Вадим Радаев - Смотрим кино, понимаем жизнь: 19 социологических очерков

В новой истории про 1990-е годы у нас появляется совершенно другой герой, о котором мы расскажем с помощью фильма «Лимита». Фильм вышел в 1994 г. и рассказывает о событиях 1993 г. (действия происходят почти в реальном времени). Картина стала дебютом режиссера Дениса Евстигнеева, который привлек блестящее созвездие актеров нового поколения, еще только набирающих широкую популярность, – таких как Владимир Машков, Евгений Миронов, Максим Суханов, Игорь Верник, Ирина Апексимова. Нашлось место и для Кристины Орбакайте, которая на этом фоне сыграла как могла. Действие разворачивается под музыку неизменного Эдуарда Артемьева. Сначала фильм вызвал определенный ажиотаж с толпами желающих попасть на просмотры в модный Киноцентр. Картина получила множество кинонаград, включая «Нику» и премию «Кинотавра». Затем он был благополучно забыт (и, на мой взгляд, зря). Но в 2013 г. о нем «вспомнили», и картина попала в список 100 главных русских фильмов по версии журнала «Афиша», а на мнение этого журнала стоило обратить внимание.

Главный герой фильма Иван Ворошилов (тоже Иван, как и юноша-курьер) в исполнении Владимира Машкова со своим другом приехал в 1977 г. из далекого Пятигорска без гроша в кармане поступать в институт и покорять Москву. К 1993 г. ему 33 года (возраст Иисуса). Вместе с ним в поисках удачи в столицу ринулись тысячи других провинциальных парней. Формально к «лимите», строго говоря, наши герои никакого отношения не имели (здесь режиссер погорячился). К лимитчикам в советское время относили рабочих (как правило, малоквалифицированных), которые привлекались в столицу целевым образом на предприятия по так называемому лимиту прописки. В фильме же в слово «лимита» вкладывается более широкий смысл, который появился позднее, – имеются в виду все «понаехавшие».

Перед нами очень талантливые ребята, провинциальные самородки, компьютерные гении, победители всяких олимпиад. В 1990-е годы с началом либеральных реформ перед ними открылись новые возможности для применения своих профессиональных навыков и получения бешеных заработков, пусть и не всегда легальным путем. Так, наш главный герой вовлечен в аферы нового теневого предпринимательства и помогает одним бандитам грабить банки других бандитов – по-современному, без ружей и женских чулок на головах.

Иван – умелый хакер, взламывающий компьютерные программы и делающий это за большие деньги. Он придумал хищную систему взлома, которая, как безумная и неостановимая тварь, прогрызает любую программную защиту. И сам он ведет себя как волк, или, точнее, как шакал. Не случайно его лучший друг говорит: «Ты шакал, тебя стрелять надо».

Итак, место вялого, апатичного москвича-курьера занимает моторный и мотивированный провинциальный парень с высокой профессиональной квалификацией и не менее высокой склонностью к риску. Он энергичен и не останавливается перед препятствиями (например, если дверь оказывается закрытой, он не раздумывая забирается по водосточной трубе). Вдобавок Иван чрезвычайно удачлив. Когда они с другом играют в «однорукого бандита» (самый известный игровой автомат тех лет), именно Иван почему-то постоянно выигрывает. У него нет никакой выигрышной схемы, просто он поймал свой фарт. Это время, когда удача значит больше рациональных расчетов.

Разрыв между поколениями, о котором мы рассуждали применительно к 1980-м годам, уже произошел. И характерно, что в этом фильме нет представителей старших поколений. Их просто нет. Они куда-то отодвинуты, возможно, играют в политические игры или даже «кукловодят» всем реформенным процессом. Мы этого в точности не знаем, ибо на экране мы никого из них не видим. Как не видим и каких-либо представителей государства и официальной власти (исключение составляют лишь кадры с милиционерами из советского прошлого). В 1990-е годы официальная власть ослаблена, почти растворена, это время общего беспредела, когда правила устанавливаются не по закону, а по понятиям.

Пришедшее новое молодое поколение – с бешеной, неукротимой энергией – отлично вписывается в эту эпоху. Эти ребята ничего не ждут и ни у кого ничего не просят, они сами берут от этой жизни все. И хотя у них нет (пока еще) тюремного опыта, они, по сути, следуют знаменитой лагерной максиме: «Не верь, не бойся, не проси». Эти парни ни в чем не сомневаются, они полностью уверены в себе и в своих силах. Словом, как пел пятилетием раньше Фредди Меркьюри, «I want it all, and I want it now».

Наши новые герои попусту не размахивают и не разводят руками. Их жизненное кредо воплощается в типичном мужском жесте, означающем желание «воткнуть» всему миру. Именно на этом жесте построен их диковатый и агрессивный танец, который они повторяют коллективно раз за разом, заводя друг друга. И вся их жизнь похожа на эту бешеную символическую пляску.

Наш Иван тоже без каких-либо долгих колебаний берет все подряд от этой жизни – и материальное, и нематериальное. Он готов «трахать» все, что движется, особо не разглядывая и без всякого чувства. Именно в таком очередном порыве он и встречает «девушку своей мечты» (Кристина Орбакайте), которую по очередному мистическому совпадению, как и в фильме «Курьер», тоже зовут Катей.

Более столетия назад экономист Йозеф Шумпетер назвал предпринимательство «созидательным разрушением» [22] Шумпетер Й . Теория экономического развития. М.: Прогресс, 1982. . В 1990-е годы мы попадем в эпоху разрушительного созидания. В советский период молодежь развлекалась путем игнорирования, высмеивания и десакрализации официальных норм и правил. Теперь молодые люди приступили к их активному и деятельному демонтажу.

Вот как охарактеризовал этот порыв Сергей Минаев в популярном романе «Духless»: «И вот мы вступаем в новую для России ЭРУ. Мы идем, такие молодые, красивые, полные устремлений и перспектив. Новые хозяева этой страны. Старые идолы прошлых поколений валяются на земле и крошатся под нашими ногами, а новых мы еще не успели придумать. Мы оплевываем прежние идеалы, высмеиваем моральные устои и жизненные позиции наших родителей, рубим топорами иконы, перформанс заменяет нам религию, а порок заменяет мораль. Мы разрушаем все прежние храмы, расчищая место для новых святилищ, где мы будем поклоняться СВОИМ богам» [23] Минаев C . Духless: Повесть о ненастоящем человеке. М.: АСТ, 2006. С. 51. . Что это за боги, при этом не уточняется.

В этой стремительно народившейся среде уже не видно каких-либо сдерживающих моральных норм, здесь воцаряется «закон джунглей». Так, один из молодых предпринимателей в исполнении Максима Суханова говорит: «Меня банк подставил, сейчас я их подставлю». И сжигает собственный офис, чтобы получить страховку и скинуть с себя взятые обязательства. При этом он говорит по мобильному телефону на хорошем французском – языке мировой культуры и русского дворянства. Это вам не быдло какое-нибудь.