Александр Николюкин - Литературоведческий журнал №30

Дармштадтские документы, несомненно, раскрывающие многие факты, помогут восстановить правду, в частности, относительно вероисповедания матери поэта и ее родственников: из архивных источников следует, что все они были лютеранского вероисповедания.

О содержании Дармштадтских документов упоминает В.В. Кожинов в предисловии к книге «А.А. Фет. Стихотворения» [13]. Документы были вручены ему профессором Геттингенского университета Рейнхардом Лауером. В книге цитируются важнейшие факты из этих документов: дата побега 1 октября 1820 г. и упоминается о 10 000 гульденов, которые Афанасий Неофитович оставил Карлу Беккеру, отцу своей будущей жены, для обеспечения ее дочери от первого брака, Лины Фет. Об этих Дармштадтских документах упоминает и Р.М. Алексина [14]. На Дарм-штадтские документы особое внимание обратил еще Г.П. Блок. О его неудачных попытках ознакомиться с Дармштадтскими документами подробно написала Е.М. Аксененко [15].

Позднее В.В. Кожинов пользуется уже большим архивным материалом – Дармштадтскими документами, перепиской Афанасия Неофитовича и Шарлотты с ее братом Э. Беккером, а также перепиской А.А. Фета со своей невестой М.П. Боткиной [16].

В.В. Кожинов комментирует следующим образом переписку А.Н. Шеншина и Шарлотты с Э. Беккером: «Дело в том, что просьбы о признании отцовства Иоганна Фета (которое тот неизменно отрицал и даже на смертном одре утверждал, что Афанасий – сын Шеншина) появляются в письмах Афанасия Неофитовича и Шарлотты к брату последней Эрнсту Беккеру весьма поздно – когда Афанасию было уже около пяти лет» [17]. Далее он объясняет причину этих просьб: А.Н. Шеншин как раз в это время был официально осужден за незаконный брак. В связи с этим родители Афанасия Фета-Шеншина были поставлены юридически в крайне сложное положение. Единственным выходом из сложившейся ситуации мать Афанасия Афанасьевича считала дать сыну фамилию своего первого мужа Иоганна Петера Фета.

Позже, в зрелом возрасте, Афанасий Афанасьевич пытался вернуть фамилию Шеншин, но ему долго отказывали в праве носить фамилию отца. Это глубоко его ранило, но он при этом проявил невероятное упорство, пытаясь вернуть себе имя и положение в русском обществе, проведя 12 лет на службе, чтобы вновь получить звание дворянина. Его стремление считать себя русским углублялось тем, что ему приходилось жить в соответствии с правилами и порядками, установленными властями, притворяясь, что он не является сыном Аф. Неофитовича Шеншина. Он так поступал и потому, что не хотел бросать тень на свою мать. Фет официально числился иностранцем и получил русское подданство, когда ему было 25 лет.

После многих лет Дармштадтские документы стали доступными всем [18]. В.В. Кожинов любезно передал мне копии этих документов, с которыми я ознакомилась в оригинале в мае 2002 г. в Дармштадте. Текст копии Дармштадтских документов было крайне сложно читать. Точная дата побега выяснилась, как и ряд других вопросов, при ознакомлении с оригиналом в Дармштадтском архиве при помощи специалиста по древнему немецкому шрифту доктора Райнера Маасса. С точки зрения биографии Фета крайне важен документ «Завещание, подписано асессором Фетом и свидетелями Винером и Вольфом 12 октября 1825 г.». Из документа явствует, что И.П. Фет не считал Афанасия Афанасьевича Шеншина своим сыном и потому не включил его в свое завещание. И.П. Фет скончался 1 ноября 1825 г.

Приложение II к моей книге «А.А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание» состоит из следующих документов:

Последняя воля Иоганна Петера Фета. Дармштадт, 25 октября 1825 г.

Письмо Иоганна Петера Фета великому герцогу от 17 июля 1825 г.

Свидетельство о браке Иоганна Петера Фета и Шарлотты Елизабеты Беккер от 18 мая 1818 г. Дармштадт.

