Михаил Каришнев-Лубоцкий - Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1)

- А в твоей истории правда есть? - на всякий случай спросил Опилкин, усаживаясь поудобнее.

- Конечно, есть, - обиделась Маришка, - хоть у них спросите! - И она кивнула на Ромку и Семку, примостившихся рядом с ней.

И хотя у них никто не спросил, Ромка и Семка охотно подтвердили:

- Точно-точно!

- Маришка не станет вам сказки рассказывать!

Глава третья

"Правдивая история о Муромской Чаще, рассказанная Маришкой Королевой приезжим лесорубам".

Давным-давно, много-премного лет назад жили в нашей Апалихе два брата: Иван и Демьян. Фамилия у них была Горюшкины, и жили они небогато.

Вот однажды Демьян и говорит:

-Пойду я, Вань, новые земли искать. Говорят, есть неподалеку от нас Чаща Муромская: мечта-край и без хозяина. А ты тут пока живи, меня дожидайся.

- А если не вернешься? - спросил Иван.

- Вернусь. А коли к весне не свидимся, что ж, не поминайте лихом!

Сказал так Демьян и ушел. А Иван его дома остался ждать. Вот месяц прошел, другой, третий... Нет Демьяна! Иван волноваться начал. Да и родня, и соседи его пилить принялись: "Зачем одного Демку отпустил?! Почему с ним не пошел?!"

Мучился-мучился Иван Горюшкин, а к весне не выдержал. "Эх,- говорит, пропадай моя телега, все четыре колеса! Пойду брата искать!"

Заколотил дом, свел к тетке своей корову, взял суму переметную, переметнул ее через плечо и пошел в края неизведанные, в Муромские края.

Вот день идет, вот два идет,на третий приходит...

- Километров сто отсюда будет? - перебил Опилкин.

- Восемьдесят шесть, - ответил за Маришку Семка. - Отец мой туда на мотоцикле гонял.

- Вот видишь! - обрадовался Опилкин. - А говорите, никто туда не ездит!

- Он два километра до Чащи не доехал - мотор заглох. Еле назад вернулся. - И Семка кивнул Маришке: - Давай, Мариш, рассказывай дальше.

- ...Вот приходит на третий день Иван Горюшкин к Муромской Чаще. А куда дальше идти? Где брата искать? Стоят перед ним дубы столетние, стоят перед ним сосны могучие - нижними ветвями травы-муравы касаются, верхними за облака уходят.

- Эй, дубы столетние! Эй, сосны могучие! - закричал Иван Горюшкин во всю богатырскую мочь. - Не видали вы моего братца Демьяна Елисеевича?

Молчат сосны, молчат дубы, не дают ответа.

Тут выбежал вдруг из-за деревьев заяц и ширк Ивану под ноги! А Горюшкин хвать его за уши и - в суму переметную!.. "Будет чем мне поужинать, радуется, - не помирать же с голода, пока брата ищу".

И опять суму через плечо повесил и в Чащу наугад пошел. Только не успел он и трех шагов ступить, как услышал за спиной голос знакомый:

- Так-то ты брата встречаешь, так-то ты брата привечаешь! Ах, Иван, Иван!.. Ох, Иван, Иван!..

Остановился Ваня, как вкопанный. Повернулся - нет никого! "Устал, вот и померещилось..."

Только он так подумал, только еще три шага ступил, как сзади опять кто-то как закричит Демьяновым голосом:

- Стой, говорю, Ванька! Стой, а то худо будет!

Остановился Иван. Кричат рядом, а никого нет.

- Сними суму переметную! - скомандовал невидимка.

Послушался Иван, снял суму.

- А теперь меня достань!

Вроде бы из сумы кричат... Открыл Иван суму, заяц оттуда как выпрыгнет, да как на Ивана напустится!

- Ты зачем меня в суму переметную запихал?! Я к тебе целоваться, а ты меня - за уши?! Ах, Иван!.. Ну, Иван!..

Ругается заяц Демьяновым голосом на чем свет стоит, а Иван на него глаза таращит. Наконец опомнился Ваня.

- Это ты, Дем? - спрашивает.

