Наталья Кутузова - История философской мысли Беларуси

В 1933 г. в борьбу с «нацдемовщиной» в Беларуси включается Москва. Газета «Правда» уже своим заголовком ставит перед республиканским руководством прямую задачу «очистить наркомат Наркомпроса Белоруссии от классового врага» [81] Правда. 1933. 2 марта. . В результате тотальной «чистки» из партии было исключено около 10 тыс. человек – в основном интеллигенция. В следующем году «раскрывается» террористическая организация «Белорусский национальный центр». Репрессиям подвергся 161 человек. «Врагов» отыскивали всюду. К. Пономаренко, первый секретарь ЦК КП(б)Б, в письме к Сталину называет республиканский союз писателей «центральным штабом нацфашистской пропаганды». Были репрессированы 238 литераторов. «Национально-фашистскими элементами» оказался «замусорен» и белорусский театр.

Волна репрессий прокатилась также по научным учреждениям республики. Были расстреляны президент АН БССР П. Горин (Коляда), вице-президент В. Щербаков, 26 академиков и 6 членов-корреспондентов. Целые научные подразделения – Институт философии и советского строительства, Физико-технический институт, Институт экономики были закрыты из-за отсутствия сотрудников [82] Возвращенные имена. Сотрудники АН Белоруссии, пострадавшие в период сталинских репрессий. Минск, 1992. С. 12–14. . В итоге тонкий, еще только формирующийся культурный слой национальной элиты, образовавшийся в годы «национализации», понес колоссальные потери.

В соответствии с генеральной линией партии на слияние наций и воспитание нового – «советского» человека, формирование новой исторической общности – «советского народа» начинается процесс дебелорусизации. Принципиальное значение в этом плане имели два события. Первое – реформа белорусского правописания (1933), целью которой было «воспитание трудящихся масс в духе пролетарского интернационализма» путем приближения лексических и грамматических норм белорусского языка к русскому. Этот, по существу политический, акт по отношению к языку явился одним из оснований набравшего с течением времени силу национального нигилизма. Второе – перевод обучения в школе на русский язык. К 1940 г. в большинстве белорусских школ обучение в V–X классах велось на русском. Полностью русскоязычными были все 25 вузов.

В республике высшая школа ежегодно готовила тысячи высококвалифицированных специалистов для всех областей народного хозяйства, что вело к существенному повышению общего интеллектуального потенциала народа. По численности студентов на 100 тыс. населения – 24 человека – Беларусь в предвоенные годы опережала Германию, Италию, Францию [83] Белорусская ССР. Краткая энциклопедия: в 5 т. Т. 3. Минск, 1980. С. 26. . Абсолютное большинство студентов в вузах были белорусы. Это обстоятельство важно подчеркнуть в связи с возможностью получения образования белорусской молодежью в «усходніх крэсах» Польши. В Виленском университете процент студентов-белорусов в период 1919–1937 гг. составлял 0,9–2,8 % от общего числа обучающихся [84] Беларусь!. Вытокі і этнічнае развіццё: у 6 т. Т. 4. С. 297. .

В Западной Беларуси продолжалась политика тотальной полонизации белорусского населения. К 1938 г. были закрыты все белорусскоязычные средние школы. Польские власти по отношению к белорусам с зеркальной точностью копировали политику «второго рейха», в котором, напомним, полякам (а они были самым многочисленным этническим меньшинством в Германии) запрещалось обучать детей на родном языке и даже вести богослужение в костелах. В этом смысле для советских властей идеологически выигрышной была демонстрация своей национальной политики, что в определенной мере содействовало продолжению процесса белорусизации. Ее своеобразный «ренессанс» пришелся на время воссоединия белорусских земель. В западных регионах обучение в большинстве школ переводится на белорусский язык. До войны там был открыт целый ряд высших и средних учебных заведений, учреждений культуры.

Однако главным в гуманитарном образовании и воспитании рядовых граждан и национальной интеллигенции были отнюдь не гуманистические и национально-демократические ценности и идеалы, а большевистская идеология, основанная на догматизме, культе личности и классовой нетерпимости. Еще более воинственной и реакционной она стала в послевоенные годы.

Жестко контролировалась и направлялась не только деятельность ученых-обществоведов, но и художников. Социалистический реализм, героика борьбы и труда, руководящая роль партии – вот круг дозволенных тем. Табу было наложено на обращение деятелей культуры к национально-исторической проблематике, на лирику и просто реалистическое отображение действительности. Показательны в этом отношении идеологические процессы над А. Ахматовой и М. Зощенко.

Продолжением этой политики в Беларуси явилось изъятие из первого послевоенного издания сочинений Я. Купалы 160 его лучших произведений, в которых он воспевал национально-освободительные устремления народа [85] Запісы. Беларускі інстытут навукі й мастацтва: у 25 т. Т. 17. Нью-Йорк, 1983. С. 40. . Вынуждена была писать покаянное письмо в ЦК КП(б)Б старейшая поэтесса Беларуси К. Буйло в связи с обвинением ее партийным руководством республики в «неправильном» понимании любви к Родине, выраженном в сборнике стихов «Світанне». Насильственное отлучение высокой (профессиональной) культуры, в том числе философии, от глубинных истоков и превращение ее в инструмент идеологического воздействия вело к деградации самой культуры и деформации национального самосознания.

Данный процесс усилился в связи с вымыванием белорусского языка из школьного (на всех уровнях обучения) и профессионального образования. К началу 1950-х гг. этот процесс зашел так далеко, что стал предметом специального рассмотрения на пленуме ЦК КПБ (июнь 1953 г.). Были даны соответствующие поручения Министерству образования, советским органам на местах. Однако практических последствий эта директива почти не имела. В отношении вузов из-за отсутствия соответствующих кадров преподавателей этот вопрос даже не обсуждался. Беспредельное господство русского языка привело к тому, что значительная часть населения стала воспринимать его уже не только как средство повседневного общения, но и как родной.

В по еле сталинский период ситуация в культуре начинает меняться. Процессы духовной синергии становятся сложнее и разнообразнее. Но политика русификации продолжалась. Дополнительный импульс ей сообщил приезд в Минск на празднование 40-летия БССР Н. Хрущева в 1959 г. В своей речи он сформулировал программный тезис политики партии в языковом вопросе: «Чем раньше мы будем говорить по-русски, тем быстрее построим коммунизм» [86] Правда. 1959. 6 марта. . Должным образом оценив рвение местного партийно-государственного аппарата, он пообещал, что «Белоруссия первой придет к коммунизму». Для белорусского языка это означало превращение его в элемент декора на национальном портрете Беларуси.