Данные Карла Беккера и его детей.

Данные Иоганна Петера Фета и его двух жен Шарлотты Беккер и Луизы Цан, а также дочери Лины.

Рассмотрим означенные документы по порядку.

1. «Последняя воля асессора городского суда, господина Иоганна Петера Фета» касается главным образом определения опекунства его дочери Лины и распределения ее имущества. В качестве главных и равных наследников своего имущества он определил свою дочь Лину и вторую супругу Луизу, которая являлась воспитательницей Лины. В опекуны своей дочери он назначил мастера по изготовлению музыкальных инструментов господина Кюхлера и торговца господина Цана. Его вторая жена Луиза была урожденная Цан. И.П. Фет заявил: «Из опекунов моей дочери Лины я, в силу предоставленных мне юридических прав, после долгих размышлений раз навсегда исключаю ее деда с материнской стороны господина военного комиссара Беккера, а также всю его семью, равно как и моих родителей». Из документа становится ясно, что родители И.П. Фета, отец Иоганн и мать Сибилла Милленс, проживали в Кёльне [19]. Здесь следует отметить, что опекуном Лины Карл Беккер назначил лейб-медика Георга Ведекинда [20].

В свое имущество И.П. Фет включает и те 10 000 гульденов, которые А.Н. Шеншин определил Карлу Беккеру на расходы по воспитанию Лины. В своей последней воле И.П. Фет также требует, чтобы его жена Луиза продолжала судебную тяжбу с Карлом Беккером по поводу 10 000 гульденов, начатую Иоганном Петером Фетом еще много лет назад: «Моя супруга Луиза должна после моей смерти продолжить воспитание моей возлюбленной дочери Лины… При этом она должна противодействовать любым попыткам со стороны семьи Беккер воздействовать на Лину. Я категорически настаиваю, чтобы опекуны выдавали ей соответствующее содержание как минимум 300 гульденов ежегодно в первую очередь за счет моего имущества, то есть за счет процентов от капитала, которые принадлежат мне как законному пользователю, при необходимости в виде задатка, и лишь потом из имущества самой Лины, то есть из тех десяти тысяч гульденов, которые были ей подарены сегодняшним супругом ее матери» [21]. Таким образом, И.П. Фет проявляет свою глубокую досаду относительно 10 000 гульденов, подаренных А.Н. Шеншиным Карлу Беккеру на расходы по воспитанию Лины. Эта досада объясняется и тем, что он был в крайне стесненном финансовом положении.

Завещание подписано асессором Фетом и свидетелями Винером и Вольфом 12 октября 1825 г. Из документа явствует, что И.П. Фет не считал Афанасия Афанасьевича Шеншина своим сыном и потому не включил его в свое завещание. И.П. Фет скончался 1 ноября 1825 г. [22].

2. Письмо Иоганна Петера Фета великому герцогу от 17 июля 1825 г. является прошением выплатить долг в сумме 2000 гульденов. Из этого письма узнаем, что великий герцог являлся приемным отцом и содержателем Иоганна Петера с 1805 по 1817 г. [23]. На это обращает внимание и В.В. Кожинов: «Профессор Е.Г. Франц по сохранившимся в архиве свидетельствам установил, что Иоганн Фет был внебрачным ребенком одного из сыновей великого герцога» [24]. <���…> Затем Иоганн рассказывает о своем положении в связи с бегством его жены: «В дальнейшем из-за бегства моей супруги, которое имело место 1 октября 1820 г. <���…> из-за необходимости ухода за моей дочерью, которой в момент бегства ее матери было всего год и четыре месяца и которая в свой сегодняшний седьмой день рождения с мольбой присоединяется к просьбе своего отца Вашему королевскому высочеству о помощи в его бедственном положении, а также из-за почти непрерывного медицинского ухода, необходимого мне в России и в Данциге, и совершенно расстроенного здоровья в течение дальнейшего несчастливого времени, я задолжал еще 500 гульденов!» Далее И.П. Фет предлагает три варианта выплаты долга. Письмо датируется 17 июля 1825 г.