Валерий Зажицкий - Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве

Далеко не всегда доброкачественными оказываются сведения об обстоятельствах совершения преступления, полученные с помощью технических средств. Это обусловлено тем, что при осуществления негласных оперативно-розыскных мероприятий невозможно обеспечить надлежащие условия для их эксплуатации.

Нельзя также не учитывать, что при осуществлении оперативно-розыскного познания используются не все возможные источники получения необходимой информации. Скажем, оперативный сотрудник не получает сведений непосредственно от наиболее информированного источника – лица, подготавливающего, совершающего или совершившего преступление. Оперативная информация от данного источника может быть получена в весьма ограниченном объеме и лишь опосредованно – с помощью конфидентов или лиц, внедренных в организованную преступную группу, а также в результате прослушивания телефонных переговоров или снятия информации с технических каналов связи. Напротив, показания обвиняемого (подсудимого) служат одним из важных процессуальных источников получения фактических данных.

Далее, в оперативно-розыскное познание, как правило, не вовлекаются материальные предметы, которые также служат специфическими источниками информации об обстоятельствах совершения преступления (исключение предусмотрено п. 1, ч. 1 ст. 15 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). Субъекты оперативно-розыскного познания в основном ограничиваются получением общих сведений о соответствующих материальных объектах и установлением мест их нахождения. При осуществлении же доказывания по уголовному делу материальные объекты вовлекаются в познавательный процесс в качестве вещественных доказательств и становятся важным источником сведений. Сведения извлекаются из них в частности путем проведения судебных экспертиз.

Одна из существенных особенностей оперативно-розыскного познания состоит в том, что из оперативно-розыскного законодательства вытекает требование проверки и оценки получаемых сведений, но не требование обоснования истинности полученного знания. Напротив, из многих предписаний доказательственного права такое требование вытекает. В случае успешного решения задачи по выявлению и раскрытию преступления, а также выявлению и установлению лица (лиц), его совершившего, руководитель органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, выносит постановление о направлении полученных результатов органу дознания, следователю или в суд (с. 3 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»). Однако в этом документе не анализируется качество сведений, полученных оперативно-розыскным путем, и не обосновывается вывод о совершении преступления определенным лицом (лицами). В нем лишь констатируется наличие сведений, которые способны привести в действие сложный уголовно-процессуальный механизм раскрытия преступления и изобличения лица (лиц) в его совершении (раздел III, пункты 12–15 межведомственной Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд). Сказанное, конечно же, не исключает анализа полученной оперативно-розыскной информации.

С точки зрения научной методологии качество любого знания обусловливается объективными характеристиками той системы, которая его производит. Составляющие такой системы называют детерминантами знания ; они служат гарантом его надежности. К детерминантам знания относят: объект познания, субъекта познания как производителя знания, средства познания, с помощью которых субъект взаимодействует с познаваемым объектом, а также саму практическую и познавательную деятельность. Оценивая качество системы производства знания, говорят о вероятном или достоверном знании. Вероятным считают знание, полученное в рамках не вполне надежной системы его производства, т. е. при отсутствии гарантий, способных однозначно, с необходимостью обеспечить его истинность или ложность. Соответственно, достоверным следует считать знание, истинность или ложность которого однозначно, с необходимостью обеспечена вполне надежной системой гарантий [138] См.: Трусов А. И. Проблема надежности доказывания // Проблемы надежности доказывания в советском уголовном процессе. М., 1984. С. 6. . Такой подход к характеристике знаний, получаемых в оперативно-розыскном познании, в полной мере соответствует положениям современной теории познания.

«Вероятность и достоверность, – пишет В. В. Ильин, – модальные характеристики знания, которые выражают степень его обоснованности. Знание считается достоверным, если есть основания утверждать, что истинность его установлена. Знание считается вероятным, если твердые основания для уверенности в его истинности отсутствуют, и оно нуждается в дополнительном логическом или практическом обосновании. Диалектика развития знания подчиняется закону трансформации вероятных знаний в достоверные за счет выявления оснований их истинности» [139] Ильин В. В. Теория познания. Введение. Общие проблемы. М., 1993. С. 61. .

Гносеологические категории вероятности и достоверности используются и при оценке знания об обстоятельствах совершения преступления, получаемого в уголовном судопроизводстве. В данной сфере деятельности знание производится на стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства. Признается, что достоверным может считаться только такое знание об обстоятельствах совершения преступления, которое получило окончательное подтверждение в судебном разбирательстве и отражено в приговоре. Это обусловлено тем, что надежность, истинность выводов суда в приговоре обеспечивается функционированием всей системы детерминантов, предусмотренных в уголовном судопроизводстве [140] Значительный вклад в разработку проблемы вероятности и достоверности в уголовном судопроизводстве внес А. И. Трусов (см.: Трусов А. И. Доказательства и иные материалы, собираемые вне производства по уголовному делу // Развитие и применение уголовно-процессуального законодательства: К 25-летию УПК РСФСР. Воронеж, 1987. С. 112–117; Курс советского уголовного процесса. Общая часть. С. 550–562). .

Какова должна быть гносеологическая характеристика знания об обстоятельствах совершения преступления, получаемого в результате оперативно-розыскного познания? Ответ на этот вопрос напрямую зависит от объективной оценки той системы детерминантов, в которой такое знание производится.

Существенно то, что оперативно-розыскное познание – это начальное исследование обстоятельств совершения преступления. Иначе говоря, наряду с предварительным расследованием и судебным разбирательством оно представляет собой одну из подсистем производства окончательного, выводного знания. Следовательно, оперативно-розыскное познание как подсистема не может выработать знание, оцениваемое как достоверное. Конечно, это не исключает истинности такого знания. Истинность и достоверность – две самостоятельные характеристики полученного знания. Истинность предполагает соответствие знаний объективной действительности. Достоверным же признается знание, истинность которого объективно подтверждена и не вызывает сомнений [141] См.: Курс советского уголовного процесса. Общая часть. С. 609. .