Анастасия Казакова - Дорога к реке Бойн

© Анастасия Казакова, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кельты верили, что при смерти

душа человека не умирает вместе с телом,

а переселяется в другое живое существо

или же в предмет, не способный дышать – в камень или растение…

Темная ночь окутывала лес так, что лунный свет не озарял редкую зимнюю листву деревьев. В самом центре раскинулся могучими ветвями старый дуб. У его основания нетерпеливо расхаживал старец, облаченный в белые одежды, голову его покрывал капюшон. Сведя морщинистые руки за спиной, он мерил шагами землю подле древа.

– Слишком долго, – подумал он вслух, и от его слов образовался теплый пар среди морозного воздуха.

В лесу было так тихо, что не слышен был даже шелест крыльев летящих сов. Пройдя еще несколько шагов, старец остановился и поднял голову вверх, капюшон его слетел и обнажил седовласую макушку. Он вслушивался в тишину, закрыв глаза. Простояв неподвижно несколько секунд, он резко сорвался с места и стал вскарабкиваться на ветви дуба. Он тянулся руками вверх и наконец достиг зеленого шара омелы. Срезав растение, он поспешил вниз.

Опустившись на землю, старец прокричал что есть силы:

– Сюда, Бреннус! Скорей!

В ответ последовало лишь безмолвие, которое услышал бы простой человек, но не друид, кем являлся старец. Ему было подвластно слышать и видеть то, что находится в самой дальней дали.

И вот, все ближе и громче доносились тяжелые шаги. Среди деревьев показался кельт. Вождь племени из пятины улад. Все тело его было раскрашено синими орнаментами с помощью вайды, одет он был в яркие штаны, меховые сапоги, а плечи покрывала звериная шкура. Хромая на одну ногу, явно выбиваясь из сил, он направлялся к друиду. На руках он нес раненого молодого воина – своего сына.

– Скорее, Бреннус! – снова, но уже тише, выкрикнул старец.

– Он почти бездыханен! – сообщил вождь, кладя сына на большой плоский камень рядом с друидом.

– Ступай домой! – твердо сказал старик.

– Но… – начал кельт.

– Ступай! – приказал старец.

Вождь горько взглянул на раненого сына и побрел прочь из леса.

Племя вождя Бреннуса возвращалось с победой после долгих месяцев похода. Они покидали поле боя, где сутки продолжалась битва между ними и восставшим племенем с юга. Защищая свои земли, что носили название Эмайн Маха и находились на вершине холма далеко на севере Ирландии, племя поредело, раненое и измученное грезило об отдыхе.

В сложенной из ровных серых глыб невысокой башне томился в ожидании вождь Бреннус. Опираясь ладонями на одинокое окно его тесной комнаты, он наблюдал, как занимается рассвет. Лицо его отражало тревогу и боль.

Двери отворились, и вошел друид. Оба они молчали, и Бреннус все понял. Сгорбившись и закрыв ладонью лицо, он проговорил:

– Как же так? Как же так? Он… он скакал на лошади и был готов пустить смертоносное копье, но… стрела опередила его. Пусть же великий Таранис покарает их всех до одного, пусть обрушит на них свои огненные молнии! – с последним словом он ударил кулаком по стене.

Друид, подойдя ближе, сказал:

– Умерло только его тело, бренная оболочка! Душа его жива, и он вернется в этот мир!

– Ты же знаешь, я не верю во все это!!! – вдруг разозлился вождь и отпрянул от старика.

– Напрасно, но тебе придется смириться с происшедшим, хочешь ты этого или нет. Ради твоего младшего сына ты должен сохранить самообладание и быть сильным!

– Келлан… – произнес вождь, – он еще так мал. Я хочу сберечь его.

– Как же ты убережешь его?

– Он не будет участвовать в войнах, – уверенно сказал Бреннус, – ты возьмешь его к себе на обучение, пусть он станет умен и мудр, как ты. Через месяц ему исполнится пять лет, он должен был начать изучать искусство боя, вместо этого я хочу, чтоб он стал твоим учеником.

– Как ты пожелаешь, вождь, – повиновался друид.

Тяжело вздохнув, Бреннус продолжил:

– Ходит слух, что тевтоны покинули полуостров и двигаются на юг. К ним присоединились кимвры. Неизвестно, где они сейчас, но говорят, их число превышает триста тысяч.

– Если это правда, то тем, кто встанет на их пути, будет не легко противостоять им, – подумав, ответил старец.

Бреннус взглянул на друида с опасением.

– Они так сильны?

– Я не хочу тебя обманывать, – отвечал старик, – но оказать сопротивление такому войску будет очень нелегко. Все же я надеюсь, что эта напасть обойдет нас стороной, и они не переплывут море.

– Мне бы тоже этого хотелось…

– Племя с юга повержено? – заранее зная ответ, спросил друид.

– Да, – ответил вождь, cгибаясь от невидимой тяжести. – Наконец их безумства прекращены. Они многое натворили.

– От их рук пострадали многие племена на юге, – добавил старец.

– Страшно подумать… некоторых из них больше нет, или они попросту сошли с ума…

– С этим покончено, – друид поклонился и отступил к выходу.

– Через месяц я приведу к тебе Келлана, – сообщил вдогонку вождь.

– Я буду ждать, – ответил друид и скрылся в дверях.

Солнце осветило поселение. Прищурив глаза от зимних лучей, Бреннус с высоты наблюдал за тем, как просыпается его племя. На мгновение он представил, как поселение его захвачено, а люди взяты в плен. Вздрогнув и отогнав зловещее видение, он отошел от окна.

Друид неспешно возвратился к себе в лес. В чаще его у старика была построена хижина, где он проводил свое время, постигал магию и варил зелья. У самого входа был вкопан большой коричнево-серый камень с вырезанным силуэтом молодого красивого воина. На барельефе было изображено божество Луг, бог света, а на нем величаво сидел орел – тело его было покрыто черными перьями, а голова белыми. Повернув боком голову, он вгляделся в старца и издал громкий звук.

– А, вот и ты! – произнес старик, с неожиданностью взглянув на вершину камня. Орел снова издал звук. – Я не рассчитывал на столь скорое возвращение, но я тебе рад! Садись! – друид вытянул правую руку, согнутую в локте. Взмахнув крыльями, птица опустилась на руку к старику.

– Онгхус! – гордо сказал друид. – Это означает «очень сильный»! Ты ведь не воспротивишься? Я буду тебя так называть! – он погладил птицу по белым перьям на голове. – А теперь пойдем, я накормлю тебя, ты, видимо, проголодался с дороги! У меня имеется кое-что для тебя, я из этого собирался делать отвар… – бормотал старик, заходя вместе с птицей в свою хижину.