Карл Фельми - Введение в современное православное богословие

За западным пониманием Троицы и его отражением в искусстве не обязательно скрывается «модализм» [165] В учении модализма не проводится разницы между Ипостасями Пресвятой Троицы, а лишь усматривается различие в виде (modus) одной-единственной Ипостаси. Главным представителем этой ереси был Савеллий (начало III в.). Соответственно ересь получила наименование савеллианства. , но он тем не менее отчетливо виден в изображении Троицы как Одной Личности с тремя Ликами, что возможно только на Западе [166] Braunfels Wolfgang. Dreifaltigkeit. VI. Ikonographie // LThK 2. völlig neu bearb. Aufl. Freiburg : Herder, 1959. Bd. 3. Sp. 561. .

На иконе Андрея Рублева видно, что искупление состоит в вовлечении творения, прежде всего человечества, в любовь Отца и Сына и Святого Духа. Это выражается соотнесенностью Пресвятой Троицы с таинством Евхаристии [167] Cp.: Ветелев Александр, прот. Богословское содержание иконы «Святая Троица». №. 8. С. 70; Воронов Ливерий, прот. Андрей Рублев. С. 90. . Стол, за которым сидят три Ангела, имеет форму престола, даже есть углубление для помещения святых мощей. И сосуд, который благословляет средний Ангел, – причем оба других Ангела участвуют в благословении – это евхаристический дискос с главой тельца, который, согласно Слову ев. Иоанна Златоуста на Пасху, заколается для верных (как прообраз Евхаристии) [168] Joannes Chrysostomus. Sermo Catecheticus in S. Pascha // PG. 59. 721—724. .

«Познаваема в опыте» вера в Пресвятую Троицу для православного христианина не только в аутентичности иконы Троицы, но в постоянном «совершении» его веры в молитве и в богослужении. Православный христианин «осуществляет на практике» свою веру в Пресвятую Троицу и одновременно в сотериологический аспект учения о Троице, когда он «паки и паки» слагает три перста для знамения Креста как символа Троицы и осеняет себя этим спасительным крестным знамением [169] По этому вопросу в Русской православной церкви произошел раскол, тяжкий по своим последствиям; ср. Hauptmann Peter. Altrussischer Glaube : Der Kampf des Protopopen Avvakum gegen die Kirchenreformen des 17. Jh. Göttingen : Vandenhoeckund Ruprecht, 1963. 152 S.; Idem. Rußlands Altgläubige . Göttingen : Vandenhoeck und Ruprecht, 2005. S. 25 ff. . Богочеловечество Христа символизируется при этом двумя вместе сложенными перстами.

«Познаваемо» учение о Пресвятой Троице православному христианину в первую очередь благодаря богослужебным текстам. Формула «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу» в богослужении повторяется несчетное число раз. Эта формула содержит в себе все учение о Пресвятой Троице, что показал ев. Василий Великий в своем труде «О Святом Духе» [170] Basilius Magnus. Liber de Spiritu Sancto // PG. 32. 67—218. . Не так, как на Западе, и не так, как в древних церквах Востока, а именно троично понимается в Православной Церкви песнопение «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас» [171] Псалтирь следованная : В 2 ч. Ч. 2. Μ. : Моск. патриархия, 1978. С. 5. , которое повторяется почти за каждым богослужением и которое в первую очередь указывает на сотериологический аспект учения о Пресвятой Троице. В начале почти каждого богослужения совершается призывание Пресвятой Троицы: «Пресвятая Троице, помилуй нас: Господи, очисти грехи нашя: Владыко, прости беззакония нашя: Святый, посети и исцели немощи нашя, имене Твоего ради» [172] Там же. . Кроме того, в каноне заутреней всегда есть несколько «троичнов» – тропарей, гимнографически раскрывающих учение о Пресвятой Троице.

