Лев Кассиль - Ход белой королевы

- Ну и ходкий ты! - восхитился он.- Это я такого не видывал сроду. Нет, Савелий, ты с ним не равняйся. Это тебе не по носу табак, молод еще, брат. Ах ты, елки-малина! Как стоячего обошел! Как же ты попеременно-то этим манером разгон такой получаешь? Их ты, силен! Запарил ты меня, как на верхней полке. Это, выходит, правда Наташка дура, что перенять не хочет, это я ей вмозгую...

Возвращаясь после разговора с Наташей, Маша Богданова увидела шедшего навстречу Чудинова.

- Здравствуйте, Степан Михайлович! Я вижу, вас все-таки в эти края тянет.Она новела глазами в сторону, где находился интернат.

Чудинов раскланялся и ничего не ответил. Вид у него был очень решительный. Шагал он сосредоточенно и быстро. Маша, развернувшись на лыжах, нагнала его и пошла рядом.

- Я вам хочу что сказать, Степан Михайлович... Наташка хочет завтра на тренировку прийти, да стесняется, ждет, что позовете.

Чудинов остановился:

- А вы откуда знаете? Она вам сама сказала?

- Ну да, скажет она, ждите! Но я уж ее знаю и отлично вижу. Пришла бы, да стесняется, особенно после газеты. А я говорю: "Чего стесняешься? Знаешь, какой Степан Михайлович хороший человек, сразу все поймет".- Она огляделась и потом, став на цыпочки, сколько позволяли крепления лыж, дотянулась ему до уха.- Сказать вам по секрету? Она из-за вас страдает.

- Ага! Обиделась, что я прав был да еще в газете пробрал.

Маша взглянула на него раздосадованно - вот, в самом деле, непонятливый какой!

- Да я не в этом смысле. Она из-за вас переживает. Понятно вам это?

- Выдумали все. Она после газеты, наверно, и слышать обо мне не хочет.

- Как вам не стыдно только! Такая девушка страдает, а вы! Да вы знаете, какая у нас Наташа?.. Ведь это только у ней с виду такой характер, а вообще-то она...

- Девушка она чудесная,- охотно согласился Чуди-нов.- Из такой девушки можно мировую чемпионку сделать. Чудесная девушка...- повторил он задумчиво.

- Ага! Ну, слава богу, рассмотрел все-таки,-немножко успокоилась Маша.- А то мне просто было обидно за вас обоих. Как журавль с цаплей, ей-богу!

ГЛАВА 13

"Болеро" и "Шестеро"

Чудинов остановился возле интерната и прислушался. Сверху из-за двойных стекол глухо доносились ребячьи голоса, не очень спевшиеся. Слышались приглушенные двойными рамами аккорды рояля. Чудинов знал: в этот час Наташа ведет занятия по хоровому пению со своими питомцами. Он легонько позвонил. Дверь открыла ему Таисия Валерьяновна. Она была в пальто и платке - видно, куда-то собралась уходить и столкнулась в подъезде с тренером. Чудинов объяснил, что ему нужна на минутку Наташа.

- Поднимитесь,- разрешила заведующая.- Дорогу знаете?.. Они там, в большой комнате, музицируют.

Чудинов неслышно поднялся по лестнице и никем не замеченный стал в дверях комнаты, где шли занятия. Тоненькими, старательными голосами ребята пели:

Дверь ни одна не скрипит,

Мышка за печкою спит.

Кто-то вздохнул за стеной,

Что нам за дело, родной...

Внезапно выделился хрипловатый басок Сергунка. Он явно соврал. Наташа остановилась.

- Сергунок, Сергунок! Уши у тебя есть? - Она постучала одним пальцем по клавишу, давая нужную ноту.- Слышишь? "Что нам за дело, родной..." Вот как надо.

Востроносенькая Катя тотчас же подняла руку:

- Я знаю, тетя Наташа, у него ухи такие: в одно влетает, а в другое вылетает. Это ему Таисия Валерьяновна так сказала.

