Энид Блайтон - Тайна подброшенных писем

- Простите, все забываю. А... ваша мама живет в Шипсейле, мисс Трем... - Тримбл? Вы кто к ней ездите?

- Она живет за Шипсейлом, - объяснила мисс Тримбл, тронутая тем интересом, который Ларри проявил к ее матери. - Милая леди Кэндлинг отпускает меня по понедельникам, чтобы я могла повидать свою мамочку. Это такая ей помощь. Заодно я делаю для леди все закупки на неделю.

- Вы всегда ездите этим автобусом? - задал следующий вопрос Ларри, размышляя при этом, а могла ли мисс Тримбл по какой-либо непонятной причине быть автором гнусных писем.

- Если удается, - ответила мисс Тримбл. - Следующий автобус, как тебе известно, отходит только после ленча.

Ларри обернулся назад и подмигнул Фатти. Он в общем-то не считал мисс Тримбл виновницей, но в список подозреваемых включить ее теперь надо. Однако следующие ее слова заставили его полностью изменить свое мнение.

- Так было досадно, - продолжала меж тем мисс Тримбл. - На прошлой неделе я опоздала на этот рейс и потеряла полдня!

"Ага! Значит, мисс Тримбл исключается, так как письмо к Глэдис было опущено именно в прошлый понедельник, а если мисс Тримбл опоздала на утренний рейс, она не могла приехать в Шипсейл до 11.45 и успеть опустить письмо!"

Решив, что больше ничего полезного узнать от мисс Тримбл ему не удастся, Ларри стал смотреть в окно. Бетси, по-видимому, с удовольствием общалась с миссис Джолли. Он не слышал, о чем они говорили, но мог видеть, что рты у них не закрывались.

Бетси трудилась, не покладая рук. Миссис Джолли, тепло с ней поздоровавшись, спросила, как здоровье мамы и папы, что расцвело у них в саду и живет ли у них по-прежнему кошка, так удачно ловившая мышей. На все эти вопросы Бетси давала подробные ответы, не спуская глаз с пенсне мисс Тримбл, которое уже дважды падало, и поглядывая время от времени на хмурое лицо мужчины с кроличьим носом. И только когда Бетси заметила, как настойчиво пытается Фатти вызвать этого человека на разговор, она вспомнила, что она тоже должна что-нибудь выведать у миссис Джолли. Например, всегда ли она ездит этим автобусом.

- Вы едете на рынок, миссис Джолли? - спросила она.

- Да, конечно! - ответила миссис Джолли. - Я всегда там покупаю масло и яйца у моей сестры. Обязательно сходите к ее прилавку на рынке, мисс Бетси, и скажите, что вы от меня. Она продаст вам масло с походом и, может, еще подарит коричневое яичко лично для вас!

- Она, наверное, очень добрая... как вы, - сказала Бетси. Миссис Джолли было приятно это слышать, и она рассмеялась своим звонким, веселым смехом.

- О, у вас, кажется, очень мягкий язычок, - сказала она.

Бетси страшно удивилась. Она считала, что языки должны у всех быть мягкими. Посмотрев еще раз на миссис Джолли, она решила не задавать ей больше никаких вопросов о Шипсейле и об утреннем автобусе по понедельникам, потому что никто, никто с такими добрыми глазами, с такой ласковой улыбкой, с такими розовыми, как яблочки, щеками не мог писать скверные письма! Бетси была в этом абсолютно уверена. Миссис Джолли начала рыться в сумке.

- Куда же я засунула мятные леденцы? - сказала она. - А! Вот они. Ты любишь леденцы? Угощайся и передай другим.

Пип сидел рядом с молоденькой девушкой. Завязать с ней разговор не стоило никакого труда.

- А что вы собираетесь рисовать? - спросил он.

- Я зарисовываю сценки на шипсейлском рынке, - ответила она. - Езжу туда каждый понедельник. Такой маленький симпатичный рынок! И очень живописный. Он расположен на вершине холма, и вокруг такие красивые пейзажи. Мне все это страшно нравится. А какие у людей приятные лица, какие дружественные улыбки!

- И вы всегда ездите этим автобусом? - спросил Пип.

- Приходится, - ответила девушка. - Рынок ведь открывается утром. Я все там знаю наизусть: где куры и утки, где овцы, где прилавки с маслом и яйцами, где все.

- Ручаюсь, вы даже знаете, где находится почта, - как бы в шутку поинтересовался Пип.

Девушка засмеялась, а потом задумалась, вспоминая.

- Да нет, не помню! - ответила наконец она. - Мне ни разу не понадобилась там почта, и я как-то не обратила внимания. Но, если вам нужно, там любой человек покажет. Вряд ли в Шипсейле много почтовых отделений. Поселок маленький. Практически просто рынок.

Пип остался доволен разговором. Если девушка не знает, где почта, никаких писем она отправлять не могла. Прекрасно! Вычеркиваем ее. Пип чувствовал себя очень умным. Во всяком случае, он был уверен, эта славная девушка не могла писать такие ужасные письма.

Он оглянулся вокруг, посмотреть, как идут дела у других: свою задачу он считал выполненной. Пип пожалел Дейзи, которой достался этот зловредный мистер Гун. И ему было интересно, как справляется со своим соседом Фатти.

А Фатти никак не справлялся! Не повезло ему - он выбрал очень трудного пассажира: разговорить его было невозможно.

КРЕПКИЙ ОРЕШЕК

Сосед Фатти, казалось, и в самом деле был целиком поглощен чтением своей газеты - все про лошадей и собак.

Бастер понюхал его лодыжки, и ему совсем не понравился их запах. Он фыркнул от отвращения и с достоинством удалился в сторону мистера Гуна, который сидел на несколько рядов впереди.

- Гм... надеюсь, мой песик вам не мешает, сэр? - спросил Фатти.

Мужчина даже не повернул головы. "Должно быть, глухой", - подумал Фатти и, повысив голос, почти крикнул:

- Надеюсь, моя собака вам не мешает, сэр?

Сосед бросил на Фатти сердитый взгляд.

- Не ори, я не глухой, - сказал он. Фатти не захотел повторять вопрос о собаке, а решил придумать что-нибудь поинтереснее.

- Гм, гм... удивительные создания эти лошади и собаки, правда? - сказал он.

Мужчина никак не отреагировал. Фатти заколебался, повысить голос или нет. Решил, что нет.

- Я сказал, что лошади и собаки - удивительные создания, правда ведь?

- Как когда, - коротко ответил мужчина и снова углубился в чтение.

Значит, и это не помогло, мрачно отметил про себя Фатти. Беседа никак не складывалась. Другим вон здорово повезло, попались разговорчивые соседи. Но, с другой стороны, из всех пассажиров этот человек был самым подходящим объектом для дальнейшего расследования: хмурое лицо, насупленные брови, грубый, злой Фатти напряг все свои умственные способности и рискнул еще раз.

- Гм, вы не скажете, который час? - робким голосом спросил он.

Ответа не последовало. Это уже становилось невыносимым. Фатти почувствовал, что тоже начинает злиться. "Ну и бессовестный тип!"- подумал он, но все-таки повторил:

- Вы можете мне сказать, который час?

- Могу, но не скажу, у тебя на руке свои часы, - ответил угрюмый мужчина.

Фатти готов был наброситься на себя. "Плохой сегодня из тебя детектив, - сказал он себе. - А ну-ка возьми себя в руки, Фредерик Алджернон Троттевилл, быстро придумай что-нибудь похитрее!"