Надежда Мартынович - Виртуальная девчонка

Перейдем дальше.

Я познакомилась с двоюродным братом Инги. Он старше Инги на два года и выше меня на две головы. Не скажу, что он красавчик, но у него потрясающие глаза! Удивительного темно-карего цвета, в них можно заблудиться… Скажу даже, что в них ХОЧЕТСЯ заблудиться. Он учится на программиста на первом курсе. Но это не главное. Он ударник в одной почти никому не известной группе. Инга обещала дать послушать их диск, но еще не дала, поэтому сказать, что они там вытворяют, не могу.

Теперь я часто посещаю зэ-чат. Ну все дело в наказании. И я уже привыкла к нему, хотя по оформлению (скажу уж честно) он просто убог.

А сейчас пойду лучше спать, поскольку уже пишу какую-то бредятину.

А завтра (вернее, уже сегодня) в школу. Не хочу снова видеть эти лица! Не хочу! Хорошо хоть первого урока не будет, физики. Целых две! Ты ведь понимаешь, мой дорогой дневник, почему я не люблю физичку-по-совместительству-директора? Ну как можно любить человека, который каждый раз при встрече с тобой начинает принюхиваться?! В эти моменты я готова ее укусить.

А еще мои мама с папой завтра поедут в Петербург на три дня. У них там какое-то сборище архитекторов. Конечно, называется покрасивее, но смысл такой.

Доброй ночи тебе, мой дорогой дневник!

Лиза уже хотела было выключить компьютер, но передумала. Она решила зайти в зэ-чат и поменять себе ник. Ну что это за кликуха — «Лизка-автоматчица»?

Игнатьева зашла в настройки чата и поменяла себе имя. Теперь она была «I… love… my… life».

«Как-то тупо получилось, — вздохнула Лиза, но решила пока оставить новый ник. — Все равно в голову сейчас больше ничего не лезет».

Напоследок она решила посетить чат. Там было два человека: «ВениК» и «Олюнечка» . Увидев их позывные, Лиза обмерла: она знала, кто прятался за этими именами.

На вошедшую в чат новенькую внимания никто не обратил. Там шла очень занимательная беседа.

«Ты уже все написал?» — интересовалась Ляпина.

«Конечно, Оль! И разборчивым, четким почерком!»

«Хм… А как там литературный стиль? Не хромает? Все достаточно художественно и проникновенно?»

«Обидеть хочешь, да? Я же старался!»

«Да ладно, Вень, не обижайся! Чмок тебя в щечку!»

«А в другую?» — прочтя эти строки, Лиза чуть не двинула кулаком в монитор.

«А в другую попозже, — кокетливо отбила Ольга и продолжила:

«Ты все понял, мой хороший?»

«Конечно, Олюнь, я же не тупой! Слушай, Оль, а почему ты в привате не захотела это все обсуждать?»

«В привате? Фи… В привате неинтересно. Разговаривая в общей комнате, есть небольшой риск, что она нас застукает. Это так забавно!»

«Чем же забавно?»

«Ах, милый мой, не загружай свою голову, тебе не понять… Хотя, даже если она и увидит эти строки, все равно ничего не поймет!»

«Все равно не понимаю…»

«И это хорошо. Ну ладно, Вень, я спать уже хочу. Значит, жду завтра рассказ».

«Обязательно будет! Сладких снов тебе, Олюнь!»

«Да-да, сладких мне снов. Я уже вся в предвкушении чтения. И пусть эта Игнатьева подавится!» — Дочитав до этих слов, Лиза издала непонятный звук и вне себя от ярости вышла из чата.

А когда зашла снова, чтобы узнать, чем же все закончилось (у нее все-таки теплилась надежда, что Веня начнет протестовать против слов Ляпиной), в чате уже никого не было. И разговор Ляпиной и Стрельцова не сохранился. Промелькнуло только сообщение: «Наш чат покидает ВениК…»

Вне себя от ярости Лиза отключила Сеть, поставила на компьютере будильник и пошла спать.

Ночью ей снился странный сон.

Она идет около фонтанов в обнимку с Вениамином и видит невдалеке Ляпину со свитой, но та их не замечает. Каким-то восьмым чувством Лиза понимает, что барби хочет позвонить. И правда — Оля достает из сумочки ТАМАГОЧИ (!), тыкает пальчиком в кнопочки и прикладывает игрушку (а по совместительству и телефон) к уху и начинает слушать гудки, отвернувшись при этом от Вени с Лизой.

Во сне Лиза облегченно вздыхает и хочет поскорее уйти от любимых одноклассников подальше, но тут начинает звенеть мобильный Вениамина.

«Береги себя-я-я, прощается с тобой навек твой добрый ангел, бере…» — раздается громкая мелодия телефона. И Ольга оборачивается. И видит их. И широко улыбается.

— Венечка! — почти визжит она. — А я тебе только звонить собралась! — И бежит обнимать Лизиного парня. И вдруг очень расчетливо толкает Лизу в фонтан. Слышится пронзительный хохот Ляпиной и Стрельцова.

Следующая часть сна происходит на какой-то затемненной сцене. Лиза стоит посреди сцены и держит в руках барабанные палочки. Очумело посмотрев на них, она бросает их, не глядя, куда-то позади себя, оборачивается и видит Пашу, держащего в руках палочки.

«Он же ударник! — вспоминает Лиза. — Интересно, как он играет…»

Словно прочитав мысли девушки, Павел Корсаков усаживается за неизвестно откуда взявшуюся барабанную установку и жестом указывает Лизе на лежащую рядом электрогитару.

«А что, это мысль», — думает Лиза, берет в руки гитару и тут же обрушивает ее на голову неизвестно откуда появившегося Вени Стрельцова!

Из колонок раздается музыка, а Лиза все продолжает лупить несчастного Вениамина.

И тут Лиза проснулась от назойливо гремевшей музыки. Она тряхнула головой, но музыка не прекращалась.

Наконец она поняла: это был будильник, который она сама же поставила ночью, чтобы не проспать! Она выключила программу и направилась умываться, напевая.

А сон прочно засел в ее голове.

Лиза рассказывала сон Инге по дороге в школу. Зверева выслушала его не без смеха, а потом мудро изрекла:

— Это знак! — Но не сказала больше ни слова, потому как они уже входили в кабинет биологии, к милейшей Эльвире Петровне, их классному руководителю.

Правда, сейчас она совсем не выглядела милой. Лицо учительницы скривилось, как только она увидела Звереву и Игнатьеву.

— Как вы могли? — свистящим шепотом произнесла она. — Как вы посмели?

Нужно сказать, что девушки зашли в класс после звонка, но такой реакции классной как-то не ожидали.

А Эльвира Петровна между тем продолжала:

— Немедленно в кабинет директора! За мной! Сейчас же!

Лиза изумленно уставилась на Ингу, а та — на нее. Обе не понимали, что происходит. Неужели из-за минутного опоздания их вызывают к директору? Зато, как оказалось, все прекрасно понимала Ляпина, которая ржала (извините за грубость, но это самое точное выражение), как кобыла. Еще не оправившись от изумления, девушки последовали за классным руководителем.

— Как вы могли?! Да как только вы посмели?! Да это же… — Директор школы не находила слов.