Радой Киров - Солнце в корзинке

— День добрый! — сказал. Посмотрел с интересом. — Нет, место для дома не здесь, а за лесом. Тебе не прожить в этом месте и дня. Здесь ветры гуляют, ты вспомнишь меня!

— Да, ветры тут знатные… Прав ты, пожалуй. Еще повезло нам, что вырыли мало. Спасибо, дружище. Будь жив и здоров!

Хозяин повел через лес мастеров.

Пришли. И действительно — тишь, благодать. И снова он яму велел им копать. Но тут подошел к ним случайный прохожий:

— Здесь строить? На что это, братцы, похоже! Тут солнца не видно и воздух сырой. Уж лучше в долине ты дом свой построй!

Налево — направо, повыше — пониже, на склоне — в лощине, подальше — поближе. Но так и не смог наш хозяин решить, где дом ему строить, где будет он жить. А все потому — вам скажу по секрету — что очень хорошие были советы!

И ночь наступила, уснуло село, а утром на зорьке, едва рассвело, к хозяину в дом постучались опять работники-плотники:

— Где нам копать?

Хозяин сказал:

— Я не спал до утра, и вот что я за ночь решил, мастера. Чтоб мне не жалеть и не плакать потом, решил на телеге построить я дом. Поставлю я дом на колеса — и это поможет учесть мне любые советы.

— Что ж, можно построить и так, коль охота!

И снова взялись мастера за работу. Стучали, строгали, рубили, пилили — и быстро хозяину дом сколотили. Понравился дом и хозяйке, и детям. Крестьянин в нем зажил на зависть соседям.

Когда же ему говорил кто-нибудь:

— Тут место плохое! — Он трогался в путь. И дом на колесах он ставил, где нужно.

Так жили они беззаботно и дружно. Но как-то однажды, на самом рассвете поднялся немыслимый, бешеный ветер. Валил он дубы, рвал с корнями березы, метался и бился о дом на колесах!

И дом покатился по скользкой дороге, по полю, вдоль речки, по склонам пологим. Летел он под ветром со скоростью страшной по мокрым холмам, по оврагам и пашням, ломая кусты и деревья, как свечки.

И прямо с обрыва дом бухнулся в речку!

На темных волнах покачался мгновенье и потихоньку поплыл по теченью. Плыл ночи и дни он, с ветрами не споря, и вот наконец-то доплыл он до моря.

Хозяин с семьею там весело жили: купались, смеялись и рыбу ловили, смотрели весь день в небеса голубые и, самое главное, некому было ни утром, ни ночью, ни даже в обед хозяину дать очень ценный совет.

Жил-был петух. Его любопытство не знало предела. Свой нос, а вернее свой клюв, он всюду совал то и дело. Как-то залез в чулан, и хоть там не видно ни зги, отыскал среди хлама старые сапоги. Обул их, довольный, прошелся вперед и назад и закричал:

— Ку-ка-реку! Теперь я солдат!

Вышел во двор и военной походкой пошел по дорожке — от страха на дерево прыгнула старая кошка. Свернул на другую тропинку отважный вояка — и в ужасе бросилась прочь и исчезла в овраге собака. Гуси и утки стремглав побежали к плотине. Стало от этой картины страшно и крупной скотине.

Ну а петух ударял сапогом по земле для потехи — и яблоки падали с яблонь, сыпались с веток орехи. Падала с крыш черепица, валились заборы. И бросились люди спасаться — кто в поле, кто в горы. Дрожало от страха вокруг население:

— Да это опасней, чем землетрясение! Кто защитит нас и кто нам поможет? Спасайся, кто может! Спасайся, кто может!

И темною ночью, пока еще не рассвело, покинули люди и птицы, и звери село. Ушли кто куда, и исчезли во мгле. Остался петух — единственный житель в селе. И даже приблизиться люди боялись к селу.

И вот обратились с великою просьбой к орлу:

— Ты смелая птица, орел! Покружись над селом — петух испугается, не посмеет сразиться с орлом!

— Что вы! — ответил орел. — Чепуха! Ведь он в сапогах! Я не смогу одолеть петуха. А коль надоем я ему разговорами, рассердится он и проткнет меня шпорами!

Что делать, оставили люди в покое трусливую птицу, отправились в горы, а там отыскали лисицу:

— Ах, лисонька, мы к тебе с просьбой, ты нам помоги! В нашем селе петух раздобыл сапоги, в них марширует, кричит, нам жить не дает. Сверни ему шею — мы вновь заживем без забот. А ты еще несколько квочек получишь впридачу!

— Заманчиво! — сладко вздохнула лиса, — но ведь вот незадача: для меня это слишком уж трудное дело, и вообще мне ловить петухов давно надоело!

Люди пошли восвояси. У поворота встретилась им муравьиха, что возвращалась с работы.

— Я помогу вам, — сказала она, — мне говорили о вашей печали…

Но люди в ответ лишь головой покачали.

— Хоть далеко мне идти, ведь живу я в лесу — все же отправлюсь в село, от петуха вас спасу.

Люди пожали плечами:

— Да ты, муравьиха, шутница! Как тебе справиться с тем, что не по силам лисице? Все обещанья твои — это выдумки и чепуха!..

Что же, пошла муравьиха в село и нашла петуха. Тихонько сказала:

— Тебя проучу я, дружок! — и бросила острые камешки в каждый сапог.

Топнул одною ногою петух, топнул другой.

— Ой, — закричал, — мои бедные, бедные ноги!

Сбросил скорей сапоги и помчался по пыльной дороге.

С этого дня на дороге, что возле реки, так и валяются рваные те сапоги, и каждый, кто по дороге идет, их обязательно пнет или палкою ткнет, вспомнив эту историю страшную, и зашагает походкою важною.

Будильник проснулся и начал трещать:

— Т-р-р, — Петьо, вставай, опоздаешь опять!

Но Петьо накрыл его вмиг одеялом и снова уснул как ни в чем не бывало.

— Скрип-скрип, пусть поспит еще мальчик немного! — кровать заскрипела ворчливо и строго.

— Ты б лучше молчала, — сказали ей двери. — Эй, Петьо, вставай — и как можно скорее!

— Пусть спит он! — кровать повторила упрямо.

Но тут появилась откуда-то мама. Взглянула, вздохнула печально и тяжко и стала искать в гардеробе рубашку.

— Вот соня! — послышался вздох гардероба. — За этим мальчишкой смотреть надо в оба. Он все еще спит, он не сделал зарядку! Лентяям приходится в жизни не сладко.

— Оставьте! — откликнулась снова кровать. — Отстаньте от мальчика, дайте поспать.

Но мама сказала решительно:

— Хватит!

И сонного Петьо стащила с кровати.

— Ох, горе ты горюшко! Хватит валяться!

И Петьо, зевая, пошел умываться.

— Явился? — сердито вода зашумела. — Мне ждать тебя, Петьо, уже надоело!

И мальчик на кухню поплелся печально.

— Явился? — забулькал разгневанный чайник. — Такого лентяя нет больше на свете! Давно уже в школе хорошие дети.

Сел Петьо за стол, откусил бутерброд, но слышит, на ветке синица поет:

— Опять опоздал я! — вскочил он со стула и бросился к двери. А мама вздохнула.