Наталья Соломко - Пожарный кран No 1

Юные актеры будут виновато смотреть в пол.

- Василий, тебя придется показать врачу, - нахмурится Михаил Павлович. - У тебя не ревматизм ли?

- Почему это? - заморгает Балабанчик.

- А потому, Василий, что в твоем возрасте не шаркают ногами, не плетутся по сцене едва-едва...

- Верочка! - с укором скажет Михаил Павлович. - Все, что ты делаешь на сцене, просто обворожительно. И если к тому же в зале станет слышно, что ты там такое говоришь, я тебе в ноги поклонюсь! Это, кстати, ко всем относится: не бормочите под нос, зритель должен слышать то, что говорят на сцене, иначе ему станет скучно и он примется есть подарок, позабыв о вас... Геннадий, если ты и завтра будешь горбиться и сутулиться, сниму с роли, имей в виду. Добрые молодцы - люди военные, у них выправка, ясно? Владимир, что там с тобой опять произошло?

Вовка Гусев будет молчать: Вовка не ябеда.

- Я спрашиваю, кто привязал хвост Змея Горыныча к роялю?! - сурово повторит Еремушкин. - Анна, а ну погляди мне в глаза!

- Это не я!

- Это не она! - подтвердит дежурный режиссер, которому по службе положено знать все. - Это мальчишки из балета...

- А ты куда глядишь? - рассердится Михаил Павлович, а потом скажет: Что ж, рабочий день закончен. Бегите домой.

Но расходиться не хочется...

- Михал Палыч, посидим немного! - примутся канючить юные актеры.

Михаил Павлович сядет на огромный старый диван, и все кинутся занимать место поближе. И обязательно кто-нибудь попросит:

- Михал Палыч, расскажите про войну!

Но Михаил Павлович только головой покачает - никогда он им про войну не рассказывает. А рассказывает он им о театре, о великом реформаторе сцены Константине Сергеевиче Станиславском, портрет которого висит на стенке напротив... Юные актеры слушают и смотрят на Константина Сергеевича, он уж давно им как старый добрый знакомый. А Константин Сергеевич глядит на них и тоже будто слушает.

Больше всего юным актерам нравится, как Константин Сергеевич, если увидит на сцене неправду, сердится и кричит: "Не верю!" Мол, так в жизни не бывает! Не любит неправду старик!

А потом Михаил Павлович смотрит на часы и охает:

- Живо домой! Поди, родители вас уже с милицией ищут!

И приходится расходиться. А не хочется, ох, не хочется.

- Дай вам волю, вы и ночевать тут будете! - хмурится Михаил Павлович. И он прав.

Теперь ясно, что такое елки? Это когда ты с утра до вечера занят серьезным делом! И с утра до вечера рядом с тобой друзья! И тебя понимают! И не хочется, не хочется расходиться!

МИХАИЛ ПАВЛОВИЧ И КУЗЯ

Мы расскажем только об одном дне елочной поры, о том, когда пропала Анька Елькина.

Видно, такой уж невезучий он выдался: неприятности начали преследовать всех с самого утра.

Михаил Павлович, например, поссорился с Кузей и очень это переживал.

Поскольку повесть наша только-только начинается и вы еще не очень хорошо знакомы с героями, давайте знакомиться.

Сначала с Михаилом Павловичем. Ему пятьдесят семь лет, но он любит ходить сунув руки в карманы - как мальчишка.

Роста Михаил Павлович богатырского. Он вообще похож на Илью Муромца, только без бороды и усов. Зато брови у него, как и положено, седые, мохнатые. Иногда он довольно грозно хмурит их. Тогда юные актеры сразу испуганно втягивают головы в плечи. Незнакомому человеку может показаться, что Михаил Павлович сердится, а юные актеры его ужасно боятся. На самом деле Михаил Павлович только делает вид, что сердится. А юные актеры только делают вид, что боятся.

Ситуация эта довольно занимательна: Михаил Павлович не догадывается, что юные актеры давным-давно его раскусили, а юные актеры не догадываются: он давным-давно понимает, что они только притворяются. Зато директор Дома пионеров Сергей Борисович отлично догадывается и о том и о другом! И весьма и тем и другим недоволен. Он считает, что Михаил Павлович разбаловал своих воспитанников до того, что по ним плачет детская комната милиции. Но о директоре поговорим позже.

Теперь - о Кузе. Это Михал-Палычев внук. Вообще-то его зовут Алешей, а Кузей его прозвала Машенька, Кузина бабушка, да так и пошло.

С тех пор, как Машенька умерла, дед и внук остались на свете одни-одинешеньки.

Когда-то были у Кузи папа и мама, да вдруг исчезли. Давным-давно, когда Кузя был совсем маленьким. Он плакал, требовал, чтоб они вернулись.

- Где они? - топал Кузя ногами на деда и бабушку. - Куда вы их спрятали?

Машенька молчала и уходила на кухню плакать. А дед принимался бродить по квартире и свистеть. Свистел он всегда одно и то же:

Гори, гори, моя звезда...

Потом Кузя вырос и спрашивать о родителях перестал. Наверно, забыл о них. Но песню "Гори, гори, моя звезда" он и сейчас терпеть не может.

Кузя высокий, почти догнал в росте своего могучего деда. У него румяное круглое лицо и на верхней губе уже пробиваются усы, которыми Кузя гордится втайне.

Кузя - великий, между прочим, изобретатель. Когда он был малышом, то всем говорил, что станет артистом, как дед. Но однажды, гуляя по бесконечным коридорам Дома пионеров, Кузя заглянул в комнату, где вкусно пахло железом, и замер.

Два человека стояли там у окна. Один был знакомый: он часто встречался Кузе в коридорах и угощал конфетами. А другого он видел впервые: человек тот был железный!

Кузин знакомый едва доставал железному до плеча, но бесстрашно копался у него в животе.

- А кто это? - настороженно поинтересовался Кузя, размышляя, не лучше ли просто дать деру.

- Сейчас узнаешь! - торжественно отвечал Кузин знакомый, захлопывая дверцу у железного на животе и щелкая каким-то рычажком.

Глаза железного вдруг вспыхнули рубиновым огнем, он шагнул к обомлевшему Кузе, протянул железную руку и проскрежетал:

- Я - робот! Рад с тобой познакомиться!

И с этой минуты Кузя потерян был для театра раз и навсегда. Потому что понял: нет на свете ничего интереснее железных людей, которые называются роботами.

То есть просто с самого раннего детства Кузя с утра до вечера пропадал в кружке радиоэлектроники и постоянно что-то изобретал. Электронную кошку для ловли электронных мышей. Дверь, открывающуюся на голоса хозяев. Целое семейство маленьких роботов, которые, гудя, катались по квартире взад-вперед и нервировали кошку Муську. Последним взлетом юной Кузиной фантазии был Федя - говорящий скелет на колесиках. У Феди была обширная программа действий: он открывал дверь, когда приходили гости, здоровался, предлагал чувствовать себя как дома и возил из кухни в комнату пустой поднос (чашек Феде не доверяли, он постоянно все ронял, за что был прозван Михаилом Павловичем "полоруким").

Главный номер Фединой программы был таков: в летние сумерки он лениво выкатывался на балкон с сигаретой в зубах и в течение десяти минут меланхолически покуривал, светя пустыми глазницами в прозрачной летней тьме.