Людмила Стрелкова - Эмоциональный букварь от Ах до ай-яй-Яй

Нет, нет, это невозможно! Но и дома её оставить одну тоже невозможно. И Миша, может быть, впервые в жизни отправился гулять без сестры. Он взял с собой велосипед и решил, что теперь-то накатается до чёртиков. Они часто дрались из-за этого велосипеда! А сейчас Миша будет владеть велосипедом безраздельно. Но Миша недолго гулял. Что-то не хотелось ему сегодня кататься на велосипеде. Скучно как-то было! Да и всё время донимала одна мысль: «Что там дома?». И Миша быстро вернулся.

Но, конечно, ничего особенно интересного дома не произошло. Даша всё так же носилась с этой Натали и не могла на неё насмотреться.

«Вот, подожди, уронишь и разобьёшь её. Она же бьётся!» — злорадно подумал Миша.

Нет, не надо было Мише так плохо думать! Конечно, он потом очень жалел об этом. Не надо было! А произошло вот что.

Даша стала устраивать на ночь Натали в своей кровати, уложила её на подушке — Наташины локоны красиво рассыпались по белоснежной наволочке, закутала её одеялом, подоткнула со всех сторон и пошла чистить зубы. В ванной она обнаружила, что её щётка мокрая. «Ага! Значит, Мишка опять чистил свои зубы моей щёткой!» — зло подумала Даша и с мокрой щёткой в руках влетела в детскую. Щёки её горели. Бросившись к брату, она начала тереть зубной щёткой по беззащитной макушке. Миша дёрнулся от неожиданности, вскрикнул каким-то тоненьким голоском и, спасаясь, прыгнул на Дашину кровать. Вид Даши заставил его разозлиться и резко встать. Зажав в кулаке угол одеяла, он дёрнул за него. И тут произошло… страшное… В тёплом воздухе детской комнаты дети услышали тонкий холодный звук, от которого они замерли в воинственных позах.

Даша закрыла глаза. Она поняла, что никогда их уже не откроет. А Миша смотрел во все глаза: на полу, раскинув фарфоровые ручки, лежала кукла Натали, прекрасная Натали. Судя по всему — она разбилась, хотя сразу не видно. Поверить в это было невозможно!

Даша стояла с закрытыми глазами, беззвучно открывала рот, как рыба на песке, и никак не могла громко заплакать, заголосить. Ей этого больше всего хотелось. Но так велико было горе девочки, что ничего не получалось.

И вдруг произошло неожиданное. Что-то как будто толкнуло Мишу под руку. Мальчик наклонился, снял с ручки Натали серебряную сумочку, открыл её и достал флакончик, отделанный маленькими сверкающими камешками. Почему он это сделал? Миша не знает до сих пор. Тогда он совершенно растерялся.

Хотя Миша немного отвлёкся, но как тяжело было у него на душе! «Ну, что же она никак не заплачет? Заплакала бы что ли, а я бы ей сказал: „Не плачь, Даша!“ Успокоил бы её, а так…»

Миша открыл флакон. Удивительный запах волнами пошёл по комнате. У мальчика немного закружилась голова, люстра тихо поплыла в сторону. Сам собой флакончик у Миши в руке наклонился, и несколько хрустальных капелек, сверкнув под электрическим светом, упали на куклу Натали.

…И в этот момент, именно в этот момент, когда Даша, наконец, закрыла рот и открыла глаза, кто-то произнёс нежнейшим голоском:

— Сударь, закройте, пожалуйста, флакон. Ведь всё прольётся. Будьте так добры, сударь!

Миша широко раскрыл глаза. Они сделались совершенно круглыми. Во все круглые глаза Миша смотрел на сестру. Но нет! Говорила не о-н-а! Тогда кто же?

— Помогите же даме подняться, сударь. Подайте, пожалуйста, руку.

— Да кому, кому-ууу!? — завопил от этого ужаса Миша.

— Мне, Натали. Разве вы не видите, что я упала. Я больно ушибла плечо. Извините, что доставляю вам беспокойство.

Брат с сестрой посмотрели на куклу. Да что это я? Какая там кукла?! На полу сидела девочка, в потрясающе красивом платье с открытыми плечами и тонкими пальчиками потирала плечико.

Миша протянул руку Натали, она вложила свою руку в его и он быстро дёрнул. Натали вскрикнула.

— Мишель, извините, но мне больно. Разве вы никогда не помогали Дашеньке?

— Дашке? Руку подавать. Что я — козёл какой-нибудь?

— При чём здесь козёл? Я не понимаю. Объясните, пожалуйста, Мишель, — мягко удивлялась Натали.

Вообще, когда она говорила, её голосок звучал так, что Мише и Даше казалось, будто их кто-то гладит по голове очень нежной рукой и одновременно овевает тёплым ветерком. Надо признаться, что всё-таки Миша оказался настоящим мужчиной, — он быстрее пришёл в себя и даже заговорил с Натали.

Но Даша… Даша стояла и тихонечко покачивалась. Она была уверена, что это — сон. Только вот её мучил вопрос: кукла разбилась во сне или перед сном?

Даша чувствовала, что вся комната наполнилась нежнейшим ароматом, что этот аромат вызывает у неё ощущение полёта, из тумана возникают какие-то тени, кружатся, приближаются и исчезают…

— Даша, Дашенька, посмотрите на своего брата. Он никак не может закупорить флакончик. Помогите ему, Дашенька, пожалуйста. В этом флакончике дух моего времени, моего неизвестного вам века, — совсем уж непонятно заговорила Натали…

Но Даша, наконец, опомнилась. Она вырвала из рук брата флакончик и начала искать крышку. Натали тихо ахнула, но промолчала, только слегка покраснела и опустила свои длинные чёрные ресницы. Даша деловито искала крышку, нашла, плотно закрыла флакончик и победно посмотрела на Натали и Мишу.

Натали вздохнула.

— Давайте всё-таки знакомиться, господа, — торжественно произнесла Натали. — Меня зовут Натали, вернее, Наталия Николаевна. Мы жили очень интересно, у меня были братья и сестры. Мой папа заказал у мастера-кукольника такую куклу, которая была бы похожа на кого-нибудь из детей. Кукла получилась похожей на меня. Потом прошло много-много лет и я уже не помню, как всё перепуталось — то ли я — живая кукла Natali, то ли я — девочка Natali, просто похожая на куклу. И всё из-за духов. Они достались маме по наследству. Её прапрадедушка был тайный алхимик.

— Кто, кто? — не поняли дети.

— О-о, извините пожалуйста. Это что-то вроде волшебника, но не сказочного, а настоящего. Ему, этому нашему дальнему предку, удалось сделать такие духи, вдохнув которые, мы можем возвращаться в прошлое время. Вот я, например, опять стала девочкой. Я вам очень благодарна, Мишель, — и Натали, взяв кончиками пальцев подол платьица, слегка присела перед Мишей.

Но Миша на это не обратил внимания. Теперь он уже понял: девчонка старинная, со всякими древними штучками-дрючками, на которые не стоит обращать внимания. Так будет проще, а то, если всё брать в голову, свихнёшься!

Даша, отбросив все сомнения, решила, что будет дружить с Натали, она ей очень нравилась, но казалась какой-то неземной, воздушной что ли. И не только потому, что платье Натали напоминало пушистое облачко, но ещё и потому, что вся эта воздушность проступала из её голоса, движений, выражения глаз и ещё чего-то… Даша не могла, например, запросто дернуть Натали за руку, толкнуть в бок. Что-то ей мешало. «Ничего, потом привыкну. Всё будет нормально», — успокоила себя девочка.