Павел Широв - Рыцари Морвена

– Пора вставать, – отозвался Александр.

– А сколько времени?

– Понятия не имею, но солнце уже встало, и в замке все давно на ногах. Слышишь, как топочут?

– В каком замке? А, в замке…

Тут он окончательно проснулся и всё вспомнил. Они в замке лорда Доннегана, вчера их назначили оруженосцами, они в этом Морвене, или как там… В общем, не дома… Ему снова стало грустно. Очень грустно. Александр теребил его за плечо.

– Вставай же, соня.

Бертрам откинул дерюгу, заменявшую одеяло, опустил ноги с кровати и стал искать руками свою одежду. Он ничего не нашел, кроме кроссовок под кроватью, и только теперь понял, что спал не раздеваясь. Александр уже стоял возле двери.

– Пошли, – сказал он.

– Куда? – спросил Бертрам, надевая кроссовки.

– Умываться.

Александр открыл дверь, Бертрам встал, они вышли из комнаты и оказались в коридоре не более полуметра шириной, едва освещенном лучами солнца, проникавшими сквозь узкое окно. Несколько шагов они прошли по этому коридору и по такой же узкой винтовой лестнице спустились во двор, накануне показавшийся Бертраму ну очень уж убогим. Такими же и теперь выглядели неказистые постройки вдоль стен, крытые соломой. Только крыша уже знакомой кухни была из досок. Над этой крышей вился дымок. Видимо, повар топил печь, чтобы приготовить завтрак. Бертрам поискал глазами какую-нибудь ёмкость с водой, где можно было умыться, но не нашёл. Александр, не останавливаясь, направился прямо к воротам.

Ворота уже были открыты настежь, через них только что прогнали небольшое стадо коров. Бертрам едва не наступил в коровью лепёшку прямо посреди прохода между массивными створками. Выйдя за стены, он понял, что ещё так смутило его накануне. Прежде он был убеждён, что любой замок должен обязательно опоясывать ров, наполненный водой. Но тут никакого рва не было, только небольшой водоём вроде пруда справа от ворот, подступавший прямо к крепостной стене. Точнее сказать – крепостному валу, потому что стена, как мы уже говорили, была больше чем наполовину земляной. Приглядевшись, Бертрам заметил на другой стороне пруда плотину, над которой возвышалось нечто похожее на мельничное колесо.

Пройдя несколько шагов, они оказались на самом берегу пруда. Вдруг Александр толкнул Бертрама, и тот, потеряв равновесие, упал и скатился прямо в воду. От неожиданности он чуть не захлебнулся, потому что пруд оказался даже под берегом довольно глубоким, но выплыл и попытался встать, что оказалось не так-то просто. Дно было топким, казалось, он погружается в какое-то вязкое болото.

– Ты что, офигел? – крикнул он, когда отдышался и выплюнул попавшую в рот пахнувшую тиной воду.

Александр ничего не ответил, оттолкнулся от берега и как был, в одежде, прыгнул в пруд. На секунду он пропал под водой, потом вынырнул, сделал несколько взмахов руками и оказался на середине водоёма.

– Ух, здорово! – выкрикнул он.

– Ты что? – снова крикнул ему Бертрам. – Я же мог захлебнуться!

– Но не захлебнулся же, – рассмеявшись, ответил Александр. – Или, может, плавать не умеешь?

– Плавать—то я умею, и сейчас ка-ак…

В несколько взмахов он достиг Александра и, схватив его обеими руками, стал топить. Конечно, делал он это не по-настоящему, Александр легко увернулся и вынырнул, отфыркиваясь, потом снова засмеялся.

– Проснулся наконец!

Вода в пруду была довольно холодной, утреннее солнце ещё не успело её нагреть в достаточной мере. Но купание в такой холодной воде действительно способствовало тому, что остатки сна окончательно покинули Бертрама. Окунувшись ещё раз, они вылезли на берег и легли на траву. Теперь предстояло решить, что делать с одеждой, которая была, естественно, совершенно мокрой. А кроссовки Бертрама, испытавшие на себе за последние дни ещё и болото, совсем раскисли. Александр свои кроссовки выкинул ещё в лесу и был теперь босиком.

