Виктор Кротов - За бродячим подсолнухом. Сказочная повесть

– Куда тебе надо? – спрашивает ветер. – Где тебя высадить?

– Понятия не имею, – говорит Рисинка. – Где-нибудь, где рисинки сеются.

– А, знаю, – говорит ветер.

Принёс он Рисинку на поле, залитое водой. Там Рисинка от пушинки отцепилась. В воду нырнула, на дне затаилась.

Лежит долго-долго и думает: «Посеялась я или не посеялась?»

Тут что-то в ней изменяться стало.

Беспокоится Рисинка. «Неужели я перепутала? – думает. – Неужели опять вылупляюсь?»

Нет, не перепутала. Превратилась Рисинка в рисовый росточек. Потом в рисовый стебель. Потом в колосок риса. Произошло из неё много рисинок. И всем удалось стать питательными.

А вот вылупляться ни одна из этих рисинок не научилась. И сеяться им не пришлось.

– Понятно, – подвела итог кленовая веточка. – Всё-таки одна новая рисинка вылупилась, и это ты. Да?

– Нет, – растерянно чирикнула птица Рисинка. – До форточки всё правильно, так оно и было. А в форточку я совсем недавно вылетела. Никакого голубя не видела, никакой вороны.

– Странно, – откликнулся Айн. – Вроде бы какой-то сбой в сказочном деле произошёл – да, Клё?

– Не знаю… – прошелестела веточка. – Сама не пойму, что такое.

– А я поняла!.. – Кю почему-то заговорила свистящим шёпотом. – Эта сказка ОПЕРЕДИЛА СОБЫТИЯ! Вот в чём дело.

– Ой! – пискнула Рисинка. – Это меня ещё голубь сбивать будет и ворона клевать? А если у них получится? Мало ли что там в сказке сказывается…

Манная Тётя успокоительно погладила её мизинцем по головке:

– Не бойся… Раз у сказки счастливый конец – значит, так оно и будет. Если, конечно, верить в сказку. А нам, сказочным существам, деваться некуда, нельзя в неё не верить. Люди могут выбирать: захотят – в сказке окажутся, не захотят – в своей жизни обычной. Но мы-то совершенно сказочные!.. Ну вот, милая моя, и ветер задул.

Действительно, подул ветер, который то налетал тёплым порывом, то становился немного тише – чтобы через минуту налететь снова.

– Я его узнала! – закричала кленовая веточка, весело трепеща листочками. – Это он меня нёс, когда я улетала от своего Клёна.

– Это и мой ветер тоже, – обрадовалась Рисинка. – Слышишь, как он нас зовёт?

– Слышу, слышу. Только мне сейчас улетать никак нельзя. У нас же поисковая экспедиция. А ты лети, птичка Рисинка, лети! Надо же нашу с тобой сказку доводить до конца.

Птичка запрыгала по ладони.

– Ой, боязно! Ой, ой, ой!.. Голуби, вороны, с парашютом прыгать, под воду нырять!.. Ой-ой-ой!.. – и взлетела.

Все задрали головы и следили за птичкой Рисинкой, пока хватало зрения. И успели разглядеть, как на неё сначала чуть не налетел голубь. А потом… Да – вот она ворона… Щёлк клювом!.. Но хотя разглядеть Рисинку уже никто не мог, все были уверены, что она уцелела. С очень уж недовольным видом полетела дальше ворона, угрюмо взмахивая чёрными крыльями. К тому же все верили, что в сказке написано именно то, что непременно произойдёт. И всё будет, как надо.

Помолчав, Айн и Кю заговорили одновременно, но в этот раз каждый хотел сказать своё.

– Ладно, давай сначала ты, – уступил Айн.

– Да вот думаю: почему в сказке ничего про нас не было? Ну, что Рисинка сюда спустилась и с нами встретилась…

– Нельзя же в сказке всё рассказать, – рассудительно сказала Манная Тётя. – Я вот, например, ещё и Манной Кошкой побывала, и Манной Луной, и ещё кое-кем, хотя в сказке про это и не было. И про мой автостоп тоже. Сказка сказкой, но мы имеем право и на личную жизнь.

– А я вот так и не понял, – Айн дождался своей очереди, – кто же эта Рисинка: птица или зерно? Если птица, то как же она прорастёт? Если зерно, то как же летает?

– Может, зерноптица? – предположила Клёночка.

– Зерно, зерно, – закивала Манная Тётя. – Обычное летающее зерно. Мне тоже случалось бывать летающей кашей.

Но почему-то Кю показалось мало таких прекрасных вариантов.

– Наверное, как раз в этом её сказочная загадка, – выдала она своё заключение и вскочила на Сахару.

Впрочем, Айн не торопился трогаться с места.

– Есть ещё две загадки, – сказал он. – Во-первых, почему Рисинка полетела на север, а не на юг? Ведь рисовые поля должны быть к югу, а не к северу.

Клёночка замахала листьями:

– Это совершенно ничего не значит. Я с ветром летала, знаю. Он такие иногда развороты выделывает, прямо ужас. Разве с ним дорогу станешь выбирать? Как несёт, так и несёт. Сначала, может, и к северу, а потом к югу.

– А вот автостопщику нужно самому выбирать дорогу, – заметила Манная Тётя. – Хотя везёт его водитель, а думать всё равно приходится путешественнику.

– Тут-то и начинается вторая загадка, – сообщил Айн. – Потому что нам ТОЖЕ надо выбирать направление.

Все посмотрели вперёд и увидели, что невдалеке их дорога разветвляется на три, и эти три дороги расходятся в разные стороны.

– Здорово! – захлопала в ладоши Кю. – Так и должно быть в сказке: перепутье, впереди три дороги…

– Ага, – подхватил Айн. – Может быть, ты ещё где-нибудь камень с надписью видишь?

– Не вижу.

– Да если бы и увидела. Какая там обычно надпись: «Налево пойдёшь – коня потеряешь…»

– Ой нет, – Кю обняла Сахару за шею. – Налево не пойдём.

– Не бойся, нет здесь никакой надписи. И камня нет. А жаль. Хоть бы знали, из чего выбирать. А так даже спросить некого.

– Как это некого? – удивилась Клёночка. – Всегда есть, кого спросить.

Манная Тётя вылезла из машины и внимательно поглядела вперёд.

– А мне даже спрашивать не надо. Я на правой дороге двух стопщиков вижу. Пойду к ним, пообщаюсь. Может, с ними вместе дальше и поеду. Спасибо, что подвезли!..

И она – шлёп, шлёп! – зашагала вперёд.

Айн и Кю поглядели на кленовую веточку и вместе произнесли:

– Кого спрашивать будем?

– Мы ведь с тобой, Клё, отправились путешествовать, тебе и выбирать дорогу, – добавил Айн.

Клёночка огляделась по сторонам.

– Расспросить можно кого угодно. И с камушком можно поговорить, и с цветком. Но мне лучше с кем-нибудь древесным пообщаться.

Они подъехали к ближайшему придорожному дереву. Клёночка немного пошелестела возле него – и в ответ ей тоже раздался шелест. А потом и шелестящий голос:

– Если хочешь, можно и по-человечески поговорить.

Откликнулись и другие голоса:

– Давай! И по-человечески можно. Не умеем мы, что ли? Умеем!..

Может быть, и не все листочки умели говорить по-человечески, но умеющих было предостаточно. Вот только мало чего от них можно было добиться. Одни любили в небо смотреть, а не на землю. Другие насекомых рассматривали, а на кого покрупнее внимания не обращали. Были и такие, что могли точно сказать, кто сегодня по дороге проходил, но вот дни пораньше уже позабыли.