Виктор Лагздынь - Цепная реакция

Удивительно всё-таки! Вилис так много знает о людях округи. Наверное, на селе все знают жизнь своих соседей. Тем более в таком глухом лесном уголке. А вот ему самому почти ничего не известно даже об обитателях Межерманов…

— Дядя Криш тоже прятался от фашистов? — спросил он.

— Нет. Он тогда был… Ну, таким, как я сейчас, может, чуть постарше… Вот здесь перейдём — самое место.

По мере того как они шли, ров становился всё уже и мельче. Через него теперь можно было перебраться.

Гроза удалялась. Молнии вспыхивали реже, гром урчал не так сердито. Только дождь лил по-прежнему, монотонно шурша по хвое.

— Скоро будет вырубка. — Вилис опять взял направление на юго-восток. — Во время войны там был бой, тот самый, во время которого погиб командир партизанского отряда. Тогда ещё вырубки не было — густой лес. Вырубили недавно, после сильной бури. В общем, сам посмотришь… Алвик туда всё экскурсии водит. Мы тоже ходили всем классом.

— А кто он?

— Алвик? Лесник. — В голосе Вилиса прозвучали странные, слегка пренебрежительные нотки. — Строит из себя большого знатока… А вообще — болтун.

— Он тоже партизан?

Вилис пожал плечами:

— Ничего у него не поймёшь! Во всяком случае, в отряде Алвик не был, это точно. Но вроде он им помогал… Ну, еду доставлял, сведения там всякие. Хвалится, что близко знал самого командира, встречался с ним тайком… А вот люди всякое говорят…

— Что? — нетерпеливо поторопил Ивар.

— По-разному… Видишь ли, Алвик постарше Кудиса. Но вот в фашистскую армию не взяли. Якобы по болезни. Арестовали они его, но потом выпустили… Конечно, может, оно и так было, как Алвик рассказывает, кто знает? Командир погиб, его близкие друзья тоже… Алвик считает — обошли его, не оценили по заслугам. Послушаешь его — такой герой, важная шишка, а другим кажется — хвастун да болтун…

Вилис замолк и прибавил шагу.

Рассказал Ивару про лесника Алвика — и сразу вспомнил об Эдгаре. Этого парнишку Вилис, как и многие в школе, не переносил. И вовсе не потому, что проказы Эдгара доставляли немалые хлопоты учителям. С другими ребятами, с Вилисом в том числе, у них тоже хватало забот. Просто Вилис считал, что право на удальство имеет лишь настоящий парень — смелый, ловкий, сообразительный, по-своему честный. Вот такому парню малая толика лихости и озорства даже необходима. С другой стороны, Вилис признавал право на существование и маменькиных сынков, хотя сам он откровенно презирал плаксивых пай-мальчиков. Но Эдгар не принадлежал ни к тем ни к другим. Один из самых больших проказников в школе, он в то же время слюнтяй и белоручка. Трусоватый, шкодливый, мстительный. Он мог стукнуть даже первоклашку, что, по кодексу чести Вилиса, вообще ни в какие ворота не лезло. У Эдгара не было ни единого друга…

А вот почему? То ли сын лесника Алвика стал таким потому, что его не любят? То ли ему самому никто не нужен и плевать ему на всех? Этими вопросами Вилис не задавался. Он ещё не дорос до того возраста, когда начинают ломать себе голову над причиной всяческих явлений и докапываться до корней. Эдгар был ему неприятен — и дело с концом!

И сейчас он тоже не стал долго задумываться. Вспомнил об Эдгаре мимоходом и тут же забыл.

Ивар чуточку поотстал от быстроногого брата. Мрачный, неуютный лес снова навёл его на мысль об отце Маруты. Днём и ночью в звериной норе, в полном одиночестве. А кругом фашисты… Интересно, было ли у него оружие? У партизан уж наверняка было — автоматы или, по крайней мере, винтовки. С оружием, конечно, совсем другое дело. Будь у Ивара оружие, он бы ничего на свете не боялся. И вообще, если бы была война…

Он неслышно подкрался бы к врагу, как разведчики в фильмах, и гранатами — бах-бах! И из автомата — трр-трр!.. И вперёд, вперёд, вдогонку за перепуганным, бегущим врагом…

— Слушай, Вилис, если бы война, ты пошёл бы в партизаны?

Тот кинул на него через плечо удивлённый взгляд:

— Чего-чего?

— Я бы пошёл! — решительно заявил Ивар. — Точно!

— Ты? — Вилис усмехнулся. — Только тебя там и не хватало.

— А ну тебя! — Ивар слегка обиделся, но тут же продолжал: — Нет, правда! Было бы страшно интересно!

Вилис вдруг посерьёзнел:

— Что интересно? Война?

— Ну вообще… Ну да, война.

Вилис смерил Ивара взглядом. Помолчал, словно подыскивая нужное слово. Потом бросил коротко:

— Дурак!

Тут уж Ивар оскорбился до глубины души.

А Вилис опять прибавил скорости, и малыш едва поспевал за ним.

Эдгар остолбенело уставился на журчащую воду. Он ведь совсем забыл про отводную канаву, пересекающую болото! А если бы даже и вспомнил, то ему и в голову прийти не могло, что широченная, двухметровой глубины канава окажется заполненной чуть ли не до краёв.

Он посмотрел на часы. С ума сойти. Почти девять, а до Зундов ещё шагать да шагать. И это неожиданное препятствие. Не пройти, не перепрыгнуть… Переплыть? Грязная вода со всякой дрянью поверху вызывала у него отвращение. К тому же он знал, что заросшая канава кишмя кишела большими чёрными пиявками… Конечно, вряд ли они могли присосаться к нему сейчас, не до этого им, но они всё-таки там есть!

Он оторвал взгляд от воды и посмотрел вправо. Где-то там находились мостки. Но до них далеко, по меньшей мере километр. Такой крюк! А время не ждёт, время бежит неудержимо, как мутная вода у его ног… Кто мог ожидать, что с неба обрушится такое количество воды? И до сих пор всё льёт, пусть и не так сильно. Теперь хоть не бродишь, как в густом тумане. Но зато темнеет быстро. В это время солнце уже заходит.

Надо что-то придумать. Сейчас-же, немедленно! Если он опоздает, значит, все его старания, все пережитые страхи — всё напрасно…

Погоди-погоди, а ведь через канаву где-то здесь проложено бревно. Ну да, серое такое, всё в трещинах, он помнит. Ближе, чем мостки, много ближе. Если оно там, это бревно…

Рассмотреть в сумерках, да ещё в дождь, на месте ли бревно, невозможно. Надо отправляться на поиски. Слава богу, снова можно бегом — эти жуткие молнии сверкают уже не над болотом, а над дальним лесом, извиваются и корчатся там, как подыхающие огненные змеи.

Впереди между деревьями мелькнуло тёмно-серое небо. Вилис с Иваром подошли к вырубке. Она занимала пространную площадь: в длину с полкилометра да в ширину добрых две-три сотни шагов. После лесного мрака здесь было сравнительно светло, и Ивар смог ясно разглядеть, что тут натворили разрушительные бури недавних лет.

Удивительное, пугающее зрелище! Всё вокруг утыкано толстенными пнями. Ровные диски комлей с серыми наростами смолы глядели в одну сторону — почти все деревья были здесь опрокинуты бурей. Особенно страшными казались вывороченные пни. Они вздымали к небу чёрные скрюченные руки корней, которые вместе с забившей их переплетения землёй образовывали настоящие стены, высокие и отвесные, похожие на развалины рухнувших зданий.