Владимир Иванов - Снежинка и белый тигр

Как только она осветила прибрежные заросли осоки, в изобилии растущей вдоль всего берега, чуткие кошачьи ушки Элизы уловили шорох на тропинке, ведущей к острову и беседке. Она не сомневалась, что это был Пик. Прикрыв глаза, она представила, как маленький серый мышонок, встав на задние лапки, спиной вперед идет по узенькому проходу, рискуя каждую секунду оступиться и утонуть. «Он такой храбрый, – подумала она, – и у него, наверное, очень горячее и доброе сердце, если он не испугался злой колдуньи и колдовских чар».

Внезапный сильный порыв ветра заставил ее прервать сладкие грезы и открыть глаза. То, что она увидела в следующее мгновение, подняло шерсть на ее загривке, и из ее рта вырвалось непроизвольное громкое шипение. Со стороны противоположного берега, оседлав метлу, прямо на нее неслась старая ведьма. Огромный черный балахон развевался у нее за спиной, словно крылья, черная шляпа с широкими полями была грозно надвинута на самые брови. Глаза колдуньи пылали красным огнем ненависти и злобы, а из кривого указательного пальца, вытянутого вперед, тянулась фиолетовая молния, направленная куда-то в сторону, мимо беседки. Со всей ясностью Элиза вдруг осознала для кого предназначена эта молния. Но помочь мышонку она не могла, ей необходимо было лежать и не двигаться пока мышонок не сделает все, что необходимо. И сделать он это должен был сам, без всякой помощи. За беседкой раздался ужасный треск, запахло паленой шерстью, и послышался слабый писк. Элиза встрепенулась и напрягла, как могла, свой слух. Она была уверена, что это пищал Пик. «Неужели колдунья смогла попасть в храброго мышонка, – заволновалась она, и сердце ее бешено застучало в груди». В это время сама колдунья пронеслась мимо островка так низко, что чуть не свалила саму беседку. За Барбадульей по озеру поднялась огромная волна, которая через мгновение накрыла островок и с шумом ударилась о берег. Когда вода схлынула, то Элиза услышала высоко в небе злобный хохот старухи, удаляющейся по направлению к замку. Принцессе захотелось умереть от горя, потому что такой смех мог означать только одно – старая колдунья успела вовремя, и теперь ее мечте об освобождении не суждено сбыться. Горько заплакав, она хотела уже спрыгнуть со скамейки, как вдруг заметила какое-то шевеление в ее дальнем углу. Внимательно приглядевшись, она увидела лежащего на спине с закрытыми глазами серого мышонка. Его шкурка почти полностью обгорела от удара фиолетовой молнии. Он что-то шептал, еле открывая свой маленький ротик и чуть попискивая от той боли, которую доставляли ему ожоги. Плачущая Элиза склонилась над ним и услышала, что он повторяет одни и те же слова. Это было заклинание, которое она ему пересказала. До освобождения от колдовских чар оставалось совсем чуть-чуть – надеть на ее голову венок. Но как это сделать? И вновь слезы полились из глаз Элизы. Они падали на венок из ночных фиалок и на траву вокруг венка, это были слезы бессилия.

Но в сказочном лесу, который охраняют добрые духи-хранители леса, должны твориться чудеса. И чудо свершилось. Трава, на которой лежал потяжелевший от воды и слез венок, начала расти прямо на глазах, поднимая от земли венок. И когда он достиг края скамейки, то упал прямо под лапы лежащего на ней мышонка. Элиза подбежала к краю скамейки и наклонила голову, а очнувшийся Пик, превозмогая сильную боль, столкнул венок задними лапками вниз, и он очутился на голове у кошки.

Задрожавшая земля и грохот известили всех, что еще одно, самое главное чудо свершилось. Рыжая красавица кошка начала быстро расти, и превратилась в красивую девушку с огненно-рыжими волосами. На голове девушки красовалась золотая корона. Она наклонилась над скамейкой и бережно взяла в ладони Пика. Прижав его маленькое, обгоревшее тельце к щеке и пытаясь уловить удары храброго сердечка, Элиза вновь плакала. Слезы радости смешивались со слезами горя. Она целовала маленькие глазки и лапки своего спасителя, но чуда не происходило. Мышонок не превращался в прекрасного принца и не оживал.

Первые лучи солнца встретили Элизу, медленно идущую по лесной тропинке к своему замку. Когда она вышла на опушку, то увидела, что замка нет. Он исчез вместе с колдуньей и прочей нечистью, глубоко провалившись под землю. На месте, где он находился, осталось только две березки, так хорошо знакомые Элизе, под которыми спал красивый юноша. Рядом с ним, мирно щипая траву, ходил белоснежный конь. Его дорогое седло украшал герб соседнего сказочного королевства. А в ногах у юноши лежала обгоревшая мышиная шкурка…

Я хорошо помню эту историю. Мне рассказал её старый ворон, с которым я познакомился, прогуливаясь по сказочному лесу. Он был очень стар и необыкновенно умен. Гордо восседая на ветке кряжистого дуба, этот мудрец, оперение которого уже покрылось белым налетом седины, не спеша, поведал мне удивительную сказку, в которой причудливо сплелись доброта и ненависть, храбрость и трусость, бескорыстие и зависть. Удобно устроившись на мягком зеленом ковре из травы и цветов и прикрыв глаза, я словно бы сам становился ее участником. Вокруг, переливаясь яркими красками, шумел, раскачиваясь под порывами теплого ветра, сказочный лес, весело распевали невидимые сладкоголосые птицы, но я ничего этого не слышал и не видел. История так захватила и взволновала меня, что я решил ее рассказать и вам.

Случилось это, когда дуб еще был совсем тоненьким деревцем, а старый ворон только появился на свет и отчаянно, широко раскрывая клюв, просил кушать. В глубине волшебной страны, там, где равнина начинает медленно подниматься к синему небу, окруженный с трех сторон высокими лесистыми холмами, на острове, стоял сказочный город Лиум. Защищенный со всех сторон высокими стенами с неприступными бойницами, он гордо возвышался в самом центре этого острова, и пики его башен были видны со всех сторон. Небольшая возвышенность приподнимала город над равниной, и в сильный туман казалось, что стены, башни и крыши домов парят в воздухе. Сам остров огибала стремительная река. Она была настолько быстрая, что никто не мог переплыть ее, не рискуя быть унесенным на острые камни, скрывающиеся под бурлящими потоками воды возле прибрежных валунов, либо к грохочущему вдалеке водопаду. И чтобы поймать рыбу, приходилось спускаться ниже водопада, где река широко растекалась по низине и успокаивала свой стремительный бег. Конечно, можно было подняться на холмы к бурлящему лесному озеру, но жители города не решались этого делать. В лесу жил злой лесной дух Алкохол, который не пускал людей не только к озеру, но и вообще в лес. Он запутывал тропинки, сбивал с пути и чинил прочие неприятности вошедшему в лес до тех пор, пока тот, устав от злых козней Алкохола, не поворачивал обратно, либо терялся в непроходимой чаще навсегда. Для большей безопасности волшебного озера, а оно было действительно волшебным, лесной дух поставил охранять озеро страшного огнедышащего дракона Ренбова.