Ю. Ольсевич - Влияние хозяйственных реформ в России и КНР на экономическую мысль Запада. Учебное пособие

Оказавшись не в состоянии обеспечить такой обмен, США в 1973 г. вообще разорвали официальную связь между долларом и золотом. Вместо этого была установлена цепная, «змеевидная» связь между валютами, ограничивающая взаимные отклонения определенными нормами, Однако сам принцип непосредственной государственной поддержки системы валютных курсов (и соответствующей направленности деятельности МВФ) сохранился, и он противоречил принципу саморегуляции открытого рынка.

В этих условиях все чаще и резче ставился вопрос о том, что государство должно поддерживать курс своей валюты не посредством операций центрального банка по ее скупке и продаже, а путем повышения конкурентоспособности национального производства за счет разгосударствления, либерализации, поощрения конкуренции, снижения налогов и т. п.

Соответственно, и МВФ должен предоставлять займы не всем тем странам, которые из-за «зарегулированности» своей экономики оказались неконкурентоспособными на мировом рынке и поэтому испытывают кризис платежного баланса, а тем из них, которые готовы предпринять энергичные меры по разгосударствлению, ликвидации бюджетного дефицита, либерализации и т. п.

Разумеется, столь сложный и громоздкий корабль, как МВФ (вместе со Всемирным банком), не способен осуществлять крутые повороты; даже совершаемые с благими намерениями и в верном направлении повороты в инерционной мировой институциональной среде способны принести больше вреда, чем пользы. Тем не менее во второй половине 1980-х годов постепенная перемена курса МВФ уже проявилась, и это означало принципиальное изменение содержания этого ключевого международного института: из кейнсианского он становится монетаристским. Но при этом, как это ни парадоксально он становился более идеологизированным и политизированным!

В то время как в развитых странах Запада в конце 1960-х – начале 1970-х годов созрели предпосылки, а с 1980-х началось движение в сторону открытого рынка, в большинстве развивающихся стран движение продолжалось по рельсам огосударствления экономики. Институциональная подоплека этого огосударствления была самой разной – от социал-реформизма и национализма до религиозного фундаментализма и кланово-милитаристских диктатур. Общим знаменателем такой институциональной политики была провозглашенная цель преодоления экономического отставания этих стран решение проблем нищеты голода безработицы и т. д. (хотя далеко не всегда такие цели реально преследовались).

Были выдвинуты различные теории, объясняющие отсталость и рекомендующие методы ее преодоления: теория «периферийной экономики» Нурксе – Пребиша, теория «порочного круга бедности» Г. Мюрдаля, теории «дуалистической экономики», «неэквивалентного обмена» и др. Хотя в разработке указанных проблем приняли участие экономисты разных направлений, в общем проведенный анализ причин отсталости подчеркивал роль традиционных институциональных факторов (внутренних и внешних) как главных исходных причин этого явления и роль государственных институтов и политики как механизма его преодоления.

Рекомендовались планирование, создание мощного государственного сектора производства, импортозаменяющая индустриализация, протекционизм и т. п. Инвестиции предлагалось осуществлять за счет иностранных займов государства как у Всемирного банка и отдельных западных правительств, так и у частных банков («Лондонский клуб»).

Результаты такого курса оказались в большинстве стран-заемщиков малоутешительными. Продукция государственных предприятий часто оказывалась неконкурентоспособной на мировом рынке.

По направлению экономического развития, избранному странами «третьего мира» после Второй мировой войны, их можно разделить на три группы.

Одна группа приняла просоциалистическую, «антиимпериалистическую» ориентацию, предусматривающую национализацию (в той или иной мере) капиталистической собственности, планирование, индустриализацию, коллективизацию в сельском хозяйстве. На этот путь вначале встали Индонезия, Бирма, Египет, Сирия, Ирак, Ливия, Южный Йемен, Гана, Гвинея, Заир, Конго (Браззавиль), Эфиопия, Сомали, Мозамбик, Ангола, Никарагуа и др. Впоследствии большинство из них покинули этот путь и перешли во вторую группу а некоторые (Индонезия) – даже в третью.

Ко второй группе с самого начала принадлежали такие сравнительно демократические страны со смешанной, многоукладной экономикой, как Индия, Бангладеш, Пакистан, Шри-Ланка, Мексика, Аргентина, Бразилия, Нигерия, Уганда. Здесь экономика строилась под влиянием многих разнородных, в основном национально-реформистских, социально-политических сил, на прагматических основах, без привязанности к определенной социально-экономической идеологии и целевой модели. Тем не менее различная степень огосударствления хозяйства, планирования и государственного контроля наблюдалась и здесь. Эти страны стремились всемерно развивать внутренний рынок; в то же время они стимулировали свой экспорт и в большой мере полагались на иностранные займы и инвестиции.

Страны третьей группы решительно избрали «прозападный» путь рыночно-капиталистической ориентации с ведущей ролью экспортного сектора и прямых иностранных капиталовложений. Сам перечень части из этих стран говорит о сильном влиянии политической стратегии на их выбор: Южная Корея, Тайвань, Таиланд Чили Малайзия Филиппины, Конго (Киншаса) находились в прямом противостоянии с прокоммунистическими силами, поддерживаемыми СССР и КНР и сами пользовались поддержкой Запада. К этой же группе относились десятки небольших стран с монокультурной специализацией Центральной и Южной Америки, Африки и Азии, у которых просто не было иного выбора, чем ориентация на мировой рынок. Каковы оказались сравнительные результаты этой борьбы за развитие к концу 1970-х – началу 1980-х годов?

Что касается первой группы, то результат был получен в общем негативный. Несмотря на некоторые успехи в развитии инфраструктуры и промышленности, ориентация экономики на госсоциализм оказалась малоэффективной, особенно в отношении преобладавшего здесь аграрного сектора. Кроме того, она препятствовала использованию возможностей мирового рынка товаров, капиталов и технологий зато способствовала политической централизации милитаризму и разжиганию разрушительных военных конфликтов в том числе и внутри самой этой группы.

Во второй группе результаты оказались неопределенными, поскольку здесь одним странам удалось продвинуться в экономическом развитии намного дальше, чем другим. Но в целом разрыв с развитыми странами у этой группы не сократился, проблемы нищеты, голода, безработицы хотя и были значительно ослаблены, но не были изжиты.