Подобно многим другим православным богословам, св. Иоанн Кронштадтский также называл тринитарный догмат «главным учением нашей веры». Для него он был крайне существен, потому что «в вере христианской нет важнее и возвышеннее этого учения». «Без исповедания Пресвятой Троицы нет христианства… не было бы ни Церкви, воспитывающей нас для неба, ни таинств, которыми она освящает, подкрепляет и руководит нас в страну бессмертия; без учения о Святой Троице – Страшный Суд, воскресение мертвых, воздаяние каждому по делам в будущей жизни были бы для нас пустыми словами. Все это необходимо допускается только тогда, когда мы веруем в Бога Отца, который есть предвечная Любовь и Правда; в Бога Сына, как Искупителя человеков, и в Бога Духа Святого, как Освятителя и Утешителя верующих» [173] Сергиев Иоанн Ильич (Кронштадтский), прот. Полное собрание сочинений : В 6 т. Т. 1 : Кронштадт : Тип. Кронштадт, вести., 1890. С. 2 слл.; cp.: Felmy К. СЬ. Predigt im orthodoxen Rußland : Untersuchungen zu Inhalt und Eigenart der russischen Predigt in der zweiten Hälfte des 19. Jh. Göttingen : Vandenhoeckund Ruprecht, 1972. S. 200. .

Эта постановка тринитарного догмата, суждений о Пресвятой Троице, на главенствующее место рядом с христологней представляет собой, по моему мнению, ту черту, которой восточно-православное понимание наиболее глубоко отличается от западного. Как известно, по проблеме исхождения Святого Духа «от Отца» или «от Отца и Сына» (ex Patre Filioque) между Востоком и Западом возникли разногласия, не завершившиеся до сегодня, и о них мы еще будем говорить [174] См. ниже раздел 3.2. . Сейчас же только укажем: уже показательно, что вопросы, касающиеся учения о Пресвятой Троице, на Западе не считаются столь важными, их, напротив, относят к числу спекулятивных и потому, в конце концов, несущественных. А по восточному пониманию как раз учение о Пресвятой Троице и христология – последняя с выводами относительно учения об иконах – являются важнейшими учениями, и они суть, строго говоря, единственные догматы Православной Церкви, потому что только они, в отличие от других учений Церкви, были подтверждены на Вселенских соборах.

Правда, различия между восточным и западным пониманием были в православном школьном богословии, по сравнению с новейшим православным богословием, менее глубокими. Конечно, различия в учении об исхождении Св. Духа всегда считались тяжким пунктом расхождений, собственно и приведшим к расколу между Церквами. Тем не менее вопрос о Filioque в принципе рассматривался как изолированный спорный пункт, а не как следствие далеко зашедшего расхождения, начавшегося в оценке конкретных, «познаваемых в опыте» Ипостасей.

Так, митрополит Макарий в своей «Догматике» исходит, как стало традицией на Западе, из единства Божия. У него глава I учения о Боге называется «О Боге, едином в существе» [175] Макарий (Булгаков), митр. Православно-догматическое богословие : В 2 т. Т 1. 4-е изд. СПб. : Тип. Р. Голике, 1883. С. 75 слл. . И только после учения о свойствах Божиих в главе II Макарий излагает учение «О Боге, троичном в лицах» [176] Там же. С. 156 слл. .

Примерно так же построена «Догматика» Христоса Андруцоса. Здесь даже – для Православной Церкви это необычно – учение о Пресвятой Троице включено в христологию, и соответствующий раздел озаглавлен: «Предпосылки искупления во Христе». После краткого обзора первый параграф раздела (по общему счету в «Догматике» – одиннадцатый) назван: «Бытие и сущность Бога». И только после параграфов относительно свойств и качеств Божиих пятнадцатый параграф гласит: «Триединый Бог» [177] Ανδρουτσος Χρηστός. Δογματική της ’Ορθοδόξου Ανατολικής ’Εκκλησίας. 2 εδκ. Αθηναι, 1956. Σ. 32-92. .