Array Сборник статей - Немецкая литературная классика на русском экране и русская на немецком. Материалы научной конференции 6–7 декабря 2012 года

Улица, по которой Раскольников направляется к старухе-процентщице, представляет набор кубистических элементов, лишь напоминающих стены, лестницу, перила. А окна на стене дома – просто нарисованные прямоугольники разной неправильной формы. В ночной сцене, как мы видели уже в «Кабинете доктора Калигари», тени от фонарей нарисованы на полу павильонной декорации. А вот сцена романа:

«Близость Сенной, обилие известных заведений и, по преимуществу, цеховое и ремесленное население, скученное в этих серединных петербургских улицах и переулках, пестрили иногда общую панораму такими субъектами, что странно было бы и удивляться при встрече с иною фигурой» [10] Там же. С. 5. .

В фильме такие тонкие характеристики отсутствуют, и причиной этому, конечно, служит ограниченность выразительных возможностей выбранного художественного приема.

В изобразительном решении авторы используют контрастное сочетание света и тени. Все это превращается в некий странный абсурдный мир, в котором неизбежны мрачные мысли и преступные замыслы. Это же пространство становится выражением бреда и трагического раскаяния героя.

А в сцене страшного сна настроение кошмара усиливается угловатыми формами предметов. Во сне Раскольникова авторы окружают его обыденными предметами (рама, табуретка), «выросшими» до гигантских размеров и, разумеется, не имеющими прямых углов.

Образ мерзкой сгорбленной старушонки, изломанные линии, «говорящие» фактуры, например, паутина, затянувшая угол стены в сценах переживаний Раскольникова перед следствием, становящаяся участником действия. Это выразительное решение, но у Достоевского есть описание ощущения Раскольникова, пришедшего к старухе, которое, конечно, глубже и трагичнее:

«Небольшая комната, в которую прошел молодой человек, с желтыми обоями, геранями и кисейными занавесками на окнах, была в эту минуту ярко освещена заходящим солнцем. “И тогда, стало быть, так же будет солнце светить!..” – как бы невзначай мелькнуло в уме Раскольникова, и быстрым взглядом окинул он все в комнате, чтобы по возможности изучить и запомнить расположение» [11] Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. С. 7. ; «В углу перед небольшим образом горела лампада. Все было очень чисто: и мебель, и полы были оттерты под лоск; все блестело» [12] Там же. С. 8. .

В заключение приведу цитату из статьи «Доктор Разлогов о докторе Калигари»:

«Кто-то из экспрессионистских поэтов сказал, что искусство экспрессионистов – это в первую очередь искусство экспрессивного жеста. Но что может быть экспрессивнее, чем взмах топора “раба Божьего” Родиона Раскольникова» [13] www.art-movie.ru/prod.php .

Несмотря на совершенно разный подход к изобразительным описаниям в романе и в фильме, авторы картины, тем не менее, передают ощущения, близкие прозе Достоевского. Благодаря непривычному, почти абстрактному художественному приему, зритель испытывает то же, что и Родион Раскольников:

«Чувство бесконечного отвращения, начинавшее давить и мутить его сердце еще в то время, как он только шел к старухе, достигло теперь такого размера и так ярко выяснилось, что он не знал, куда деться от тоски своей» [14] Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. С. 10. .

Следует признать, что Р. Вине удалось соединить в «Раскольникове» глубокую русскую драматургию и экспрессивное решение пространства фильма. На мой взгляд, изобразительный ряд «Раскольникова» настолько удачно лег на глубокую драматургию, что, случись подобное художественное решение у какого-либо современного режиссера, критики и зрители приняли бы его как революционное открытие [15] К слову, исполнитель роли Раскольникова в фильме Вине Григорий Хмара последнюю свою роль сыграл в телефильме «Преступление и наказание» («Crime et chatiment», 1971). .

Кадры из фильма "Раскольников", 1923, Германия. Реж. Р. Вине.

Эрнст Людвиг Кирхнер. Потсдамская площадь. 1914

Карл Шмидт-Ротлуфф. Сенокоc. 1921

Лионель Файнингер. Дама в сиреневом. 1922

Под картинами: Карл Шмидт-Ротлуфф. Дома ночью. Около 1912

Лариса Ельчанинофф (Москва, Россия)

Говоря об экранизации романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание», сделанной автором манифеста немецкого киноэкспрессионизма («Кабинет доктора Калигари», 1920) Робертом Вине в 1923 году в Германии и названной «Раскольников», нужно обозначить два вопроса. Во-первых, почему Достоевский, и, во-вторых, почему для экранизации романа этого автора режиссер возвращается к экспрессионистскому стилю, который Деллюк назвал «калигаристским». Эти вопросы взаимосвязаны, и от ответа на них зависит восприятие и трактовка фильма. А это необходимо сделать, так как об этой, по мнению многих киноведов, ярчайшей ленте немецкого кинематографа, наверное, самого главного и определяющего для него периода – 20-е годы XX века – написано крайне мало. В двух основных киноведческих книгах, посвященных этому периоду немецкого кино, – у 3. Кракауэра в «От Калигари до Гитлера. Психологическая история немецкого кино» и у Л. Айснер в «Демоническом экране» – этой картине отведено буквально несколько строк.