- А ты не ябедничай,- остановила ее Наташа и передразнила: - "Ухи"! "Уши" надо говорить. Ну, давайте еще раз.- Она повернулась к пианино, проиграла мелодию вступления и запела вместе с ребятишками.

Грудной, просторный голос ее повел сразу за собой хор, как ведет наполненный парус лодку с гребцами. Но тут сфальшивила Катя.

- Ну, а у тебя где сейчас уши были? - спросила Наташа.

- А у меня всегда голос со слушом... с ухом... с ушами не сходится,затараторила, оправдываясь, Катюша.

- А вот ты слушай, как тут поется.- Наташа стала наигрывать мелодию без аккомпанемента.

И тут раздался от дверей голос Чудинова:

- Эх, не совсем это так поется. Можно мне?

Растерявшаяся от этого внезапного и, как ей казалось, совершенно невозможного появления, Наташа возмущенно вскинула голову.

А Чудинов уже как ни в чем не бывало подходил к ребятам.

- Здравствуйте,- хмуровато, но бодрясь, приветствовал он.- Можно мне, Наташа, показать? Я эту песню хорошо знаю и очень люблю.

- Уже и сюда пришли меня переучивать? - шепотом спросила Наташа.

Но тренер не принимал разговора в полутонах. Он громогласно отвечал:

- Нет, что вы! Я тут не специалист. Но вот, может быть, у нас с вами в четыре руки получится,- Он подтащил табуретку к пианино, без всяких усилий сдвинул немного в сторону стул с Наташей и подсел к ней вплотную слева.Начали!

И, невольно подчиняясь его напористой энергии, Наташа заиграла мелодию, а он стал бравурно аккомпанировать ей, ведя свою партию и подмигивая ребятам. Те запели, весело глядя на обоих, следя за размашистыми движениями его головы, которой он как бы дирижировал, приговаривая:

- Хорошо!.. "Мышка за печкою..." Давай, давай дружно. Вот это другой разговор! Вот и спелись.- Он с размаху взял оглушительный аккорд, сопровождаемый странным дребезгом внутри пианино.

- Уй-юй! Здорово как! - восхитился Сергунок.- Даже задрынчало!

Чудинов встал и сконфуженно заглянул под приподнятую крышку пианино, вытер лоб платком.

- Струна. Ничего, я завтра поищу настройщика. А песня, между прочим, хоть и мелодичная, но по смыслу того... "Кто-то вздохнул за стеной, что нам за дело, родной..." Ничего себе воспитание! Лишь бы нам хорошо, мол, было. А там, за стеной, стони, помирай, нам дела нет.

- Что же, по-вашему, я должна с ними "Марш ударников" разучивать обязательно? - тихо спросила Наташа.

Он помолчал в затруднении, вытер платком вспотевшую шею.

- Да нет, это я так. Мне нужно вас на одно слово, Наташа. Выйдем в коридор на минутку.

- Тетя Наташа,- закричала им вслед Катюша,- ты же обещала сказку нам дочесть!

- Дочитать,- машинально, чтобы скрыть все больше охватывавшее ее волнение, поправила Наташа.

- Ну, дочитать... про Белоснежку, как она у гномиков в пещере жила.

Катюша, конечно, не могла понять, почему Наташа покраснела так, словно ее поймали на чем-то запретном, а у Чудинова торжествующе блеснуло из-под нахмуренных бровей.

- Ну, что вы мне собираетесь сказать? - спросила Наташа, нехотя выйдя с Чудиновым в коридор.

- То, что уже не раз говорил вам: что вы дрянная девчонка с отвратительным характером, но при ваших данных...

- Я все это уже в газете читала,- спокойно сказала Наташа.- Очень шумите, Степан Михайлович. Мы этого тут не любим, однако.

Она испытующе поглядела на Чудинова. Тот смущенно и трубно высморкался, уткнув нос в платок. И на уголке платка Наташа на мгновение увидела метку: "С. Ч.".