Николай Шмигалев - Юннат и Древо Мира

– Витязь, ты не веселись и прошу тебя, уймись. Больно весел, погляжу. Слухай, что тебе скажу, – озираясь то на окно, то на дверь, начал вводить Витязя Кащей в курс местных дел. – Эти семь богатырей, все они родные братья. Никого нет их сильней. Справиться по силам с ратью, этим доблестным воям. Слыли доброю защитой, они чудным сим краям. А ещё и верной свитой, для Царевны молодой. Как сестру её любили, но, увы, не сохранили, уступили силе злой. Уж собрались хоронить, думали, что умерла, но такие вот дела, ветер им успел провыть, что уснула лишь она. И ещё поведал ветер: снимет чары с девы той, лишь один на целом свете, Королевич молодой. Поклялись семь братьев смелых, Королевича найти, чтоб его доставить к телу и Царевну тем спасти. Только истинный избранник, может гроб хрустальный вскрыть и уснувшую Царевну, поцелуем оживить. А с годами братьям стали, даже боги помогать, острый слух им щедро дали, взор орлиный, нюх звериный – Королевича искать. Слышат все аж за три мили, даже самый тихий звук. На мой глас они прибыли, веря Королевич тут. Вот возьмут тебя и силой, спровадят к горе крутой, в надежде, что ты деве милой, поцелуй подаришь свой.

Из этой тёмной истории Витя понял только то, что надо всего лишь поцеловать спящую Царевну. И что тут такого. Он же как-никак Витязь! Да и попытка, не пытка. Не получится, другого «Королевича» поедут искать ответственные господа богатыри. И чего было так нервничать. Ну, Кащей, ну, паникёр.

– Если это вся беда, я и сам пойду туда, – самонадеянно ответил Витя Кащею. – Нынче я обряжен знатно, «Королевич» хоть куда.

Кащей замотал головой, не желая слушать его «глупостей», и продолжил свою речь.

– Лучше уж будет обручиться с Шамаханскою царицей. Пусть она и «лунолика», «лунонога», «луноноса», и ещё слегка раскоса, хоть прожить с ней можно много. Здесь же будет краток путь, лишь Царевну поцелуй, не успеешь и вздохнуть, рухнешь мёртвым, обалдуй. Ты не вздумай и пытаться, «всяко, мол, ведь может статься», этот сладкий фрукт не твой. Витязь ты, твой путь иной.

Ах вот оно как! Это, конечно, уже другой разговор!

Теперь Витя, наконец понял, чего так распереживался Кащей. Боится, бессмертный, что его против воли, семь могучих богатырей могут пленить, чтобы проверить, не тот ли он Королевич, который им нужен.

Интересно, у них уже были претенденты на это почётное звание или местные боги остальных пока что миловали?

Витино раздумье прервал зычный голос с улицы.

– Хватит прятаться Кащей, оторвись-ка от харчей. Выйди к нам на чистый двор, есть серьёзный разговор.

Кащей умоляюще поглядел на облачённого в знатный наряд гостя и, покачав головой, шепнул:

– Витязь, на рожон не лезь. Сам я выйду, разберусь, обо всём договорюсь. Иль я не хозяин здесь?!

С этими словами Кащей выскользнул за дверь и плотно её затворил за собой.

– Гляньте кто – богатыри!!! Как я рад, чёрт побери! – раздался с улицы фальшиво-радостный голос Кащея. – Сколько зим и сколько лет! Глазам, не знаю верить, нет?! И Храбрец! И Удалец! Борец! Боец! Ба! И Стрелец! А возмужал то, как Юнец! И, конечно, самый главный, волк матёрый, тигр славный, «старый» Добрый Молодец! Нет, милей мне и родней… вас – Семи богатырей!

Зяблика, притаившегося за дверью, стал разбирать смех – ну и баламут этот Кащей. Небось, сейчас им наврёт с три короба и глазом не моргнёт.

Однако он слегка ошибался.

