Владимир Пистоленко - Памятное лето Сережки Зотова

— Да он сам к вам не хочет идти.

— Собака — она тварь бессловесная, какой с нее спрос. Пойдет, только бы позвал. А пес мне вот как нужен. Я при этом саде имени товарища Деева сторожем состою. Сами понимаете, разный народ есть. Словом, что ни говори, с собачкой веселее.

— Давайте так решим, — прервал его Николай Михайлович, — за вами пойдет — берите, останется с нами — наша.

Старик заколебался.

— Или боитесь? — поддразнил Николай Михайлович. — Собака, конечно, тварь бессловесная, это вы верно сказали, но она тоже кое-что понимает. Ну как, согласны?

— Давайте, — согласился старик, задетый за живое. — Только чтоб ничем не подманивать. Разойдемся каждый в свою сторону и будем звать. Вот так.

— А веревку вы спрячьте, — предупредил Николай Михайлович, заметив выскользнувший из рукава тулупа старика конец веревки. — Пошли, Сережа.

Шарик, не задумываясь, двинулся за ними. Но в это время старик стал звать его:

— Рыжик! Рыжик! Иди сюда, Рыжик! На, на!

Пес метнулся было к старику, но тут его окликнул Сережкин отец. Собака в растерянности остановилась, с беспокойством поглядывая то в одну, то в другую сторону.

— Ну-ка, Сережка, беги и зови его.

Сергей сорвался с места и припустил по укатанной санями дороге. Он бежал, скользя и спотыкаясь, и кричал во весь голос:

— Шарик! Шарик!

Шарик взвизгнул и, не обращая больше внимания на зов старика, пустился за Сергеем.

— Ну? Вам все понятно? — насмешливо спросил Николай Михайлович. — Или еще будем спорить?

Старик что-то недовольно пробурчал и, зло сплюнув, направился к каменному домику у церковной ограды.

Вот и вся история о том, как Шарик попал к Зотовым.

О старике Сергей скоро забыл. И кто мог думать, что с этим хрипатым стариком ему еще придется встречаться и что в жизни Сергея он сыграет большую недобрую роль.

— Надюша, хватит возиться, пошли скорее на Самарку, освежимся перед завтраком! — крикнул отец, приоткрыв дверь в кухню.

Мать Сергея легкой и быстрой походкой вошла в комнату. Она была в сером халатике, на спине ее, извиваясь в такт шагу, красовалась огромная русая коса.

— Я только платье другое накину, — сказала она, пробегая мимо, и скрылась в закутке за печкой.

Почти в то же мгновение она появилась вновь, но уже в легком ситцевом платье с белыми чашечками ландыша по голубому полю. Сергею очень нравилось это платье, в нем мать выглядела красивой-красивой и совсем молодой, ну как девчонка. Подбежав к зеркалу, она торопливо стала укладывать в виде короны свою длинную пушистую косу.

— Денек нынче, должно, будет жаркий, утро еще, а смотри, как припекает, — заметил отец. — Я сегодня в полдень, пожалуй, у обрыва искупаюсь. Там-то вода всегда холодная.

При этих словах мать круто повернулась и сурово взглянула на мужа.

— Что это ты, Николай, придумываешь? — сказала она, укоризненно покачав головой. — Прямо как маленький. При мальчишке говоришь такие вещи. Может, хочешь, чтобы и он полез в омут?

— Как, Сережка, будем сегодня купаться у обрыва? — смеясь, спросил отец.

— Будем, — со всей готовностью ответил мальчик.

— Вот, пожалуйста, дошутился! — всплеснула руками мать. — Ты у меня смотри не вздумай ходить к обрыву, — строго обратилась она к Сергею. — Ни в коем случае. Омут — он затягивает, и сам не заметишь, как загремишь вниз. А там сом живет. Слышал про сома?

— Слышал, — охотно ответил Сергей.

