Ю. Ольсевич - Влияние хозяйственных реформ в России и КНР на экономическую мысль Запада. Учебное пособие

Конечно, рыночно-капиталистическая система теоретической наукой исследована несравнимо полнее, чем госсоциализм. Однако исследована в ее самом общем виде, в совокупности таких ее черт, которые присущи любой рыночной экономике, от Норвегии до Мадагаскара, от США до Непала. Эти общие черты не дают нам ответа, почему растет разрыв в экономическом развитии между странами «золотого миллиарда» и остальным миром. Дьявол порождающий этот разрыв скрывается в специфических чертах экономики и общества группы развитых стран Что же касается особых типов рыночно-капиталистического хозяйства присущих отдельным странам то изучение этих типов экономической теорией только начинается и по свидетельству авторитетных западных ученых на главные вопросы однозначные ответы пока не получены. Вот что пишет по этому поводу известный немецкий экономист Ганс-Юрген Вагенер под чьей редакцией в 1988 г. вышел (на английском языке) коллективный труд «Экономическая мысль в коммунистической и посткоммунистической Европе»; «Неоклассический мэйнстрим находится под непрерывным подозрением и атаками со стороны посткейнсианства, эволюционной, институциональной, радикальной и других нестандартных школ мысли. Марксизм тоже в этом участвует… Несмотря на впечатляющее развитие экономической теории в течение пятидесяти послевоенных лет, остался ряд проблем, связанных с капиталистической рыночной экономикой, которые ни в теории, ни на практике не нашли удовлетворительного решения:

• Распределение дохода между зарплатой и прибылью, что является частью классического наследия, либо полностью игнорируется неоклассической теорией, либо объявляется «внешней», политической проблемой.

• Безработица стала перманентной чертой рыночной экономики. Она не поддается сокращению ни стандартными неоклассическими методами (например, гибкость зарплаты), ни посредством вмешательства извне. Как следует учитывать это постоянное отклонение от равновесия?

• Роль неценовых сигналов (которую, например, рассматривают Вейцман и Корнай) не ограничивается плановыми системами, но может быть использована для расширения рамок анализа равновесия в широком аспекте.

• Рост и развитие как в теории, так и на практике не принимаются в расчет должным образом и их возможности недостаточно реализуются. Это стало очевидно также и в ходе трансформации. До сих пор не объяснено, почему в процессе трансформации только Китай, в отличие от Центральной и Восточной Европы, избежал переходного кризиса и, наоборот, переживает период бурного роста, которого ожидали повсюду после дерегулирования» [1] Economic Thought in the Communist and Posi-Communist Europe. Ed. by H,-J. Wagener. London: Routledge, 1998. P. 26. .

Список этих проблем может быть расширен, и здесь мы перечислим лишь некоторые из них:

• Является ли рыночный механизм устойчивой саморегулируемой и саморазвивающейся системой; в каком смысле, при каких условиях и в какой степени его можно считать таковым?

• Какова роль макроинститутов общества (прежде всего государства) в развитии и функционировании рынка? Чем руководствуются эти институты, каковы их реальные возможности?

• Могут ли рыночные отношения эффективно длительно сосуществовать, развиваться и взаимодействовать с нерыночными формами и существуют ли принципы и границы такого эффективного «соразвития»?

• Какие институты (неформальные и формальные) способны служить основой рыночного механизма и как разные типы этих институтов влияют на его действие?

• В каком соотношении находятся рыночный механизм и экономический рост? Возможно ли, чтобы рыночная система действовала как механизм деградации и разрушения национальной экономики? При каких институциональных и иных условиях?

• При каких условиях неравенство в распределении доходов и богатства из стимула действия рыночной системы превращается в дестимулирующий фактор? В каком соотношении находятся рыночный оптимум (по Парето) и социальная справедливость?

• Можно ли полагать, что послевоенный устойчивый экономический рост в группе развитых стран явился результатом взаимодействия рыночного механизма, специфического технического прогресса, институтов социализированного капитализма на микро- и макроуровнях и государственной экономической политики в национальном и международном масштабах?

• Является ли растущее отставание большинства стран мира результатом их институциональной невосприимчивости к техническому росту или оно есть результат «всасывания» мировых ресурсов роста (капитала, интеллекта) «насосом» техногенного роста группы развитых стран?

• Можно ли механизм рынка рассматривать как результат поведения человека, максимизирующего свой денежный доход, или это поведение объясняется более широким спектром критериев? (Например, стремлением максимизировать свой человеческий капитал.)

Вряд ли крайне противоречивые процессы перехода постсоциалистических стран от централизованной экономики крыночной позволили дать ясный ответ на указанные и другие вопросы. Однако они выдвинули их в центр дискуссий, что, на наш взгляд, позволило значительно продвинуть экономическую теорию в целом.

Переходные процессы обнажили невидимые на поверхности основы и показали, что за кажущейся простотой рыночного механизма скрывается глубокая и сложная институциональная инфраструктура, на развитие которой у Запада ушли столетия.

Известный американский экономист Мансур Олсон в книге «Становление рыночной экономики в странах Восточной Европы» (1994) писал: «Переход от диктатур с плановой экономикой к демократиям с рыночной экономикой представляет собой не только одну из важнейших проблем наших дней, но и вызов некоторым привычным истинам.

Вопреки тому, что часто приходится слышать, процветающая рыночная экономика не формируется сама по себе, если предоставить капитализму свободу. Она требует специфической системы институтов и норм, которая отсутствует в большинстве стран мира. Наиболее процветающие страны обладают такой системой, нотам она считается чем-то само собой разумеющимся. В идеологических дискуссиях и научных исследованиях (как в странах с развитой рыночной экономикой, так и в тех, где идет процесс перехода к рынку) этим институтам и нормам обычно не уделяется должного внимания» [2] Олсон М. Становление рыночной экономики в странах Восточной Европы. М., 1994. С. 8–9. .

Итак, заметим, что, согласно М. Олсону, в процветающих рыночных экономиках существует такая специфическая система институтов и норм, которой нет в большинстве стран мира. Иначе говоря, институциональная система «процветания» самым существенным образом отличается от институциональной системы «прозябания», хотя и там и тут может действовать рынок.