Наталья Кутузова - История философской мысли Беларуси

В подобные моменты исключительное значение приобретает активность творческого меньшинства (элиты) и свобода личности, их идеи и дела, единичные события, которые «запускают» механизм самоорганизации. Если он «срабатывает» до конца, то захватывает все сферы и уровни общественной жизни, выводя социум в новое культурно-историческое измерение (не всегда, однако, более высокое). В отечественной истории к числу подобных «точечных» событий можно отнести подвижническое духовно-нравственное служение Е. Полоцкой, эгоистические устремления Ягайлы, реформационно-гуманистическую деятельность Ф. Скорины, гражданско-патриотическую позицию Л. Сапеги, унию с Польшей и т. д. Все они оказали серьезное, хотя и разное по своим последствиям влияние на направленность и особенности развития отечественной истории и культуры.

Эвристически интересным представляется также анализ проблемы формирования и развития этногенеза и этнического самосознания белорусов с точки зрения такого идеально-типического конструкта, как социокультурная синергия. Термин «синергия» в переводе с греческого буквально означает «содействие», «сотрудничество», «со-работничество». Данное понятие вошло в интеллектуальный обиход европейской культуры значительно раньше, чем известное сейчас название науки о самоорганизации – «синергетики». Так, наряду с термином «виртуальность» оно активно использовалось еще в средневековой философии и служило для обозначения специальных практик содействия, сотрудничества человека и Бога. В современной философской и научной литературе используются выражения «духовная синергия», «социальная синергия» для характеристики особых состояний общественного бытия и сознания. Более общим по отношению к ним «идеальным типом» (родовым понятием) является категория «социокультурная синергия». Социокультурная синергия – это системное единство образующих общество социальных групп и общностей, институтов, нормативно-коммуникативных структур, сетей, стратификаций, социальных ролей, маргинальных слоев, субкультур, форм сознания и т. д., функционирующих в режиме взаимодополнения, взаимопроникновения и обеспечивающих его целостность и органический рост. Данное единство достигается посредством как целерациональных, так и спонтанных, стихийных действий людей. Будучи противоположностями, они не только «отрицают» (диалектически), но и дополняют друг друга. Их взаимодействие определяет динамику самоорганизации и развития социума. При этом социальная спонтанность является одной из важнейших форм манифестации свободы личности и необходимой предпосылкой исторического инновационизма.

Процессы социальной самоорганизации могут протекать как стихийно-спонтанно, так и целерационально в тех границах, которые полагаются соответствующими институциями (например, правовыми – разрешено все, что не запрещено законом; традицией – дозволено все, что не выходит за рамки обычая и ритуала и т. д.). Соотношение между стихийными и институализированными «моментами» процессов самоорганизации в различные исторические периоды (организации или хаоса) одного и того же общества, а также в разных типах социумов может существенно варьироваться. Очевидно, что в традиционных обществах (или тоталитарных) возможности для индивидуальной или групповой самодеятельности (инновационных действий) жестко регламентированы; в демократических же такие возможности защищаются законом. Оптимальное сочетание данных «моментов» предполагает такое их динамическое равновесие, при котором сходились бы интересы целого (общества) и отдельного (личности). Накопленный социокультурный опыт закрепляется в структурах ментальности, социальных институтах и практических действиях людей.

Изложенное выше можно обобщить и в терминах классической социально-философской рефлексии. С точки зрения диалектики любое содержание предполагает наличие определенной формы (оформленности). Последняя, как известно, не сводится только к внешним проявлениям, «оболочке» того или иного феномена, но выступает как внутренний системообразующий и структурирующий содержание принцип (закон). В жизни этносов такими принципами, определяющими их исторические судьбы, могут быть религия (самый впечатляющий пример – евреи с их способностью к сохранению собственной идентичности), язык и традиция (цыгане) либо чаще всего – государство. Последнее наиболее универсально и эффективно, поскольку для структурирования содержания общественной жизни оно использует не только «естественные» механизмы самоорганизации (установки общественной психологии, язык, традиции), но и «искусственные» (от социальнокультурных учреждений до силовых институтов).

Исторические обстоятельства, обусловившие содержание и особенности белорусской социальной и культурной динамики, в существенной мере осложнили процессы формирования синергийных структур и отношений в белорусском обществе, в том числе национальной элиты и национального самосознания. Становление и развитие Республики Беларусь как суверенного государства во многом зависит от актуализации (запуска) механизмов социальной самоорганизации, преодоления исторических деформаций социальной и духовной синергии и обусловленных этими причинами различных форм отчуждения человека (от собственности, власти, исторической традиции, культуры, права, языка, личностного достоинства и т. д.).

Исходным пунктом здесь является выбор стратегических целей и ценностных ориентаций, способов и средств их реализации, а также определение акторов. Эта задача большой сложности. И при ее решении важно понимать, что проблемы настоящего всегда так или иначе связаны с прошлым, его традициями и особенностями, которые во многом определяют тип общества и человека. Их конкретно-научный анализ и социально-философская рефлексия являются необходимым предварительным условием «понимающей» модернизации. Другими словами, отрефлектированный опыт прошлого, запечатленный в структурах национального самосознания, национальном характере, стереотипах поведения людей, должен учитываться при разработке перспективных программ развития белорусского общества и государства, принятии управленческих решений, разработке нормативной базы, мобилизации ресурсов и т. д. Вот почему исследование и постижение такого важнейшего компонента национальной самобытности, как этноменталитет, имеет большое теоретическое и практическое значение.