией Малины. Да-да, на шее мамы почти всегда, куда бы она не направлялась, висел фотоаппарат. В комнате-студии фотоаппаратов было очень много, простых мыльниц, больших с объективом, и даже специальным на высоких ножках. Там была ширма, пара ламп и ворох фотографий в папках и коробках. Стены тоже были увешаны фотографиями, в основном на них была Тома разных возрастов: от малютки младенца с соской во рту до первоклассницы с бантами. Малина тоже была на фотографиях. И на каждой с разным цветом волос: фиолетовым, синим, рыжим и даже зеленым. Но в последнее время ее локоны были розового цвета.

Малина работала фотографом в газете. Часто она снимала и не для газеты: людей, деревья, котов, небо, дома, цветы. Иногда свадьбы. Семейные фотопортреты, а еще фотографировала детей и влюбленные пары.

Чуть не забыла вам сказать, Малина обожала зефир. «И как она может есть его? Да еще в таких количествах? – поражалась Тома. – Уж лучше лопать соленые чипсы или, на крайний случай, кислых мармеладных червяков».

Папа Томы, Альберт, не жил вместе с ними. Он работал полицейским, ловил преступников, и у него было мало времени. Поэтому Тома виделась с ним редко.

– Он достойный человек! Но мы немного не сошлись характерами, – отмахивалась Малина, когда Тома спрашивала: «Почему мы не живем все вместе?».

«Опять эта взрослая ерунда – не-сошлись-характерами», – думала Тома. – Могли бы придумать что-нибудь интереснее».

– Ну… В какой-то момент нам стало трудно жить вместе под одной крышей, – как-то выдала в ответ очередную «взрослую ерунду» Малина.

– Говори, как есть, я уже не маленькая! – приказала Тома.

– В самом деле? – Малина была немного раздражена, так как опаздывала на работу и, стоя в коридоре сваливала в сумку без разбора шнуры, зарядные устройства, съемные вспышки и прочие свои фотографические штучки.

– Да! – с вызовом ответила Тома.

– Отлично. Да потому что он псих!

– Ты сама ненормальная! – крикнула Тома.

– Возможно и так, – согласилась Малина. – Псих и Ненормальная – не самая лучшая пара, не правда ли? – добавила она и с силой задернула молнию на сумке.

Тома сердито завязывала шнурки на кедах.

– Зато ты – плод большой и сильной любви! – Малина обхватила дочку руками и прижала к себе. – Люди расстаются, но когда мы были вместе, у нас появилась чудесная девочка, самый сладкий ангел, который когда-либо спускался с небес на землю! Чмокотерапия? – предложила она и, не дождавшись согласия, зацеловала она дочку.

Чмокотерапия – одно из верных средств поднятия настроения, выражения любви, а также семейных штучек Томы и Малины. Чмокотерапией можно вылечить что угодно: плохое настроение, хмурую погоду, непокупку… Ах, да, еще одно непонятное слово в семейном словарике? Непокупка – это вещь, обычно игрушка, которую хочется, но не купили. Возможно, непокупка станет покупкой, а может, интерес к непокупке пройдет, и она так и останется непокупкой.