- Я, - отвечает заяц.

Жаль стало Ивану брата своего, чуть от жалости не заплакал во всю богатырскую мочь.

- Кто ж над тобой такое вот этакое сотворил?! Скажи, Дем, не таись, уж я с ним за тебя поквитаюсь!

Вздохнул заяц тяжело, потом сказал:

- Колдун меня здешний заколдунил.

- ...Заколдовал, - поправил Опилкин.

Но Маришка упрямо повторила:

- Заколдунил.

И пояснила:

- Это не я так сказала, а Демьян. Я своего ни одного слова не добавляю.

И она продолжила свой правдивый рассказ:

- Я, - это Демьян говорит, - я сюда как пришел в Чащу, так душой и возрадовался. Землищи сколько!.. Лесу!.. Зверья!.. Рыбы!.. Ну и давай делянку подыскивать. Тут он и пожаловал!

- Кто? - спросил Опилкин.

Но Маришка ему не ответила.

- Кто? - спросил Иван. (Стала Маришка рассказывать дальше).

- Колдун. "Ты чего сюда пожаловал?" - у меня спрашивает. - Да вот, говорю, - хочу в этих местах поселиться. Потом брата сюда вызову, тетку с дядьями, племяшей... Хорошо тут! - говорю. А он мне в ответ: "Ну что ж, раз тебе у нас так понравилось - поселяйся. Живи сколько хочешь. Только о брате, о тетке с племяшами и думать забудь." Ну я, известное дело, рассердился на такие слова и говорю ему: "Шел бы ты, дедушка, на печку, не мешался бы под ногами". Нагрубил, одним словом. Он меня и заколдунил!..

Маришка скосила один глаз на Опилкина, но бригадир уже и не думал поправлять рассказчицу. Тогда Маришка продолжила:

- Взмахнул старик руками и заговорил громко-громко, так что сосны затряслись, и с них какие-то шишки посыпались.

- Известно какие с сосны шишки падают, - вмешался один из

молоденьких лесорубов, - сосновые!

- Да кто их знает, какие это были шишки! - рассердилась Маришка. Некогда было Демьяну их разглядывать! Посыпались шишки, ну и посыпались, не в них суть. А колдун прокричал: "Оставайся же ты в Чаще Муромской навеки вечные! И ходи в образе заячьем, и питайся морковкой и капустой, и пусть тебя брат родной не признает, если сюда пожалует!" - И ударил колдун в ладоши, и превратился я в зайца! - закончил Демьян свой печальный рассказ.

- Бедный ты, бедный! - погладил его Ваня Горюшкин по голове. - И живешь ты в образе заячьем, и не признал тебя брат родной!..

Так сидели они долго-долго, а потом Иван и говорит:

- Вот что, Дем, пойду-ка я того колдуна искать. Или он тебя расколдует, или пусть и меня в длинноухого превращает. Нету нам, видно, другой середины!

Попробовал Демьян его отговорить, да только Иван крепко на своем стоял.

- Пойду, - говорит, - или я его, или он меня!

И пошел он прямо вперед, а Демьян потихоньку сзади запрыгал. Долго ли, коротко ли шел Иван, долго ли, коротко ли прыгал Демьян, только добрались они до того домика, в котором колдун жил.

-Эй, есть тут кто живой? - закричал Иван и забарабанил по ставням ладонью.

Открылась из сеней дверца, вышел старик-колдун на крыльцо.

- А, Иван пожаловал! С худым или с добрым?..

- Ты нашего Демку в зайца превратил, а еще спрашиваешь! А ну, превращай его обратно в человека, не то худо будет!

Кричит Иван, а старичок только в усы и в бороду посмеивается.

- Нет, Вань, не будет мне худо. А вот тебе, глядишь, и не поздоровится. Разве можно старшим грубить?

-Нельзя, - согласился Горюшкин.

- А раз нельзя, так и не груби. - Старичок присел на ступеньку, улыбнулся: - Это хорошо, что ты за брата заступаешься. Только он поделом наказан: не спросясь рубить - корчевать надумал! Да еще помощников нагнать посулил. Этак от всей красоты нашей одна голая степь останется.