Вадим Радаев - Смотрим кино, понимаем жизнь: 19 социологических очерков

Для решения столь непростой задачи применяется несколько хорошо отлаженных женских техник. Одна из таких техник – порождение и поддержание соперничества между мужчинами. Как известно, одно из классических определений конкуренции – «борьба двух за внимание третьего». Нужно заставить этих двух соперничать и, главное, не позволять соперникам однозначно определить ситуацию – понять, кто побеждает. Ни в коем случае нельзя заявлять свой финальный выбор, даже если тебя к нему настойчиво подталкивают с разных сторон, чтобы прояснить дело. Ситуация должна оставаться подвешенной максимально продолжительное время. Каждый из соперников должен ощущать, что имеет свой шанс, но этот шанс не настолько верен, и за него еще нужно побороться. Если в результате удается поддерживать дух соперничества, это позволяет удерживать обоих мужчин в зоне своего контроля, точнее, они сами начинают удерживать друг друга в этой зоне, облегчая манипулирование.

Другая техника – постоянная смена ритма и объекта атаки. Как всякий хороший певец, Женщина должна иметь широкий диапазон и сочетать множество самых разных приемов. К ним относится, например, постоянное варьирование физической дистанции – то прижалась и быстро поцеловала, то удерживает на безопасном расстоянии. Это также непременные вариации настроения с резкими переходами от задорной веселости к трогательным слезам, способность мгновенно удариться в плач из-за придуманной на ходу истории. Это непременная смена образов, чередующая романтические и прагматические маски. Наконец, это постоянное изменение способов воздействия на своих партнеров, когда, например, активный субординирующий наезд внезапно сменяется мягкой завлекающей покорностью. У этой постоянной смены способов самопрезентации по Ирвину Гофману [30] Гофман И . Представление себя другим в повседневной жизни. М.: Канон-Пресс-Ц; Кучково Поле, 2000. есть отчетливая цель – расшатать контрагента эмоционально, лишить его твердой опоры. И одновременно она используется как способ защиты, что не позволяет тебя однозначно определить и классифицировать.

Поскольку в истории задействовано сразу двое молодых мужчин, которые к тому же очень разные по характеру и духу, ей приходится применять технику двухслойного, нелобового воздействия на двух очень несхожих персонажей. Здесь применяются, конечно, и какие-то общие заходы наподобие псевдоромантических намеков в стиле «я плаваю и летаю каждую ночь» или подчеркиваемых заверений, что она не собирается замуж, но такие заходы как раз менее интересны. Интереснее более сложные и специфические приемы, заточенные под конкретного партнера. Эти приемы следует разобрать чуть более детально.

С романтичным юношей Алексеем требуется демонстрация легкого и порывистого характера – например, неистовая любовь к лошадям, готовность тут же сорваться и поехать в другой город, желание залезть на верхотуру Исаакиевского собора. Это также продуцирование непрерывных фантазий, способность сыпать выдумками наподобие «я Билл Клинтон» или «я Сахар» с намеком, что меня трудно разбить, но можно легко растворить в горячем чувстве. Мимоходом непременно демонстрирует образованность (например, знание того, в каком именно музее висит известная картина), доказывая, что они принадлежат к одному культурному кругу. Одновременно ей приходится выказывать выраженную способность стать молодому человеку Матерью, готовность его опекать и за ним ухаживать, ибо романтические натуры, внешне устремленные к личной свободе, внутренне ищут того, кто мог бы ими управлять. Проблема осложняется тем, что при лобовом столкновении с сильной женщиной такие романтики немедленно пугаются и стараются ретироваться. Поэтому женская сила должна быть закамуфлирована, прикрыта вуалью романтической игры. Здесь следует применять «мягкую силу», нельзя подавлять напрямую и что-то жестко навязывать. Поэтому Ольга постоянно отдает Алексею инициативу, но при этом расставляет свои рамки и правила, нерезко, но достаточно твердо сопротивляется, если что-то идет не по ее плану.

Следует помнить, что мягкие интеллигентные натуры, образно говоря, ведут себя как вода. Они не оказывают явного сопротивления. Но если начать давить на них, они тут же утекают. Если же перекрыть все стоки, вода неожиданно становится твердой, ее невозможно сжать даже самым мощным прессом. Поэтому воде нужно дать возможность бежать «свободно» (как ей кажется), выстраивая удобное для тебя русло. И наша героиня получает желаемый результат в отношении Алексея – его натура льется как вода, но при этом никуда не девается, ей остается только направлять эту воду, куда ей требуется.

В случае волевого юноши Петра, наоборот, приходится демонстрировать прагматизм, трезвость и силу, ибо такие натуры, как Петр, не слишком интересуются безвольными, тупыми и податливыми объектами. Они хотят подлинной победы через преодоление. Вместо лошади, которая сама подхватит тебя и понесет в неизведанные дали (как хотелось бы романтическому юноше), более волевой натуре нужна красивая и сильная особь («лошадка с норовом»), «объезженная» тобою лично. И женщина-мать в данном случае уже не требуется, поэтому перебарщивать с демонстрацией волевых качеств женщине и здесь не следует. Конечно, можно и нужно показывать женскую силу, но ни в коем случае в этом не признаваться («сильная женщина – это, по-моему, патология»). Вместо этого Она регулярно показывает, как через силу женского характера более или менее явно просвечивает женская слабость (например, подходяще выглядит внезапное падение в обморок прямо к тебе на плечо), ненавязчивое сигнализирование о готовности подчиниться – разумеется, в результате некоторой борьбы. Обратим внимание, как мгновенно меняется манера общения девушки, когда возникает Петр: сразу появляется обращение на вы, демонстрируется скромность, даже некоторое смущение.

Отдельная техника, как мы уже говорили ранее, – манипулирование физической дистанцией. И здесь тактики тоже разные в зависимости от характера партнера. С романтиком применяются постоянные физические касания. Позволяя периодически сокращать дистанцию, Она удерживает над ним свой контроль. И попутно вносит успокоение в его смятенную душу: я с тобой, мой «сыночек». С мачо – наоборот, контроль осуществляется через поддержание физической дистанции. Ему предлагается преодолеть эту дистанцию самому. Но при этом следует прозрачно намекать на возможность ее преодоления, нужно дать ощущение возможной физической близости – для этого и возникает неожиданный обморок, когда Она безошибочно падает на плечо именно Петру. Добавим, что игра с физической дистанцией сопровождается постоянным и тонким варьированием эмоциональной дистанции по широкому спектру – от наигранных ссор до легкого примирения.