– Да брось их, – сказал он, заметив, как Бертрам рассматривает свою обувь, вернее, то, что он неё осталось. – Дадут же нам что-нибудь. А то какие же мы оруженосцы благородного лорда в этом…

Он показал на свою футболку, всю в пятнах грязи. Бертрам подумал и тоже снял кроссовки, хотя выкидывать не стал, а взял с собой. Так они вернулись в замок, где их ждал хмуривший брови лорд Кинмаллох. Оруженосцам полагалось с раннего утра явиться к нему за приказаниями, но он напрасно прождал их в своей спальне. Впрочем, почтенный воин скоро смягчился, увидев их мокрыми с головы до ног. Он только покачал головой, как-то странно хрюкнув, по-видимому, он так усмехнулся, потом приказал быстро переодеться, идти на кухню завтракать и быть готовыми приступить к занятиям.

О чём шла речь, стало понятно, когда лорд показал рукой в дальнюю часть двора, откуда доносился лязг оружия, и где несколько молодых воинов и двое оруженосцев лорда Доннегана уже упражнялись с мечами и топорами. Завидев проходившего мимо старика, лицо которого показалось Бертраму знакомым, Кинмаллох сказал ему что-то, и тот, почтительно поклонившись, направился в башню. За ним последовали и Бертрам с Александром. Когда они вернулись в свою комнату, старик появился на пороге, неся ворох какой-то одежды. Лишь теперь Бертрам вспомнил, где он уже видел этого человека. Это было вчера, здесь в замке. Вспомнил он и имя, которым называл его лорд Кинмаллох. Старика звали Куртан. Войдя, он даже не взглянул ни на Бертрама, ни на Александра, только бросил на кровать весь этот ворох одежды и удалился.

Одежда, как сразу выяснилось, по размеру, не очень подходила обоим мальчикам. Когда Бертрам надел штаны, те оказались ему явно великоваты, и пришлось поменяться с Александром. Штаны не имели никакой застёжки, поэтому надевать их было не очень удобно, да пришлось ещё и подпоясывать, чтобы не спадали. Рубахи были совершенно свободного покроя, только рукава в двух местах – на локтях и ближе к кисти – перехвачены швами, так что образовывали на руке нечто вроде китайских фонариков, какими их вырезают из бумаги. Мягкая льняная ткань была приятной на ощупь.

Ещё были башмаки, очень похожие на башмаки Саймона, и оказавшиеся совершенно одинаковыми. Каждый из них можно было надеть как на левую, так и на правую ногу. Довершали всё носки, связанные из шерсти, и длинные, почти до колен, что делало их больше похожими на гольфы, чем носки. Александр, не раздумывая, натянул их на ноги, заправил внутрь нижний край штанов, потом надел башмаки и подвязал их кожаными ремешками, обмотав ноги крест-накрест. Бертрам последовал его примеру. Вот теперь башмаки уже не спадали, хотя и ходить в них было не так чтобы очень удобно.

Позавтракав на кухне уже остатками завтрака, все остальные оруженосцы и слуги давно поели и занимались своими повседневными делами, они вернулись во двор замка. Лорд Кинмаллох, осмотрев их, теперь, видимо, остался доволен внешним видом своих оруженосцев, и велел заниматься воинскими упражнениями под руководством пожилого воина, наблюдавшего за такими же занятиями оруженосцев лорда Доннегана. Это был тот самый воин, который прошлым вечером приходил на кухню и ругался с поваром. Бертрам даже вспомнил, что повар называл его Доннхад. Он одобрительно кивнул, когда Александр взял в руки меч, но покачал головой, когда оружие оказалось в руке у Бертрама. Втроём они направились в угол двора. Там стояло некое сооружение, напоминавшее то ли виселицу, то ли колодезный журавль, с которого на крюке свисала свиная туша. Наверное, животное было забито давно, туша заметно пованивала. Заметив гримасу на лице Бертрама, Доннхад усмехнулся.