Николай Богданов - Чудесники

И горн здесь звучал и гремел барабан, — возникли у него строки. Петя имел тайную склонность к стихосложению.

Вздохнув, он вошел в дом.

В большой прихожей стояло чучело медведя. Облезлый мишка, видавший когда-то пышные балы, уныло нагнув надломленную голову, держал теперь в лапах метлу, которой, очевидно, подметали здание.

Широкая лестница вела на второй этаж; вход туда преграждал слишком большой красный плакат: "Добро пожаловать!"

Усмехнувшись, Петя огляделся и заметил справа и слева несколько дверей с надписями: "Председатель правления", "Секретарь правления", "Главбух", "Отсекр ячейки".

Петя толкнул дверь, ведущую к ответственному секретарю ячейки, и очутился в просторной, совершенно пустой комнате. В ней стоял только стол, и над ним надпись витиеватыми буквами: "Отсекр комсомола товарищ НЕХОДИХИН". Чуть пониже в золоченой рамке висела вырезка из газеты, обведенная от руки виньеткой. Петя подошел и прочел заметку, напечатанную жирным шрифтом:

Комсомолец деревни Брехаловка Ваня Неходихин помог бедноте разоблачить своего отца — кулака Неходихина, гноившего спрятанный в ямах хлеб и вредившего коллективизации. Публично отказавшись от кулацкой родни, Ваня вступил во вновь организованный колхоз "Красный май".

Да здравствует передовая молодежь села и такие энтузиасты, как Ваня!"

Ознакомившись с биографией секретаря, Петя пошел его разыскивать. За дверью с надписью "Главбух" он нашел головастого человека, щелкающего на счетах. Спросил, не видал ли тот Неходихина.

— А кто вы будете? — спросил головастый, сдвинув все костяшки в одну сторону и подняв на лоб очки в золотой оправе. И сам себе ответил: — Вы руководитель детства и отрочества. Чудно, нашего полку прибыло. Аминь! — и с этими словами ловко перегнал несколько костяшек.

— Что-то у вас в ячейке так пусто? — спросил Петя.

— Зато на Магнитке наших комсомольцев густо! — весело ответил очкастый. И все костяшки опять сдвинул в одну сторону. — Чего им в деревне-то прозябать? Мы всю активную молодежь туда двинули, весь актив.

— А кто же здесь остался?

— Пассив! — так же радостно заявил главбух. И, видя недоумение Пети, указал счетами на противоположную дверь с надписью: "Секретарь правления". — Подробности там!

Открыв дверь, Петя увидел Неходихина. Он сидел за столом под надписью "Товарищ НЕХОДИХИН И. И." и занимался тем, что, поймав муху, кидал ее на паутину, затянувшую угол окна, и наблюдал за действиями паука.

— Вы что — естествоиспытатель к тому же? — спросил Петя.

— Почему "к тому же"?

— Да много у вас должностей — и отсекр ячейки и секретарь правления.

— Отсекр ячейки? Это не должность, это так, — Неходихин махнул рукой, одна формация. Вся ячейка у меня вот где, в кармане! — И он хлопнул себя по карману брюк.

— В кармане?

— Да, список… И все девичьи имена… Вера, Надежда, Любовь… А парней нет, гармониста нет. Ничем на собрания не заманишь. Так я эти собрания сам с собой провожу.

— Это как же так?

— А очень просто — сам в звонок звоню, сам речи говорю, сам голосую, за кого правой рукой, за кого левой, — усмехнулся Неходихин своей невеселой шутке.

— Ну, а в других-то деревнях ячейки действуют. Гармонисты есть. Можно объединиться с ними. Деревушки близко, отсюда из окон видны.

При этих словах лицо Неходихина странно перекосилось, словно его угостили лимоном.

— Ты что, деревенских обычаев не знаешь? Парней из чужой деревни у нас заведено бить!

— Да ведь ты говорил — парней-то почти нет в деревнях.

— Передовых нет, отсталые остались!

— Да, дикости-отсталости у вас еще много, — протянул смущенно Петя и, вспомнив свое, спросил: — А что это у вас за "Постегайка"?

— Что, опять появилась? Ты ее видел? — воскликнул Неходихин, его сонливость как рукой сняло. — Это же не стенгазета, а контра! Подрывает в корне авторитет председателя!

— Так, значит, это сатирическая стенгазета! А кто же ее издает?

— Да и сами не знаем, всю ночь караулим и поймать не можем. Появляется то на плетне, то на амбаре!

— Странные у вас дела в колхозе!.. — проговорил Петя.

— Ты, парень, вот что, — строго сказал Неходихин, — раз ты вожатый, найди своих ребят, с ними и занимайся, а в остальные дела не вмешивайся!

— Комсомолец должен во все вмешиваться!

— Нет, не должен.

— Нет, должен!

Они заспорили, надвигаясь друг на друга. И не известно, чем бы этот спор кончился, но в это время с улицы донесся звон бубенцов, звуки гармоники, знакомый мотив песни "Нас побить, побить хотели" и озорной припев:

Заподозрив, что стенгазету "Постегайку" повесили на стену амбара скрывающиеся где-то пионеры, Петя решил подкараулить их в засаде. Устроился в тени плетней, напротив амбара, и стал ждать.

Полная луна висела над деревней, как огромный фонарь. Сильный свет ее пронизывал легкую дымку тумана, идущего от болот. Пете казалось, будто в тишине скользят вдоль плетней какие-то фигуры. Он поднялся и осторожно пошел, держась в тени изб.

В траве весело стрекотали кузнечики. В дорожной пыли, словно рыбешки, поблескивали стекляшки. Все было мирно. Деревня спала безмятежно. Даже собаки не брехали.

Вдруг навстречу показался Неходихин. Он шел торопливо, раскачивающейся походкой и ворчал:

— Попробуй поймай их, они словно в шапках-невидимках! Вот только что видел, и нет, исчезли! Капканы на них расставить, что ли?

Услышав такое, Петя застыл на месте, ему вдруг стало стыдно участвовать в облаве на пионеров. Разве так вожатые поступают? Но как же их найти? В пору объявления написать и вывесить на видных местах.

Положение нелепое и смешное. Дождешься, что деревенские насмешливые девчата в частушках осмеют.

Пропустив Неходихина, Петя подошел к пожарному сараю и здесь увидел деда Савохина. Он шел в огромном тулупе, со сторожевой колотушкой в руках. И чтобы не будить село, постукивал слегка: тук-тук, тук-тук.

— Дед, — закричал Петя, — дедушка, постой-ка!

Но Савохин быстрей засеменил прочь. А когда Петя его нагнал, вдруг запахнул тулуп, застонал и заохал:

— Ох, смерть моя, знобит меня… ох, живот схватило! К фельдшеру ходил, не застал, дал бы мне касторки…

— Пойдемте, я вам помогу, — встревожился Петя, — у меня в аптечке есть слабительная соль. Чудесное средство, сам испытывал, будете довольны.

— Вот уважишь старика, вот спасибо, — благодарил дед, подвигаясь к плетню. Тут в животе у деда странно зафыркало, будто он животом засмеялся.

— Ох, — сказал он, — я сейчас, вот только заверну к сарайчику.

Петя остался на дороге, а дед свернул на огородную тропку. Петя машинально проследил за ним глазами и вдруг увидел, что у деда шесть ног. Он протер глаза, припал ближе к земле — шесть ног! Так и семенят под широким тулупом!