– Хватит в уши мёд нам лить, мы его привыкли пить, – раздался вновь тот же зычный голос, осмелюсь предположить, принадлежавший их «главному-славному» Доброму Молодцу. Только в этот раз в голосе сквозили угрожающие нотки. – Давай-ка перейдём к делам, у тебя тот, кто нужен нам. И не юли, Юнец слыхал, что ты кого-то привечал и Королевичем назвал. Так просто звать бы ты не стал. Ты знаешь лучше нас, поди – «здесь лишнего не городи». В Краю Чудес есть свой закон, здесь имя ставится на кон. Имя должны мы оправдать и никого не называть, чужим, тем более своим, бо быть беде, тебе ль не знать.

Витя услышал как Кащей тяжело вздохнул. Видимо старику нечем было крыть эти доводы богатыря. Добрый Молодец же продолжал бросать в него вескими словами, словно тяжёлыми каменьями.

– Иль Королевич у тебя гостит, иль в полоне он у тебя томится, – неважно, всё одно тебя простим, но с ним тебе придётся распроститься. Сам знаешь, дали мы себе зарок: найти того кто у Царевны сымет чары. И с той поры, мы весь сей долгий срок, в седле проводим, аки те хазары, – за стеной повисло тягучее, словно дёготь, молчание. Впрочем, недолгое – вскоре вновь забасил «зычный»:

– Я Королевича, учуял, рядом он. А где ж ещё он как не в тереме твоём. Мы люди чести, внутрь не войдём. Твой терем – крепость, таков закон. И ты, Кащей, сам все законы знаешь – назвал кого «горшком», будь добр «в печь». Отдашь – спокойно дальше поживаешь, иначе – голова шальная с плеч.

Вот оно как всё серьёзно обернулось. Однако суровые законы здесь. Не забалуешь у них. За каждое, неверно сказанное слово ответ держать надо. Вот вам и «Край Чудес».

За стеной послышался взволнованный голос Кащея:

– Каюсь, богатыри, нет мне прощенья. Не Королевич, у меня в гостях, другой. А это имя вырвалось от восхищенья. Его не выдам я, пожертвую собой.

А вот на этом месте их «переговоры» Вите совсем уже не понравились. Эдак они чёрт знает до чего «добеседуют». Зяблик уже догадался, что Кащей, случайно обозвавший его «Королевичем», решил всех собак повешать на себя. Ничего не поделаешь, придётся Витязю вмешиваться, а то гостеприимному хозяину туго придётся.

Зяблик распахнул дверь и, щурясь от яркого солнца, вышел на двор.

– Витязь и куда же мы спешим?! – с горечью процедил сквозь зубы Кащей, увидев, что гость опрометчиво покинул безопасное место. – В доме недоступен был ты им.

– Не привык я прятаться за старческой спиною, – как бы это не глупо и нетактично звучало, ответил Витя. – Пусть богатыри поговорят со мною.

Наконец его глаза привыкли к яркому свету и Витя рассмотрел непрошеных гостей.

Как и говорил Кащей, их было ровно семеро – ни больше, ни меньше. Богатыри сидели на огромных богатырских конях. Не уступая им в размерах, они походили на былинных великанов. К примеру, их ноги в стременах покачивались на уровне ошеломлённого Витиного лица. Теперь, представляете их рост. И чтобы рассмотреть их целиком, от сапог до шлема, горе-Витязю пришлось задирать голову, хотя стояли они на некотором отдалении от Кащеевого терема.

Все Семь богатырей были облачены, как с недавних пор и Витя, в кольчуги, пусть не такие новые и богатые, как его, но с зазубринами и следами зарубок, которые говорили о том, что их хозяева не однажды вступали в битвы с недальновидными противниками. А ещё, в отличие от нашего героя, у каждого из богатырей свисали с поясов ножны, в которых покоились мечи с блестящими рукоятями, за седлом были приторочены щиты и колчаны с луками и стрелами, а у некоторых из-за спин виднелись топорища боевых топоров. В общем, выглядели они, мягко говоря, впечатляюще. Правда, у них не было таких красивых плащей как у Зяблика, но им, кажись, было глубоко наплевать на этот недостаток в их богатырском снаряжении.