— То-то, что слышал. Сом — он только и ждет, чтобы кого-нибудь схватить, чтоб кем-нибудь полакомиться. А зубы у него знаешь какие? Видел у отца гвозди? Купил ворота чинить.

— А как же, видел. Длинные такие.

— Вот они самые. Только зубы у сома поострее будут. Как иголки. Вонзятся — и конец.

Отец молчал, но Сергей по выражению лица видел, что он не очень-то верит страшному рассказу.

— Пап, а ты боишься его?

— Сома-то? — Отец немного помедлил с ответом. — Видишь ли, Сережка, в чем дело… Никакого сома там нету.

— Николай! — со слезами в голосе закричала мать. — Ну что же ты делаешь?!

— Не надо, Наденька, запугивать парня. Пускай растет настоящим человеком и обо всем знает правду. Чище и лучше правды ничего на земле нету.

Мать промолчала, сурово сдвинула брови и отвернулась. Значит, сильно рассердилась. Сергей знал это очень хорошо. Знал также и то, что будет дальше…

Вот отец подошел к ней и погладил по плечу, словно маленькую. А она и вправду рядом с ним, огромным, широкоплечим, казалась еще меньше, чем была на самом деле.

— Надюша, ну чего обиделась? — с ласковой укоризной сказал отец. — И что мне делать с вами, малышами? Чуть что — губы надули. Беда, да и только.

Он, как медведище, сгреб ее правой рукой, смеясь, приподнял и прижал к груди.

— Николай, пусти! Да пусти же! — слабо вырываясь и болтая ногами, все еще обиженным тоном говорила мать, но уже было видно, что она больше не сердится.

К реке было ближе идти через огород, ну, прямо рукой подать, но мать повела в обход.

— Пройдемся немножко по улице, — сказала она, направляясь к воротам.

— Можно, — согласился отец. По глазам жены он видел, что ей не хотелось проходить с Сергеем мимо злополучного обрыва.

Неподалеку на улице мальчишки гоняли футбольный мяч. Тут были почти все ребята постарше Сергея. Многих он не знал, с другими встречался на улице или во время купания на речке, а с одним из них, Володей, не так еще давно играл и даже дружил.

Володя был чуть поменьше Сергея, жил напротив через дорогу, родители его были колхозники. Фамилия у Володи — Селедцов, но мальчишки звали Селедкой, на что он не обижался. У Селедцовых играть было негде, и Володя целыми днями пропадал у Зотовых. Словом, они дружили. Затем поссорились. А произошло это так.

На огороде у Зотовых начали зацветать первые пионы. Сережкина мать не срезала еще ни одного цветка, но однажды во время вечерней поливки обнаружила на кустах обломанные стебли — значит, цветы были кем-то сорваны. Спросила Сергея — он не рвал и ничего не знал об этом. Мать забеспокоилась: выходит, на грядках хозяйничал кто-то посторонний? Неприятно… А ведь незваные гости могут наведаться еще и еще. Дело, конечно, не в том, что жаль сорванных цветков, — как бы налетчики не попортили кустов! За сорванные цветы тоже, конечно, обидно, ты стараешься, выращиваешь, а кто-то по-воровски забирается в огород и безобразничает. Надо будет почаще на огород наведываться.

— А я буду караулить, — вызвался Сергей. — Мы вместе с Шариком. А Володька придет, играть на огороде станем.

— Играть играйте, а чтоб какие-то особые караулы устраивать — не надо. Нехорошо это.

Сергей согласился. Играть так играть. Он решил под старой ветлой построить шалаш, такой, как однажды строили с отцом на рыбалке. Сергей принес сухой травы, притащил со двора несколько палок — и шалаш готов. Володя все не приходил, и Сергей начал скучать. Ему хотелось, чтобы мальчишки еще налетели на огород. При нем. Вот тогда бы они с Шариком их припугнули!.. Но день прошел, а любители чужих цветов не появлялись. К вечеру Сергей совсем заскучал.