Анна Устинова - Тайна пропавшего академика

– Я к ней за орешником не пойду, – решительно повторила Маша.

– Я тоже предпочел бы выбрать что-нибудь попроще, – поддержал ее Петька.

– Сперва дослушайте, а потом спорьте, – снова заговорил Дима.

– И впрямь, – фыркнула Маша. – Дима нам уже столько полезных советов сегодня дал!

– Погоди, – жестом остановил ее Петька.

– Вот именно, – тут же вклинился Дима. – Дело в том, что нам не придется ничего просить у Ковровой-Водкиной. Просто сами возьмем орешник по-тихому, и все дела.

– Ты, Димочка, сегодня никак на солнышке перегрелся? – покрутила пальцем возле виска Маша. – Или в машине тебя укачало, пока мы ехали из Москвы. Совсем голова не работает.

– У меня лично все прекрасно работает, – отозвался брат.

– Если так, ты бы не предлагал без спросу рубить орешник у Ковровой-Водкиной. Там Филимоновна только и ждет нападения на имущество любимой хозяйки.

– И как только услышит треск, кинется наводить порядок, – поежился Петька.

– О Ковровой-Водкиной я уже слышала от вашей бабушки, – сказала Настя. – А кто такая Филимоновна?

– Приходящая домработница Ковровой-Водкиной, – хором выпалили друзья.

– С ней лучше не связываться, – добавила Маша.

…Татьяна Филимоновна вот уже много лет верой и правдой служила Ковровой-Водкиной. Все в Красных Горах знали, что во время войны Филимоновна была снайпером и дошла с войсками до самого Берлина.

Война так и осталась самым ярким впечатлением в ее жизни. В мирное время судьба ее не сложилась. А потому, устроившись приходящей домработницей к Ковровой-Водкиной, она целиком и полностью посвятила себя заботам о жизни и об имуществе любимой хозяйки.

Нападения врагов Татьяна Филимоновна ждала постоянно и отовсюду. А потому ни на секунду не ослабляла бдительности.

Несколько престарелых жителей Красных Гор, решившихся нанести без предупреждения визиты Ковровой-Водкиной, стали жертвами воинственной домработницы. Позже они в один голос благословляли судьбу, что у Филимоновны давно уже нет огнестрельного оружия. Однако снайперские повадки она сохранила. Ко всякому, кто казался ей подозрительным, еще очень крепкая, несмотря на свои семьдесят с лишним лет, Филимоновна тихо подкрадывалась сзади и сокрушительным ударом сбивала с ног. Причем сперва выводила противника из строя, а затем уже разбиралась, зачем он явился и что из себя представляет.

Подобное поведение повергало Наталью Владимировну в немалый гнев. И она принималась отчитывать Филимоновну. Но та ничуть не смущалась. И отвечала хозяйке: «А времена-то, Владимировна, какие! Если все время не быть начеку, убьют – недорого возьмут».

На это у Ковровой-Водкиной возражений не находилось. Она лишь просила Филимоновну «действовать впредь помягче и соблюдать права человека». Но домработница-снайпер и тут возражала: «А ты что, Владимировна, не человек? Вот я твои права и соблюдаю». На чем споры обычно завершались…

Об этом Петька, Дима и Маша и рассказали сейчас Насте. Та весьма сильно встревожилась:

– Может, действительно поискать орешник где-нибудь в другом месте?

– Или одного Димку отправим к Ковровой-Водкиной, – подмигнула ей Маша. – Вдруг он решил пожертвовать жизнью во имя нашего тайного общества!

– По-моему, это не мне, а тебе голову напекло, – откликнулся Димка. – Я, между прочим, воровать ничего не предлагал.

– Тогда как же? – не доходило пока до Петьки.

– А вот так, – ухмыльнулся Димка. – Я пока ходил переодеваться, зря времени не терял.

– Какой деловой! – всплеснула руками Маша.

– Не деловой, а наблюдательный, – мигом отбил выпад Димка. – Так вот, когда я к вам возвращался, то видел, как племянники Филимоновны рубили на участке Ковровой-Водкиной орешник. Он, видимо, слишком разросся.

– И много нарубили? – поинтересовался Петька.

– На три шалаша хватит, – без тени сомнения отвечал Димка. – Получилась огромная куча.

– Ты же, когда возвращался, еще не знал, что нам орешник понадобится, – перебила Маша.

– Знал не знал, – поморщился Димка. – Я вообще, в отличие от некоторых, всегда обращаю пристальное внимание на разные мелочи. Кто знает, что и когда может в жизни понадобиться.

– Молодец, – хлопнул его по плечу Петька. – Выходит, нам и впрямь не придется ничего воровать. Кому нужны срубленные сучья.

– А я о чем! – окинул победоносным взглядом всю компанию Дима. – Их все равно не сегодня-завтра сожгут.

– А откуда тебе известно, что они орешник жечь собираются? – спросила Настя.

– Слышал, как Филимоновна говорила племянникам, – отвечал Димка. – Юрка и Борька аванс просили. А Филимоновна им говорит: «Пока все, что нужно, не срубите и не сожжете, хозяйка денег не даст!..»

– Бедные мальчики! – с трагикомическим видом покачала головой Маша.

– А сколько этим племянникам лет? – поинтересовалась Настя.

– Много, – объяснил Димка. – Никак не меньше сорока. Здоровые такие бугаи, – широко развел он руки в разные стороны.

– Хороши мальчики! – звонко расхохоталась Настя.

– Это просто Коврова-Водкина их по старой памяти называет мальчиками, – внесла ясность Маша. – И как только видит Юрку и Борьку, вручает им по шоколадке.

– А Юрка и Борька предпочитают совсем другое, – добавил Димка.

– Вот именно, – заволновался вдруг Петька. – Бежим скорей за орешником, пока эти племянники и впрямь костер не устроили!

И он первым двинулся по направлению к даче Ковровой-Водкиной.

Жара к полудню усилилась. Поселок плавал в дрожащем мареве. Дачи тут выстроили в середине тридцатых годов. Необъятные участки. Огромные дома, снабженные всеми благами цивилизации, начиная от ванных и туалетов и парового отопления и кончая телефонами. Население Красных Гор вполне соответствовало такому размаху. Дачи приобрели, так сказать, «сливки общества» того времени. Крупные ученые, военачальники, деятели искусств. С годами состав поселка становился все более пестрым. Иные хозяева умерли, не оставив потомства. Дети и родственники других обеднели и, оказавшись не в силах содержать дорогостоящие загородные владения, спешили продать их самым случайным людям.

Последние годы участки в Красных Горах вовсю скупали новые русские. Снося деревянные дома, они возводили на их месте солидные особняки из камня и кирпича и при этом изо всех сил соревновались друг с другом в вычурности и монументальности. Особенно отличился владелец какого-то холдинга. Он построил у себя на участке пятиэтажный дом, почти в точности копирующий знаменитую Пизанскую башню.

Специалисты вовсю его отговаривали от эксперимента, утверждая, что местная почва подобного сооружения не выдержит. Однако счастливый обладатель участка только рукой махал: «Упадет – другую дачу построю». И, как ни странно, новоявленная «пизанская дача» пока стояла, хотя старожилы поселка, проходя мимо, неизменно утверждали, что она не сегодня-завтра рухнет.